Конан и Красное братство - Ник Харрис

— Так все же, есть там сокровища, или нет? — спокойно спросил Конан.

— Есть, конечно! — Актион вновь захохотал. — Я не обманул!

— Но ты с самого начала знал, что плиту сдвинуть невозможно?! — с негодованием заметил Хепат.

— Конечно, друг мой, конечно! Но мне требовалась сила и отвага Конана. Пришлось пойти на маленькую хитрость — кое о чем умолчать. Всего лишь — умолчать!

Колдун упивался хвастливыми речами. Он, как бродячий актер, стоящий на наспех сколоченной сцене, любовался собой, изливая на слушателей пышные словеса.

— Не переживай, Конан, что тебе не досталась корона абсолютной власти, — продекламировал Актион, — она досталась более достойному во всех отношениях человеку — мне! Пусть это послужит тебе утешением.

— Да я и не переживаю, — усмехнулся Конан, в тоже время напряженно прислушиваясь.

Колдун внезапно помрачнел. Теперь он уже не походил на актера в приступе самолюбования.

— Я вижу, герой, что у тебя будет свое королевство… Этого ты достоин, так же, как и я… Так что тебе и не к чему эта волшебная корона… — Он с благоговением прикоснулся тонкими пальцами к сверкающим камням. Огромный алмаз, сияющий в центре короны, при этом вспыхнул, и по пещере побежали веселые блики. Соседние камни — темно-красные рубины — также осветились изнутри и заиграли кровавыми отблесками. Хепат удивлялся спокойствию друга — всегда такого вспыльчивого.

— Мы, конечно, можем пройти обратный путь вместе, — вновь продекламировал колдун, — однако, я думаю, это лишнее. Наше перемирие закончилось. Но я не советовал бы объявлять мне войну, герой! Теперь, когда я обрел молодость и невиданную силу, даруемую источником!

А Конан слышал шуршание в тоннеле, по которому они только что пришли. Будто катилась огромная винная бочка. Как бы в задумчивости он прошел мимо колдуна. Затем еще немного вперед, стараясь встать так, чтобы на пути змеи первым оказался Актион. Гном, не понимая маневров друга, следовал за ним по привычке, как привязанный.

Актион с любопытством следил за передвижениями Конана, полагая, очевидно, что тот собирается напасть и выбирает лучшую позицию.

— Я не советую тебе хвататься за меч, герой… — начал он.

Конец фразы колдуна потонул в шипении огромной змеи, черным потоком скользнувшей в пещеру. Голова гадины нацелилась на Актиона. Он стоял ближе, и он был тем самым ненавистным существу колдуном. Голос существа постоянно звучал в голове змеи. Он нашептывал, направлял, разжигал ненависть, заставлял окончательно проснуться и броситься в погоню.

Словно при вспышке молнии понял Актион маневры Конана, его спокойствие. Воздев руки, колдун забормотал заклятие, и огромная голова змеи со стуком упала на каменный пол. Но тут же вскинулась, и ее кровавые глаза вновь уставились на врага. Тело огромного гада напряглось, приготовившись к броску. Актион с исказившимся лицом вновь бросил заклятие в огромную полуоткрытую пасть, из которой выстреливал раздвоенный язык толщиной с человеческую руку. На сей раз змея только слегка качнула головой и с быстротой летящей стрелы обвила колдуна мощными кольцами.

Конан с Хепатом, предусмотрительно отойдя в сторону, наблюдали за схваткой. Огромная змея полностью покрыла тело человека блестящими, шевелящимися, черными кольцами. Виднелась только голова колдуна с вытаращенными глазами, в сверкающей, переливающейся всеми цветами волшебной короне. Актион из последних сил, чувствуя, как ломаются, сминаются кости, попытался выкрикнуть заклятие, но из горла его вырвался только предсмертный хрип. И в следующее мгновение через открытый рот красной кровавой кашей потоком хлынули внутренности, выжимаемые из тела невероятной силой огромной змеи.

Одновременно со смертью колдуна, упала и рассыпалась на сверкающие камни волшебная корона.

Змея медленно разжала объятия и стала заглатывать добычу. Огромные камни, составляющие ранее корону абсолютной власти, вспыхивали вокруг маленькими солнцами.

— А вот и наша добыча, — пробормотал Конан и осторожно стал собирать камни.

Хепат, стараясь держаться подальше от извивающегося хвоста гигантской змеи, присоединился к нему, и вскоре сокровище было надежно упрятано в походную сумку.

— Теперь нам, пожалуй, пора, — бросил Конан, наблюдая, как исчезают в пасти змеи ноги Актиона.

Быстрым шагом друзья направились в соседнюю пещеру.

* * *

Существо, наблюдая, как воин, сумевший победить старого дракона, и его малорослый спутник уносят камни рассыпавшейся волшебной короны, раздумывало, как поступить. Должность стража обязывала беречь источник и корону.

Но источник они, судя по всему, искать не собирались, а короны абсолютной власти больше не существовало, ибо сумевший завладеть ею человек был умерщвлен. Сила короны начала действовать, а личность, носившая ее, исчезла. Волшебство рассеялось. Правда, камни, когда-то составлявшие корону, имели огромную ценность сами по себе, но ведь существо не являлось стражем сокровищ!..

* * *

Конан и Хепат пробирались чередой пещер и тоннелей. Некоторые пещеры казались знакомыми — возможно, они шли в верном направлении. Но, попадая в другие подземные залы, друзья понимали, что здесь они никогда не были. Оставалось надеяться на удачу. И киммериец, и гном хорошо понимали, что блуждать в подземных переходах можно вечно. Точнее, до тех пор, пока не догорит последний факел. Дальше темнота и смерть.

— Да, жалко нет с нами того кота, что вывел нас из лабиринта, — вздохнул Хепат, — сейчас бы он очень пригодился.

— Лучше смотри, куда отклоняется пламя, — проворчал Конан, — там должен быть хоть какой-то выход.

— Ну да, придем, а там отверстие наверху, под самыми сводами… не допрыгнем!

— Ну, тебя-то я подброшу, — усмехнулся Конан, — ты зацепишься и бросишь мне веревку… Сколько у нас осталось факелов?

— Три, — мрачно ответил гном.

Затем хотел что-то добавить, но так и застыл с открытым ртом, уставившись в сторону одного из боковых тоннелей.

Глянув в том направлении, Конан заметил человека, окруженного странным мерцающим светом. Человек был молод, строен, оружия при себе не имел и передвигался легкой походкой хорошо отдохнувшего, опытного ходока.

Странный ореол прекрасно освещал дорогу впереди и позади человека, который, очевидно, давно заметил Конана и Хепата и направлялся к ним.

— Я же говорил, Конан, что мы еще не раз встретимся, — весело сказал светящийся человек. — Я Эскиламп, лучший ученик Актиона.

— Я тебя помню, — ответил Конан.