Последний - на Арлингтонском кладбище - Джозеф Димона

— Засекречено, — тут же ответила Клара.

— Не было слушания в палате представителей в дополнение к сенатскому?

— Было. Засекречено и то и другое. Насколько я помню, сенатское слушание проходило в октябре шестьдесят седьмого года. Главным свидетелем был сержант Чарлз Гринвуд.

— Клара, это фантастично. Невероятно. Ты всегда поражаешь меня.

Клара улыбнулась.

— Тебя не поражает никто. И не умасливай меня, старый льстец. Слушание в палате представителей состоялось, кажется, в ноябре того же года, и сержант Джо Мартони…

— Маркони…

— Послушай, я не воплощение совершенства. Джо Маркони давал показание вместе с Гринвудом. Но помочь тебе, Джордж, я не могу. Эти дела находятся в секретном хранилище.

— Клара, между этими делами и двумя убийствами на прошлой неделе существует связь.

Клара взяла карандаш и стала чертить закорючки, а Уильямс продолжал:

— Мне нужно видеть протоколы.

— Рассекреть их, — сказала Клара.

— На это уйдет три месяца переписки и объяснений.

Клара с минуту думала, потом сказала:

— Вынести оттуда эти дела невозможно. Я лишусь работы. Но меня ни в чем не смогут обвинить, если кто-то похитит из моего стола ключ и выпишет себе пропуск. Воров сейчас полно во всем здании.

— А какое время удобнее всего выбрать этому вору?

— Завтра в перерыв.

Поговорив еще немного, Клара улыбнулась, положила трубку и подняла взгляд на молодого юриста, стоявшего с умоляющим выражением на лице.

— Клара, о праве на инспекцию по договору о разоружении…

— Штассен в Женеве, июнь пятьдесят восьмого года, — сказала Клара. — Кажется, второй день конференции. Это была первая ссылка на Советский Союз.

Молодой юрист так обрадовался, что Клара на миг испугалась, как бы он не бросился ее целовать. Казалось, все молодые люди в библиотеке стремились к этому. Видимо, с возрастом она не утратила красоты.

6

Под тентом отеля «Сент-Реджис» толстый швейцар помогал пассажирке выйти из лимузина, мимо них прошел патлатый хиппи со шрамом на правой щеке. Он был одурманен наркотиком, и женщина с неприязнью посмотрела на него.

— Нью-Йорк, — сказала она швейцару.

— Да, мэм, — ответил тот.

Хиппи свернул на Пятую-авеню и направился к паспортному фотоателье в подвальном этаже Рокфеллер-центра.

Час спустя Аллен Лоуэлл, тот самый хиппи, разговаривал с продавщицей на втором этаже старого магазина на Сорок восьмой-стрит неподалеку от Бродвея. Магазин был завален головами горилл, мантиями восемнадцатого века, винтовками, телефонами, всевозможными сценическими принадлежностями.

— У меня сегодня проба, — сказал он, — а я получил этот шрам.

— Кто же вас так? — спросила девушка.

— Грабители.

Она кивнула.

— Натрите этой мазью, — и подала ему баночку. — Мазь телесного цвета. Со зрительских мест шрама не разглядят.

— Шрам будет скрыт полностью?

Девушка задумалась.

— Нет, не полностью. Люди, знаете ли, не слепые. Но он не будет таким свежим и красным.

Аллен поблагодарил ее и вышел. Пятнадцать минут спустя у себя в номере он приклеил на паспорт новую фотографию и попробовал мазь. Все в порядке, подумал он, глянув в зеркало.

Потом позвонил в авиакомпанию «Истерн эрлайнз» и заказал билет на рейс № 500 до Нассау, самолет вылетал в 20.00 из аэропорта Кеннеди.

Службе безопасности всех аэропортов

Человек, подозреваемый в убийстве, отвечает следующему описанию.

Возраст — около тридцати лет.

Раса — белый.

Рост — около шести футов.

Телосложение — среднее.

Внешность: стройный, каштановые, коротко стриженные волосы, глаза серые, цвет лица белый, никаких родимых пятен или шрамов. Фоторобот высылается.

Действия: подозреваемого задержать. Обыскать багаж. Связаться с мистером Уильямсом, министерство юстиции, телефон [phone]. Мистер Уильямс особо предупреждает, что подозреваемый может изменить внешность. Проверять подозрительные парики.

7

Капитану Макгреди приходилось туго. Репортеры сводили его с ума непрерывными вопросами; передовые статьи всех газет были посвящены управлению полиции.

Опубликовать заявление, что Карсона охраняли агенты ФБР, а нью-йоркская полиция даже не была поставлена в известность, видимо, никто не счел нужным. К трем часам на другой день после убийства его терпение лопнуло. Он разыскал по телефону Уильямса в отеле «Плаза».

