Ад на земле III (СИ) - Вики Филдс

— Почему ты так себя ведешь?

— ТЫ НЕ ЗНАЕШЬ? — требовательно спросила я, срываясь на крик. Вот она — первая слезинка, за которой последуют остальные.

— Ты винишь меня в том, что случилось с твоей сестрой.

— Она умерла, потому что вы не сказали раньше! — рявкнула я, ударяя Рэна в грудь. Он вздрогнул, но не отступил. — Если бы вы сказали, что она живет в доме этого человека, я бы забрала ее! Я бы спрятала ее! Она бы не умерла! НЕ ИЗ-ЗА МЕНЯ!

— Такова судьба, — сказал Рэн, хватая меня за руки, и вытягивая их по швам. — Это не то, что ты можешь изменить, Аура.

Я потрясенно смотрела на него, сквозь слезы:

— Ты знал, что это произойдет.

— Возможно.

— Почему ты сделал это с моей сестрой?! Разве ты не говорил, что ты пишешь судьбы?! Почему ты выбрал для нее эту судьбу?!

— Твоя сестра сама сделала выбор! — властно произнес Рэн. Мне казалось, он стал выше. Или это я съежилась, до крошечных размеров. Мне хотелось упасть на колени, и заплакать. Зарыдать навзрыд, причинить боль и себе, и окружающим. — Или может быть, ты сама чувствуешь вину, Аура?

— Заткнись!

— Ты не виновата, — сказал Рэн так, словно знал, о чем говорит.

— Виновата! Виновата, виновата, виновата! Это все я! Если бы не я, ничего этого не случилось бы, она не стала бы… Она просто умерла! Эти люди убили ее, чтобы показать мою суть. Они хотят сделать меня монстром, и поэтому используют ее! Сделай что-нибудь, Рэн! Сделай что-нибудь! Ты ведь можешь?!

— Аура, я не в праве вмешиваться в мир мертвых. Я влияю лишь на судьбы людей.

— А Лиам?! — Я лихорадочно схватила Рэна за запястье и стала трясти. — А Лиам может?! Он ведь может ее вернуть, верно?! Он ведь ангел Смерти!

— Лиам всего лишь проводник в мир иной, Аура. Он может сократить жизнь, но не вернуть.

— А Кэмерон?! — моя надежда пылала жаром в душе. — Он ведь дает жизнь…

— АУРА! — Рэн повысил голос, и я застыла, пораженная. Он отцепил мою руку от своего запястья, и убийственным тоном, продолжил: — То, что произошло, должно было случиться. Ты должна стать сильнее, чтобы предотвратить подобное в будущем. Табретт надеялась, что ты справишься со всем, и ты должна сделать это!

— Как я могу?! — вспылила я. — Как я могу сделать это, если из-за меня умирают люди?!

Рэн зло схватил меня за плечи, впервые выйдя из себя. Он жестким голосом произнес:

— Если ты сдашься, ты будешь виновна не только в их смерти. Весь мир умрет от твоих рук. — Он прищурился: — Хочешь, чтобы на твоих руках была кровь миллионов людей?

Несколько секунд мучительной тишины и вот, Рэн отпускает меня, и уходит, а я еще жду несколько секунд, и со страстным желанием спрятаться, забираюсь в душевую кабинку. Там я опустилась на колени, снова разрыдавшись.

Табретт пожертвовала своей жизнью для того, чтобы доказать тем людям…

Что же делать?

Что теперь будет с ее сыном, Аароном, он ведь…

Я медленно убрала руки от лица. Вода лилась мне на голову, затекая в глаза, и их нещадно жгло, но это была приятная боль. Я хотела, чтобы эта боль выжгла слезы.

Теперь я знала, как я должна поступить.

Это правильно. Это будет единственное правильное решение.

* * *

Три часа спустя Рэн вернулся в нашу комнату в мотеле, и едва он шагнул на порог, тут же замер. Его глаза метнулись к моей кровати, а затем ко мне. Затем вновь к кровати. Казалось, от изумления, он может выронить пакет, что держит в руке.

Я опустила взгляд. На моей кровати, сладко посапывал малыш Табретт, — ее сын, Аарон. Как только Рэн уехал в церковь, я сразу же вернулась в охотничий домик.

Однажды, Табретт рассказала мне забавную историю о том, как целый день не могла найти своего сына, когда они играли в прятки. Аарон выбрался из укрытия лишь тогда, когда проголодался, а до этого, он просто сидел в потаенной нише в погребе, и терпеливо ждал, когда недогадливая мама его найдет.

Вот что хотела сказать мне Табретт в день смерти, — что ее сын прячется в том погребе. Я забрала его сегодня сонного, уставшего и напуганного, потому что он не понимал, куда делась мама, и почему она так долго не приходит за ним. Я привезла его в мотель, и уложила спать.

— Что это? — спросил Рэн уставившись на меня, испуганными глазами.

— Это ребенок, — сказала я, пытаясь подавить усмешку, таким пораженным выглядел этот парень.

— Я вижу, что это ребенок. Чей это ребенок? — Рэн начал заводиться.

— Наш это ребенок. — Не удержалась съязвить я, и надо полагать, что Рэн поверил, судя потому, каким взглядом на меня посмотрел, и как вытаращил глаза. — Я шучу. Как мы могли бы родить ребенка?

На последнем слове я повысила голос, так сильно разозлил меня этот парень. Как он может на сына моей сестры говорить «что это»?!

— Я понял, — неуверенно пробубнил он, выглядывая за дверь, проверяя никто ли, не следит за нами, и закрывая ее на все засовы. Я вскинула брови, потому что не было похоже, чтобы он что-либо понял.

— Это сын Табретт, Аарон. — Я с нежностью посмотрела на малыша. Он такой забавный, когда спит. И похож на мамочку. Я перевела взгляд на Рэна: — Как ты мог не знать, что у нее есть сын?!

— Ты не должна набрасываться на меня, — укорил меня юноша; он поставил пакет на стол, и подошел к малышу, пристально разглядывая его. — Я знал, что у нее есть сын, я не мог не знать. Но объективно размышлять о чем-то, когда нахожусь в одном обществе с тобой, я не могу.

— А в чем дело?! — Я скрестила руки на груди, вскидывая голову. — Что со мной не так?! Ах да, я же чертов дьявол.

— Не говори так, — приказал Рэн, и я буквально подавилась воздухом, от того, как он посмотрел на меня. — Больше никогда не говори о себе такого, ясно?

— Да, — буркнула я. — И отойди от ребенка, ты его напугаешь.

— Это ты можешь его напугать этим яростным блеском в глазах. Сейчас рядом с ребенком должен находиться мужчина, который хорошо разбирается в психологии детей.

Я уничтожающе посмотрела на него:

— Ты даже со взрослыми людьми не умеешь нормально разговаривать.

— Дети прекрасны душой.

Я выпрямилась, хмуро следя за тем, как Рэн гладит Аарона по животику.

— Ты же ангел, как ты можешь говорить так о людях? — Я вспомнила Адама, и его точку зрения, и решила, что эти двое в чем-то даже похожи. — Как ты можешь быть таким бессердечным?

— Я говорю правду. И я не просто ангел, а ангел Судьбы. — Рэн внимательно смотрел на Аарона, продолжая задумчиво говорить: — И, если мне ради мира придется пожертвовать чьей-то жизнью, я сделаю это.

Его слова ранили меня, потому что это не честно, по отношению к людям, но я решила отмести от себя всякие мысли — сейчас наш спор не приведет ни к чему.