Совершенное зрение без очков - Бейтс Уильям Горацио

Успешно выполненный пальминг — это один из самых лучших методов установления релаксации всех чувствительных нервов, которые я только знаю, включая зрительные. Когда совершенная релаксация достигнута таким способом — как на это указывает способность видеть совершенно черный цвет — она полностью сохраняется, когда глаза открываются, и пациент временно излечен. В то же время, боль в глазах, голове и даже в других частях тела мгновенно проходит. Такие случаи очень редки, но они действительно происходят. Когда степень релаксации меньше, то бóльшая ее часть теряется, когда пациент открывает глаза, и то, что он сохранил, не держится постоянно. Другими словами, чем больше степень релаксации, полученной с помощью пальминга, тем больше ее сохранится, когда глаза будут открыты, и тем дольше она продлится. Если вы выполняете пальминг идеально, вы сохраняете всю релаксацию, которую получили, когда открываете глаза. Если вы пальмите несовершенно, то вы сохраняете только часть того, что вам удалось обрести и сохраняете это только на время — это может быть всего лишь несколько мгновений. Но даже самая незначительная степень релаксации полезна, так как с ее помощью все еще можно обрести релаксацию большей степени.

Рис. 45.

Рис. 1. — Пациент с абсолютной глаукомой в правом глазу. Он страдал от мучительной боли в течение шести месяцев и не имел световосприятия. Его сфотографировали, когда он проверял давление в глазном яблоке, последнее он обнаружил совершенно твердым.

Рис. 2. — Пациент делает пальминг и вспоминает совершенно черную точку. Спустя полчаса, глазное яблоко становится мягким, а боль проходит, и пациент в состоянии увидеть свет. Спустя три года, возвращения глаукомы не наблюдалось.

Пациентам, которым удавалось делать пальминг с самого начала, должны были получать поздравления, потому что всегда излечивались очень быстро. Очень замечательный случай такого рода был следующий: мужчина в возрасте почти семидесяти лет со сложным гиперметропическим астигматизмом и пресбиопией, осложненной начинавшейся катарактой. В течение более чем сорока лет он носил очки, улучшавшие его зрение вдаль, и в течение двадцати лет носил очки для чтения и работы вблизи. Из-за помутнения хрусталика он теперь стал не способен видеть достаточно хорошо для того, чтобы выполнять свою работу, даже в очках, а другой доктор, у которого он консультировался, сказал, что шансов вылечиться нет, разве что операция, когда катаракта созреет. Когда он обнаружил, что пальминг ему помогает, он спросил:

«Могу я сделать этого слишком много?»

«Нет», сказал я ему. «Пальминг — это ведь просто средство, с помощью которого глазам дается отдых, а отдыха не может быть слишком много».

Несколько дней спустя, он вернулся и сказал:

«Доктор, это было скучно, очень скучно, но я это сделал».

«Что было скучно?» поинтересовался я.

«Пальминг», ответил он. «Я делал его непрерывно в течение двадцати часов».

«Но ты не мог продолжать это делать непрерывно в течение двадцати часов», выразил сомнение я. «Ты должен был остановиться, чтобы поесть».

И затем он рассказал о том, как с четырех часов утра до двенадцати ночи он ничего не ел, только пил воду в больших количествах и посвятил практически все время пальмингу. Это должно было быть скучным, как он и сказал, но оно того стоило. Когда он посмотрел на таблицу без очков, то смог прочитать нижнюю строчку с расстояния двадцати футов. Он также прочитал мелкий шрифт в шести и в двадцати дюймах. Помутнение хрусталика значительно уменьшилось, а в центре полностью исчезло. Два года спустя, рецидива не наблюдалось.

Хотя большинству пациентов помогает пальминг, меньшинство все же не способно увидеть черное, и они только усиливают напряжение, стараясь получить релаксацию таким образом. В большинстве случаев можно, используя некоторые или все из разнообразия методов из этой главы, сделать так, чтобы у пациента получался пальминг. Но если для него это очень затруднительно, то обычно лучше оставить этот метод и найти какой-нибудь другой, который помогает улучшить зрение. По прошествии какого-то времени, пациент может стать способным видеть черное во время пальминга, но у кого-то совсем никак не получается добиться успехов в пальминге до тех пор, пока они полностью не излечиваются.

