Седьмой Перехватчик - Елена Белынцева

— плюс 45, почти половина. Можно смело лететь. Перед вами соглашение о неразглашении. Подписывайте. О том, что пропало Знамя и вы за ним летите, не должен знать никто, даже наш Адмирал. Официально, вы отправляетесь на Рубеж Арктака, в приграничный патруль. Вылетаете как можно быстрей.

Стеф протянул нам плату с заданием и назначением.

— Я распорядился, — продолжил Норм, — чтобы на Перехватчик сегодня навесили недостающий стабилизатор. Механики к вечеру приведут корабль в полную боеготовность. Оружием снабдим вас по максимуму…Легких крыльев! — произнес он обычное напутствие пилотов.

— Служу отечеству! — дружно сказали мы.

На этом оптимистичном месте Командующий и отпустил нас готовиться к старту.

— Наш человек! — воскликнул в коридоре обрадованный Юом, привычным жестом обнимая девушку за плечи.

Я выразительно посмотрел на него. Юом убрал руки от Ланы и заложил их за спину.

— Да она — молодец! — оправдывался он. — Ей надо дать медаль, за отдавание медали. Эк, у нас такая есть?

Тон шел в одиночестве впереди всех и притворялся глухим. Лана без видимых усилий сумела расположить к себе весь его экипаж, а ему стать дружелюбнее не позволяла гордость. Теперь меж двух огней оказывался он. Пусть теперь сам помучается.

А нас в недалеком будущем ждало новое приключение.

Глава 17. На границу

Вот уже сутки Эк собственноручно вел перехватчик к границе с территорией «синих». После случая с радарами автопилоту он доверять уже не мог. До Арктака, ярко сиявшего желтым по правому борту, оставалось часов шесть.

В рубке мы снова сидели втроем. Лана покинула нас сразу после старта и, как обычно, заперлась в своей каюте. Впрочем, если бы Эк вздумал так грубо распоряжаться мной, я бы тоже ушел. И, возможно, навсегда.

Нанося на карту счислимое место и занося показания в навигационный журнал, я периодически поглядывал на Тона. События последних дней начертили ему две параллельные складки между бровями. Он выглядел сосредоточенным и почти все время молчал.

Смотревший на все проще, Юом решил разрядить обстановку, пошутив про то, что капитан разрисовал свое лицо восклицательными знаками, посредством морзянки. Я, было, хмыкнул, поддержав веселье. Однако, не понимавший нынче юмора, Эк обвел нас тяжелым взглядом и предложил бортинженеру внимательнее следить за собственной пунктуацией. Тот, в свою очередь, надулся и замолчал.

Теперь в рубке висела гробовая тишина. Лететь на боевое задание, и без того малопонятное и тревожное, в такой обстановке стало крайне неуютно.

Я отвернулся к иллюминатору. Там чернела бархатная бездна. Вокруг сияли мириады звезд. И в другое время я бы нашел эту картину прекрасной и манящей за собой. Однако теперь, когда мой взгляд падал на нее, по душе поносился легкий холодок.

Еще пару дней назад я мечтал о чем-то впечатляющем и необычном. Теперь вселенная исполняла мои желания, а я оказался к этому совершенно не готов.

Лучшим способом погасить смутные сомнения было управление кораблем. Я предложил Эку отдохнуть от штурвала, сославшись на его усталый вид. Но он мою заботу безмолвно отверг.

Ну и ладно! Пришлось в очередной раз погрузиться в анализ курса.

Вчера вдруг оказалось, что навигационная обстановка около Арктака очень сложная, потому что саперы нафантазировали с минными полями. В причудливых проходах, оставленных там для наших войск, мои математические способности быстро забуксовали.

Поняв, что самостоятельно буду ковыряться неделю, я отправился к Киону — Главному Штурману Базы и попросил его помочь. Глянув на извилистые линии коридоров, Кион помянул саперов крепким словом, но делать было нечего: пришлось погрузиться в расчеты. До позднего вечера мы с ним прикидывали и так и эдак. Под конец я уже перестал что-либо соображать, но старательно вникал, ибо на месте помочь было бы некому.

К часу ночи минные поля капитулировали. Опорные ориентиры нашлись, путевые углы измерены и нанесены, а линии следования размечены. По мнению Киона, на все про все нам должно было хватить часа два. И я, наконец, смог перевести дух.

Сейчас взгляд в десятый раз скользил по зеленым линиям на карте. Вне всяких сомнений, бортовая система подаст звуковой сигнал перед точкой смены курса. Можно расслабиться и немного помечтать. Мысли потихоньку улизнули в каюту к Землянке.

Я почему-то представил, как она сидит одинокая и обиженная и грустно смотрит на звезды. Сердце горело и сжималось от желания оказаться рядом с ней. Когда я вспоминал ясный взгляд Ланы и адресованную мне улыбку, в голову ударяла звенящая волна. Мир начинал плыть перед глазами.

Некоторое время голову кружило, затем безудержно захотелось встать, и ноги сами понесли меня к каюте девушки. Я, было, уже занес руку над дверью, чтобы постучать, как в самый неподходящий момент волшебство развеялось, и навалилась куча сомнений. А что если она меня не ждет? Конечно, не ждет. И кто сказал, что я ей нравлюсь и она будет рада меня видеть?

Представилось разочарование на Ланином лице. Нет! Чувствовать себя дураком выше моих сил. Я этого не переживу! Моментально бросило в жар от стыда.

— Давай, стучи! — потребовал над ухом Юом.

Надо же, я даже не заметил, как он ко мне подкрался. Эта фраза одномоментно все и решила:

— Не буду! — взорвался я, как будто меня уже десять раз отвергли и повторять я не собирался.

— Зря! — ухмыльнулся мой друг, — Девушка скучает!

— Это тебе кажется! — отодвинув его, я вернулся в рубку.

Вот досада! Мне не удалось справиться с собственным страхом. Да еще на глазах у Юома. Как у него все так просто получается? Он начисто лишен самолюбия? Ему никогда не отказывали? Как же тошно! Пора закрывать для себя любовный вопрос. Первым делом космолеты!

Постаравшись вытряхнуть из головы вздор, я опять уперся в карту. В этот момент запищал сигнал о смене курса и взвинченные до предела нервы чуть не подбросили меня в кресле. Надо срочно брать себя в руки и заниматься делом!

Мой предательски дрожащий палец повел мигающую красным точку на карте на 30 градусов севернее.

— Скорость 30 космических узлов, крен 15 градусов, угол разворота — 30, линейное упреждение разворота