Шумный балаган - Владимир Колычев

– Тебя же не убивают. Так что помолчи.

– А я не хочу молчать! Да, я спала с Кирьяном. Он меня заставлял. Но ты не должен меня презирать. Я тебя не предавала! Я не сказала ментам, что ты стрелял в Цепня!

– За это тебе спасибо. А теперь, пожалуйста, помолчи.

– Костя, я знаю, сейчас ты хочешь убить Кирьяна!

– И что?

– Не делай этого!

– Почему?

– Только не думай, что мне его жаль. Но вы убьете его в моей квартире…

– Найдешь новую!

– Костя, мне все это надоело! Эти постоянные разборки, эта грязь.

Костя ее понимал. Но, увы, ничем помочь не мог. Он уже вышел на цель и остановиться не мог. Впрочем, убивать Кирьяна он не собирался. Ситуация того не требовала. Был менее кровавый способ исправить ситуацию. Кирьян никогда не сидел в тюрьме, и его «быки» в большинстве своей не пробовали баланду, но жили они, по сути, по блатным понятиям. На этом и должен был сыграть Костя. А он не сомневался, что рано или поздно Кирьян пожалует к Кате на огонек. Типа нервный стресс снять.

– Так почему же ты до сих пор здесь? Могла бы в Ростов уехать или в Москву.

– А ее и здесь неплохо кормят, – хмыкнул Ленька.

– Ей в Москве за концерт столько не отвалят, – осклабился Антон. – Здесь она звезда, а там только на панели ей место найдется.

Косте не нравился этот разговор. Вернее, сам тон, с которым обращались к Кате. Но ведь она сама виновата в этом. А ведь когда-то Антон и Ленька были влюблены в Катю по самые уши. А сейчас она значит для них не намного больше, чем красивая игрушка. Потому что всем стелет. И при этом ей доверяют, держат за свою. Ведь она даже не упиралась, когда ее сажали в машину, везли сюда. Ей сразу сказали, для чего нужна ее квартира. Она не возражала. Это сейчас у нее случилась истерика, а до этого она не возникала. Да, она своя в их компании. Но не более чем распутная маруха на воровской «малине». Можно снизойти до того, чтобы простить ее женские слабости. И Костя прощал ее. Но не хотел считать ее дамой своего сердца. Он будет пользоваться ею. Пусть она любит его, пусть дарит свои ласки. Но сердечных страстей от него ей не дождаться. Он не вычеркивает ее из своей жизни, но серьезных чувств к ней больше не питает. Недостойна она этого. При всех своих достоинствах недостойна.

– Заткнитесь! Заткнитесь все! – взвизгнула Катя.

Никто не возмутился, никто не попытался ее одернуть. Как будто она была ниже того, чтобы на нее обижаться.

– Я вас предупредила! А вы смотрите!

С этими словами она резко повернулась к Косте спиной и скрылась в своей комнате. Громко хлопнула дверью.

– Пусть успокоится, – ухмыльнулся Антон.

– Водки бы ей налить, – подсказал Ленька. – Костя, может, поднесешь ей стопочку?

– Если бы она выпила молча…

– Не будет молча. Выпьет – в постель тебя потащит. А ты не отказывайся, – подмигнул ему Ленька. – Время еще есть. До утра Кирьян точно не объявится.

– Не отказывайся, – буркнул Антон. – Она же законно твоя.

– А с тобой, значит, она была незаконно? – нахмурился Костя.

– Так вышло. Мы что, разборки будем из-за нее устраивать?

– Не до того.

– Какие разборки, пацаны? – возмутился Ленька. – Было бы из-за кого.

Действительно, было бы из-за кого. Костя унял свой пыл. Не резон было ссориться с друзьями. В отличие от Катьки, они выдержали испытание временем. Хоть и тараканы у них в голове, а как были они друзьями, так и остались.

– Ну так что, плеснешь ей водочки?

– Я к ней в халдеи не нанимался.

– Тогда я плесну.

Антон взял за горлышко початую бутылку, сгреб в ладонь два стакана и направился в спальню. Как будто знал, что Катька ему не откажет. Переступил через порог кухни, остановился. Медленно развернулся, так же медленно вернулся на место. В сомнениях тряхнул головой.

– Нет, пацаны, не могу. Хороша Катька, но чужая. Для всех своя, и для всех чужая. Такие вот пироги. Пусть она по себе, а? А то ведь перегрыземся из-за нее.

– Уже чуть не перегрызлись, – кивнул Ленька. – Костя убить грозился.

– Я его понимаю, – криво усмехнулся Антон. – На самого иногда находит. Кирьяна убить хотел, когда узнал. А потом отпустило. И на Костю сегодня чуть не набросился, когда узнал, что он с Катькой закрылся. Нашло и отпустило. А если бы не отпустило, а?

– Завязывать с Катькой надо, – рассудил Ленька. – Пусть она будет с нами, но без нас. Она хоть и дура, но своя. И не проститутка, чтобы за ней в очередь выстраиваться. Не надо к ней под хвост лезть, так спокойней будет.

– А что, мне такая постанова нравится! – сказал Антон и многозначительно посмотрел на Костю.

