Из Тьмы. Арка 2 (СИ) - "Добродел"

Игрушки, мнящие себя свободными, начали свой кукольный танец, хе-хе-хе.

Ныне же зло устало от трудов неправедных и хотело полениться. Благо ближайшие день-два, а то и неделю новые серьёзные вмешательства (вероятнее всего) не потребуются, только контроль. Раскачивать лодку станут исключительно местные кадры: некоторые получив от «сочувствующих делу революции товарищей» деньги, некоторые узнав о кое-каких интересных фактах, а некоторые — просто исходя из своего видения ситуации и личной выгоды.

Интересно, мне уже пора начинать репетировать злодейский смех? Или лучше приняться за создание стильного трона из черепов? Благодаря кошмарам-воспоминаниям у меня даже имелось представление, как заставить их забавно щёлкать зубами и пугающе завывать.

Хотя нет, завывания — лишние. Мне и кривляний нашего «непревзойдённого юмориста» хватает!

Да… красиво получилось. И нельзя не признать, что это очень удобно — работать, когда под рукой есть своя шпионская сеть, кровно замотивированная в результате (а марионетка-разведчик имела множество личных агентов и собственный архив с разным-интересным, что равняло одного Дафа с этой самой сетью). Конечно, ещё красивее вышло бы, обрати я в марионетку начальника полиции или чиновника уровня брата Изабеллы и оставь в качестве агента влияния… увы, такой прекрасный (в теории) ход разбивался о сложности реального воплощения.

Это от лишённой разума и собственной воли куклы можно не ждать подвохов страшнее слишком топорного исполнения приказа, а вот с разумными миньонами всё сложнее. Да, первичный импульс подчинения заставляет согласившихся (в основном недобровольно) исполнять приказы, но чем дольше немёртвый находится в свободном плавании, тем шире он может трактовать распоряжения. Того же Дафа я старался не отпускать больше чем на несколько часов, а после возвращения допрашивать, проверяя искренность с помощью духовной связи.

И, между прочим, не зря! Хитрая сволочь сумела, строго следуя букве приказа, устроить несколько пренеприятных подлянок, просто-напросто обратившись не к тем людям или намеренно выразив формально верное указание так, чтобы исполнители его неправильно поняли. Если бы не моя паранойя, этот саботаж мог провалить всё дело. Несколько сеансов прочищающей мозги боли и отправившийся в больницу после нападения «неизвестных грабителей» любовничек этого заднеприводного Штирлица, сделали его покладистее, но руку на горл… то есть на пульсе, держать всё равно приходилось. Страшно подумать, что такой «верный» кадр мог наворотить, оставь я его на должности!

Иными словами, пусть идея кукол на высоких постах и была привлекательной, но на данном этапе нереализуемой из-за чрезмерного риска. А жаль!

Кстати, по итогам всей эпопеи с подготовкой у ранее не замеченной в таких вещах скромной некроманси появилась репутация прирождённой шпионки и диверсанта. Я хоть и поделился кое-какими бумагами из архивов миньона-разведчика, ссылаясь в своих действиях на них, но всё же, всё же. С другой стороны пусть ребята лучше считают меня внебрачной дочерью Сайкю, чем узнают о разумных марионетках. Так безопаснее.

— Шах.

— Угу, — поредевшая армия чёрных начала очередные перестроения.

— Шах и мат, — через некоторое, не такое уж и большое количество ходов, улыбнулся друг, ознаменовав моё очередное поражение.

Не быть мне гроссмейстером. Но, как говорит военная мудрость, нельзя быть сильным сразу во всех местах и всех аспектах возможных ситуаций. Это если перевести на высокий штиль незамысловатое «зато я в глаз дать могу!».

— Четыре — один, — недовольно дунув на чёлку, я толкнул чёрного короля пальцем, заставив ониксовую фигурку упасть.

Так-то и одна ничья стала серьёзным достижением. Натал играл значительно чаще, к тому же ещё во времена ученичества прочитал несколько книг с шахматной теорией и разборами знаменитых партий. Ну, а я в обеих жизнях брался за фигуры редко, под настроение — или, как сейчас, желая отвлечься.