Глава XIII. Память — в помощь зрению

Когда ум способен вспоминать в совершенстве любое явление, связанное с чувствами, он всегда совершенно расслаблен. Зрение нормальное, если глаза открыты; а когда они закрыты и прикрыты ладонями рук так, чтобы полностью исключить свет, то можно видеть совершенно черное поле — то есть, не видеть совсем ничего. Если вы можете вспомнить тиканье часов или какой-то аромат или же какой-нибудь вкус совершенно, то ваш ум при этом будет находиться в полном покое и вы увидите совершенную черноту, когда ваши глаза закрыты и прикрыты ладонями рук. Если ваша память чувства прикосновения полностью соответствует реальности, то вы не увидите ничего, кроме черного, когда ваши глаза будут полностью изолированы от света. Если вы можете вспомнить музыкальный отрывок совершенно, когда ваши глаза закрыты и прикрыты ладонями рук, то вы не увидите ничего, кроме черноты. Но в случае какого-либо из этих явлений непросто проверить правильность воспоминания. То же относится и к цветам, отличным от черного. Все другие цвета, включая белый, изменяются, в зависимости от интенсивности падающего на них света, и редко видимы так же совершенно, как может их видеть нормальный глаз. Но когда зрение нормальное, черное всегда такое же черное как в тусклом, так и в ярком свете. Оно также точно такое же черное вдали, как и вблизи, а участки черного цвета небольшой площади — такие же черные, как и крупные участки, и, на самом деле, выглядят чернее их. Более того, черный цвет из всех цветов вспоминается быстрее и легче всего. Нет ничего чернее, чем чернила для печати, и их можно встретить практически везде. Поэтому с помощью памяти черного цвета можно точно измерить чью-либо степень релаксации. Если цвет вспоминается совершенно, то человек полностью расслаблен. Если вспоминается почти совершенно, то релаксация почти совершенна. Если он не может быть вспомнен совсем, то человек немного расслаблен или не расслаблен вовсе.

Эти факты могут быть легко продемонстрированы с помощью симультативной ретиноскопии. Абсолютно совершенная память встречается крайне редко, так редко, что едва ли нужно принимать ее во внимание, но практически совершенная память или то, что можно назвать нормальной памятью, достижима для любого человека при определенных условиях. С такой памятью черного ретиноскоп показывает, что все аномалии рефракции исправляются. Если память хуже нормальной, то будет иметь место противоположное. Если она изменяется, то тень ретиноскопа тоже будет изменяться. На самом деле, свидетельство ретиноскопа — более достоверный аргумент, нежели слова пациента. Пациенты, зачастую, верят и говорят, что они помнят черное совершенно или нормально, тогда как ретиноскоп указывает на аномалию рефракции. Но в таких случаях это всегда может быть продемонстрировано пациенту, если поднести проверочную таблицу на такое расстояние, где черные буквы видны лучше всего, и он сможет убедиться в том, что его память не соответствует его зрению. То, что цвет не может быть вспомнен совершенно, когда глаза и ум напряжены, читатель может легко продемонстрировать, попытавшись вспомнить это, когда делает сознательное усилие увидеть — пялясь, частично закрывая глаза, щурясь и т. д. — или стараясь увидеть все буквы строки одинаково хорошо сразу. Вы обнаружите то, что вспомнить во всех этих условиях будет либо невозможно, или то, что объект вспоминается очень несовершенно.

Когда у пациента глаза имеют разное зрение, то было обнаружено то, что эта разница может быть точно измерена по времени, в течение которого может вспоминаться черная точка при взгляде на проверочную таблицу Снеллена, когда оба глаза открыты и когда оба глаза закрыты. Пациент с нормальным зрением в правом глазу и наполовину нормальным зрением в левом глазу мог, глядя на проверочную таблицу двумя открытыми глазами, помнить точку непрерывно в течение двадцати секунд. Но при закрытом глазе с нормальным зрением точка вспоминалась только в течение десяти секунд. Пациент с наполовину нормальным зрением в правом глазу и зрением в четверть нормы в левом мог помнить точку в течение двенадцати секунд, когда оба его глаза были открыты, и только шесть секунд, когда глаз, который видел лучше, был закрыт. Третий пациент с нормальным зрением в правом глазу и зрением в одну десятую в левом, мог помнить точку в течение двадцати секунд, когда оба глаза были закрыты, и только две секунды при закрытом глазе с более хорошим зрением. Другими словами, если правый глаз видит лучше левого, то память лучше, когда правый глаз открыт, чем тогда, когда только левый глаз открыт, то есть разница точно прямо пропорциональна разнице в зрении правого и левого глаза.