Круто закручено - Марина Серова

— Нет, это все Сивопляс придумал. Серегу ведь прямо у нас в конторе убрали, натурально в кабинете у Сивопляса. Он пришел туда и права качать начал, шум поднял. Сивопляс сразу меня вызвал. А сам стал Серегу уговаривать и обещал большие деньги. Он, мол, понимает, как много Серега сделал для их фирмы, и, как только волокно новое выпустят, он сразу Серегу озолотит, и тот сможет спокойно ехать загорать на Канары: хочет — с женой, хочет — без жены. И не надо, мол, портить взаимоотношения. А Серега совсем каким-то невменяемым стал, когда узнал, что брата убрали. «Я, — кричит, — родной кровью не торгую! Я вас всех, сволочей, достану! Вы у меня все в зону пойдете!» Сивопляс уговаривал его, уговаривал, потом моргнул мне, я и убрал. А потом, как стемнело, Сивопляс спрашивает меня:

«Помнишь, в каком доме Женьку Чернова оставил?»

«А как же не помнить, у меня память хорошая».

«Вот и поехали, — говорит, — туда, к этому дому. Отвезем Сергея и положим на то же самое место. Пусть они думают, что покойники с жильцами этого дома связаны и что у них серьезные разборки идут. Там они и станут искать, а мы в стороне».

Ну и отвезли. Темно уже было, никто нас не видел. Положили на ступеньки и ушли.

— Будешь сдавать Сивопляса? — задала я вопрос, который интересовал меня в данный момент больше всего.

— А куда я денусь, его что со мной, что без меня теперь заметут. Так пусть лучше со мной, помощь следствию, это тоже засчитывается…

— Все-то ты знаешь, Степа. Что ж, вызывай тогда сюда своего Сивопляса, тут и будем брать его горяченького. Ты ведь сказал ему, что за тетрадью идешь?

— Сказал.

— Значит, он твоего звонка ждет. Ты и позвони.

— А что сказать?

— Скажи, чтобы приезжал.

— Не приедет он. Чего ему за тетрадью ездить, тетрадь я ему привезти должен.

Прав был Ханжин, совершенно прав. За тетрадью Сивопляс сюда действительно не поедет. Надо что-то похитрей придумать, чтобы вытащить его.

— Может быть, сказать, что этих тетрадей несколько, а я только одну отдаю. Он и не знает, какую брать, — подсказала Галя. — Пусть Сивопляс приезжает, сам решает, какую брать.

— Как это не отдаешь? — удивился Ханжин. — Как ты можешь не отдать, если тебя, считай, уже и нет.

— Как это нет! — встрепенулась Галя. — Почему же это меня нет?

— А потому, что по твоему адресу заказ поступил и даже тысяча долларов, что вы у меня вытащили, за выполнение работы выдана.

— Вот гад! Подонок вонючий! — рассердилась Галя. — Он меня мужа лишил, теперь и саму убить хочет. Давай, Татьяна, вызывай его сюда. — Она подхватила мою дубинку и стала свирепо размахивать ею. — Вызывай его сюда, Татьяна, я с этим подонком по-своему поговорю! Я ему башку проломлю!

— Он и верно подонок, — согласился Ханжин, — но не приедет. Скажет, чтобы я собрал все, что есть, и вез ему. Ведь тебя все равно кончать надо было, так чего церемониться. Тут надо что-нибудь похитрей сообразить.

Прав был Ханжин. Да я и сама могла бы догадаться, что из-за тетради Сивопляс не приедет, для этого у него люди есть. Что бы такое придумать, чтобы ему интересно стало, чтобы ему самому разобраться надо было. Ему надо подбросить что-нибудь с химией связанное, с этим новым волокном, тогда он без задержки примчится. Но я в этой хитрой химии совершенно не разбираюсь. А Ханжин и Галя, думаю, не больше моего соображают.

— И развязать вам меня придется, — напомнил Ханжин, — чтобы я ему дверь открыл.

А вот этого делать ни в коем случае не следовало. Несмотря на то что мы вроде подружились, развязывать его нельзя. Если почувствует, что может вырваться, ни секунды медлить не станет и никого не пожалеет. Конечно, можно его под прицелом держать, пистолет-то вот он, на столе лежит. Если Степе его к спине покрепче прижать, никуда он не денется. Но не хотелось мне брать этот пистолет в руки. Там же все Степины пальчики наперечет, вся его работа, все его прошлое и будущее. А возьму я пистолет в руки, и все, ни в чем Степа не виноват, не его это ствол, а неизвестно чей. Может быть, даже мой. Тем более что убийство у меня на лестничной площадке произошло. Нет, мне этот пистолет никак в руки брать нельзя.