Устроенный с моей подачи «игрушечный бунт» вызывал двоякие чувства: с одной стороны, театральное представление с живыми марионетками было штукой весьма потешной. А вот с другой… устраивать подобие того, с чем привык бороться… как-то это не очень.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Мы хоть и подстраховались от того, чтобы погром не перерос в по-настоящему масштабную и кровавую бойню, но моей иномировой части затея не нравилась. Да и уверенность в том, что избранный путь окажется именно меньшим злом из всех, отсутствовала. Зудело на краю сознания надоедливо: «А правильно ли я поступаю? А не сделаю ли хуже? А стоят ли эти жертвы того? А вдруг из-за моего решения погибнет кто-то из группы?»

«Эх, как же было хорошо раньше, — иронично хмыкнул внутренний голос, — сказали рубить — руби, сказали не рубить — отдыхай и кушай печеньки. Лишние умствования от лукавого, пусть лошадь думает, у неё, хех, голова большая».

Да… командовать — это не только строить планы и с важным видом раздавать мудрые указания, это ещё и нести ответственность за последствия этих самых указаний.

Пока что всё вроде бы и неплохо, но… Напряжно!

— Ладно, загадывай уже желание, — поторапливаю так же, как и я, ушедшего в свои мысли друга. Видимо, не одного меня обуяло беспокойство за успех затеи и миссии. — Только не снова помяукать или погавкать. Чувствую себя клоунессой перед слугами.

Натал как всегда тонко ощущал моё неоднозначное настроение и, судя по всему, решил отвлечь. Правда, методы друг избрал подозрительно похожие на шуточки нашего юмориста. Видимо, Кей плохо влиял не только на меня. Хорошо ещё, что самого балагура загнали домой после его выходки с букетом, «поддержки» ещё и от него я бы не вынес. А убивать сокомандников — плохо. Даже таких, как Кей.

Это же надо додуматься — дарить цветы и признаваться «в любви и страсти» другой девушке в присутствии своей ревнивой половинки! Не то, чтобы меня задела шутка; не более, чем задевали Виктора студенческие приколы с поздравлениями на восьмое марта. Но вот перепалка, в которую моментально скандализировавшаяся Акира втянула не только своего мазохиста, только тому и обрадовавшегося, но и меня — вызвала немалое раздражение.

Потасовки рыжей и её парня, конечно, забавны — но, блин, только до тех пор, пока их бури в стакане бушуют поодаль, а не затягивают внутрь себя!

— Ха-ха-ха, — рассмеялся Натал, приняв мелькнувшую гримасу на счёт загаданных желаний, что, в общем-то, тоже не было неправдой. — В прошлый раз ты так смешно квакала! Как настоящая лягушка!

— Кхм!

— Хах, всё, молчу, не хмурься, — продолжая улыбаться, весело произнёс Натал. — Не буду заставлять тебя квакать, раз ты стесняешься. Тогда… — парень задумался. Спустя несколько секунд размышлений смешинки покинули его глаза. — Тогда загадаю ответ на один вопрос. Ответишь?

— Если он не из тех, что боятся чужих ушей, — киваю на слуг, которые отирались поодаль, чтобы, возникни в них необходимость, тотчас исполнить указанное. Так-то это удобно, когда опустевшую чашку тут же наполняют свежезаваренным чаем, но отирающиеся в зоне видимости посторонние всё равно действовали на нервы.

Платили мы более чем щедро, работой не нагружали и относились к прислуге по-человечески, поэтому за рабочие места у нас держались, что иногда принимало такие вот чрезмерные формы. Вроде и сказали, что после отъезда с собой никого не возьмём, но прислуга всё равно пыталась выставить себя в лучшем свете. А кроме того, Наталу и Бэйбу не давали покоя вьющиеся вокруг потенциальных «состоятельных любовников» служанки. Если бы не Изабелла, я бы позавидовал, а так только тихо посмеивался. Любительниц же девочек помоложе, к счастью или худу, среди «горняшек» (от слова няшка) не нашлось — я не искал, а сами они не напрашивались.

— Я хотел спросить, — друг ненадолго запнулся и продолжил, словно угадав мои мысли, — какие отношения у вас с Изабеллой?

— И что тебя интересует? Надеюсь не интимные подробности? — усмешка. — Я всё же не Кайл, чтобы таким хвастать. Но если хочешь, могу пересказать пару историй Беллы о развлечениях в закрытых школах для девочек, у них там было весело.