Он ждал от него согласия. А ему ничего не оставалось делать, как дать его. Не должна Катя быть яблоком раздора, не должна. Нет ничего хуже, когда друзья грызутся из-за бабы. Надо рубить гордиев узел сплеча. Пока не поздно.

– Договорились! – рассекая воздух, махнул рукой Костя. – Пусть она ни с кем из нас не будет.

Он разрубал гордиев узел, но тем самым завязывал в узел свое «хочу». Не будет он пользоваться Катькой. И не важно, хочет он того или нет. Он дал слово и обязан его сдержать.

3

Ленька был прав. Ночью Кирьяну было не до Катьки. Видно, носом рыл землю, чтобы найти их. Рыл, но ничего не нарыл. Умаялся и решил заглянуть к ней на огонек. А ведь мог догадаться, что там его ждут. Мог, но не догадался.

Его машина подъехала к дому в половине третьего пополудни. Не так уж долго пришлось его ждать. Костя наблюдал за Кирьяном из окна. Вместе с ним из иномарки вышли двое. Уже другие «быки», но такие же здоровые. Заходят в подъезд не спеша, не оглядываются. Хоть бы на окна посмотрели. Нет, лень головы задирать. Были бы повнимательней, заметили бы еще одну иномарку, притаившуюся в другом конце двора. Там Женька, с ним еще два пацана из Соленого квартала – Миха и Бритый. Нехилые парни, проверенные. Не должны подвести. Они тоже вышли из машины, торопливо направились к подъезду. По пути заглянули в машину Кирьяна. Может, водила там. Но, видимо, никого не было, поэтому они, не сбавляя темпа, двинулись дальше. От них требовалось немало – перекрыть кирьяновским «быкам» обратный путь.

В дверь позвонили. К этому времени Антон уже спрятался в шкафу возле самого порога. Он перекроет путь самому Кирьяну. Или его «быкам», если те наберутся наглости обследовать квартиру. Но Кирьян зашел в квартиру сам. Катя встретила его обольстительной улыбкой. А ведь могла предупредить его об опасности. Но нет, Кирьян спокоен.

– Привет, моя цыпочка! – захлопывая за собой дверь, поздоровался он.

Костя наблюдал за ним из ванной, через приоткрытую дверь.

– Здравствуй, мой голубок! – проворковала Катя.

– Голубок?! – удивился Кирьян. – С каких это пор я стал для тебя голубком?

– А с тех самых!

Костя вышел в прихожую из ванной одновременно с Ленькой, который вынырнул из гостиной. И в тот же момент из шкафа вывалился Антон. Кирьян оказался зажатым в тиски.

– Да я вас!

Он полез под пиджак за пушкой, но Антон крепко приложился к его затылку рукоятью своего пистолета. А через минуту в дверь постучались. Это был Женька со своими парнями. Они втащили в квартиру два бездвижных тела. У Женьки под глазом надувался второй фингал. Первый он заработал вчера. А этот – только что.

– Брыкастые, гады! – отирая взмокший лоб, прогудел Бритый.

– Но куда им против нас! – бравурно улыбнулся Миха.

«Быков» связали, Кирьяна привели в чувство.

– Урррою всех! – злобно прорычал тот.

– Смотри, щас ведь самому вроют! – осклабился Антон.

Как и все, он был в курсе того, какая участь ждет его недавнего босса.

– Антоха! Ты чего?

Наконец-то до Кирьяна дошло, что дело его дрянь.

– А ты чего на Костю наехал, падла?

– Я… Он сам… Парни, это недоразумение!

– Заглохни, урод! – грозно надвинулся на Кирьяна Ленька. – Костя правильно сказал, фраер дешевый ты и есть. Привык на чужом горбу ездить.

– Парни, это бунт на корабле! Не ожидал я от вас такого.

– И что мы тебе пасть за Костю порвем, тоже не ожидал? Кто такой ты, а кто такой Костя?

– Но мы же вместе!

– Знаю твое «вместе». Все себе прихапал. А нам шиш с маслом!

– Давайте договоримся! Пополам все поделим!

– Договариваться ты с пидорами будешь! – свирепо оскалился Ленька.

– Ленчик, так нельзя!

– Уже можно. Ты теперь никто, и звать тебя никак.

– Катюха, иди в комнату! – распорядился Костя.

Прелюдия закончилась. Начинался акт. По большей части половой. Это не он, это блатной мир придумал такой способ опускать проштрафившихся авторитетов. Он всего лишь взял этот способ на вооружение… Мараться об Кирьяна никто не хотел. Поэтому на роль палача был избран один из его «быков». Пацану приставили ствол к бритому затылку, и этого вполне хватило, чтобы принудить его…

В квартиру к Кате входил половой гигант Василий Иванович Кирьянов. А выходила из нее половая баловница мужского рода, но с женским именем. Был Кирьян Василием, а стал Василисой… Он уходил своим ходом, и за ним смрадным шлейфом тянулась голубая слава. С проткнутым авторитетом он уже никто. Ни один нормальный пацан из его бригады за ним не пойдет. Костя в этом не сомневался.