— Черт возьми, веселую вы устроили мне жизнь. Я не знаю, что можно сообщать прессе. А все писаки Нью-Йорка оплевывают меня.

— Молчите о Джеффе Болтоне, — сказал Уильямс. — О СДО. О Майке Горджо. Иначе сорвете все дело.

— Но мне же надо что-то отвечать репортерам.

— Отсылайте их со всеми вопросами к Фреду Джарвису в ФБР. Говорите, что это их дело…

— Но это убийство в Нью-Йорке! — выкрикнул Макгреди.

Уильямс подождал, пока он остынет.

— Сфера действий убийцы — вся страна, — сказал он. — И Багамские острова, если мы не успеем вовремя. Это дело межштатное. Юрисдикция ФБР.

Но Макгреди был уже вне себя.

— Пусть даже международное. Мне нужно что-то отвечать.

— Ладно, — сказал Уильямс. — Если вы обещаете не упоминать о СДО и Майке Горджо, я даю вам одну конкретную улику.

— Какую? — с недоверием спросил Макгреди.

— Пленку, на которой записаны голос и свист Болтона.

— Она у вас?

— Ее сегодня анализировали в здешнем отделении ФБР. Но, как я и предполагал, без толку. Фильтр уничтожил особенности голоса. Однако на пресс-конференции пленка произведет хорошее впечатление.

Макгреди представил себе пресс-конференцию, телевизионные камеры и ошеломляющую реакцию, когда он предъявит пленку, это фантастическое оружие убийства. Осколки ампулы тоже будут у него. Прекрасно!

— Уильямс, — сказал он, — дорогой вы мой друг. Откройте старому волку один секрет. Где, черт побери, вы нашли эту пленку?

— В урне на углу Лексингтон-авеню и Сорок девятой-стрит через полчаса после убийства.

Макгреди чуть не застонал. Кто мог подумать, что убийца бросит обвиняющую улику возле отеля? Уильямс мог, вот кто. Он предпринял легкую контратаку:

— Вы не должны были держать это в секрете.

— Видите ли, — сказал Уильямс, — это было в некотором роде личное послание. На коробке с пленкой написана моя фамилия.

Положив трубку, Уильямс представил себе искривленное в недоумении мясистое лицо Макгреди. Пока что он молодчина. Другие на его месте бросили бы репортерам допрос Билли Фаррана и выставили себя героями.

Но за ходом событий было некогда думать о капитане. Уильямс позвонил в Торонто Майку Горджо и узнал, что Болтон успел побывать там и скрылся. По словам Горджо, ребята так взъелись на Болтона из-за этих убийств, что пришлось установить наблюдение за ателье «Бон суар», где изготовляются фальшивые документы. Ребята решили, что теперь Болтону потребуются новые, и оказались правы. Только Болтон незаметно проскользнул туда, обманув наблюдателя, получил документы и скрылся.

Однако Майк расколол владельца ателье. После долгих угроз тот сказал, что сделал Болтону документы на имя Джо Маркони и что с этими документами Болтон вылетел из Канады.

Джо Маркони! С какой стати Болтон взял его фамилию? Уильямс сказал:

— Майк, он солгал вам. Как фамилия этого изготовителя документов?

— Видите ли, — ответил Майк, — здесь он наша «линия жизни». Я сказал вам «Бон суар», так что выясняйте сами.

— Тогда почему вы назвали мне это ателье?

— Показать на случай серьезных осложнений, что мы содействуем, как можем. Да черт с ним, скажу и фамилию, все равно рано или поздно узнаете. Робер Уар. У-а-р.

— Я попрошу полицию Торонто наведаться к нему, — сказал Уильямс. — Давно вы знаете Болтона?

— Хм, знаю! Я и в глаза его не видел. Но его здесь считают героем.

— Почему?

— Он много лет работает в Штатах для дезертиров — с тех пор как погиб его младший брат. Но даже бывая в Торонто, не заходит повидать нас. Загадочный парень.

— Какую работу он выполняет?

— Видите ли, Болтон — наш основной похититель. Лучший. На него можно положиться. Мы просим его похитить личные дела из Пентагона — он достает эти дела. Просим установить в кабинете у сенатора подслушивающее устройство — он присылает нам пленки с записью. Устраивает все, что потребуется.

— Что же вы делаете с полученной от него информацией?

— Отдаем журналистам и конгрессменам, которые стараются вытащить нас из этой ямы. Только проку от этого мало, пока в Белом доме сидит Гитлер.

8

Вечером в восемь часов зал «Истерн эрлайнз» в аэропорту Кеннеди был переполнен, два агента службы безопасности, Джим Эйлсворт и Джо Леленд, наблюдали очередь на рейс № 500 до Нассау.