— Да нет, развязывать тебя, Степа, нам нет никакого резона.

— А как же он тогда войдет?

— А ты ему намекни, что Галину Васильевну пока не тронул. Некоторые обстоятельства не позволили, и ты это дело отложил. Она и откроет дверь. У нее это, по-моему, очень неплохо получается, — намекнула я Степе на то, как его Галя встретила.

— Какие такие обстоятельства? — встрепенулся пленник.

— А вот послушай… Ты, Степа, скажешь, что тетрадь в красной обложке взял, она у тебя. Жене Чернова отдал тысячу долларов,

остальное, как тебе и сказали, обещал после передать… Она, конечно, недовольна, но куда ей деваться.

— Но ведь это вовсе не ей деньги…

— Это для того сказать нужно, чтобы он понял, что Галину Васильевну ты пока не тронул… Инициативу, так сказать, проявил.

— У нас знаешь, что бывает за инициативу? — возразил было Ханжин, но, увидев, что я недовольно нахмурилась, не стал вдаваться в подробности. — Ладно, молчу, давай дальше.

— А дальше ты как раз и намекнешь ему, почему не тронул. Скажешь, что осмотрел на всякий случай квартиру и нашел в шкафу штук тридцать, а может, и больше разных склянок. И в каждой какая-то жидкость. Спросил у жены Чернова, что это такое, а она говорит, что муж их из «Химсинтеза» принес, сказал, что это специальные составы и больших денег стоят. Ты ее спросил, не продаст ли она их, и она ответила, что продаст. Но сколько все это стоит, ни она не знает, ни ты. Да и одному их трудно утащить, на машине лучше бы увезти. Так что пусть сам Сивопляс приедет и выберет, какие нужно. А может, и все их забрать следует… Ну как, пойдет? По-моему, очень правдоподобно звучит и очень для твоего Сивопляса заманчиво.

— Это ты хорошо придумала, — похвалил меня киллер. — Голова у тебя работает. На всякую химию Сивопляс непременно клюнет. Сейчас и примчится.

Галя тоже согласилась, что неплохо придумано.

— Раз все согласны, начинаем действовать. Только ты, когда говорить со своим хозяином будешь, не части. Не торопись, обстоятельно все рассказывай, пусть знает, что у тебя все спокойно.

— Понял, только вы мне руки освободите.

— Степа, мы же договорились. Развязывать мы тебя не будем. И тебе меньше соблазнов, и нам спокойней. Ты у нас человек способный, ты и так номер наберешь.

Дала я ему телефон, он набрал номер Сивопляса, и там сразу сняли трубку. Видно, Сивопляс с нетерпением ждал звонка своего подчиненного.

Ханжин доложил ему все, как мы решили. Причем говорил запросто, убедительно и даже как-то весело. Так что если бы я была на другом конце провода, у меня никаких сомнений не возникло бы. Не возникло сомнений и у Сивопляса. Ну и партнеры мне сегодня попались, прямо домашний театр или кружок художественной самодеятельности.

— Сейчас приедет, — сообщил Ханжин, положив трубку, — встречайте. Можете мусоров вызывать и оркестр…

Веселый оказался у нас киллер, с чувством юмора. Его, можно сказать, с поличным взяли, ему теперь сидеть да сидеть, а он еще и шутит. Тюрьмы, сразу видно, не особенно боится. Наверное, уже побывал там, и даже, вполне возможно, не раз.

— Без оркестра твой дружок обойдется. Я с ним незнакома, но по всем рассказам выходит, что жлоб он, твой Сивопляс, и подонок.

— Никакой он мне не дружок, — открестился от своего хозяина киллер. — Просто у меня работа такая, что со всякой швалью дело иметь приходится. Ты что, думаешь, среди наших заказчиков ангелы есть? Все они жлобы и подонки.

— Вот и менял бы работу, — посоветовала я. — Шел бы, к примеру, в газосварщики, хорошая профессия, и всегда подкалымить можно. Или если физическим трудом брезгуешь, в менеджеры какие-нибудь или дилеры. Я, правда, в точности не знаю, что им делать приходится, но многим нравится. Туда сейчас многие идут…

Ханжин промолчал. Видно, совершенно не хотелось ему идти ни в газосварщики, ни в менеджеры. Он и говорить об этом не желал.

— Ты вот что, Степа, — предупредила я его. — Приедет твой Сивопляс, разговор у нас кое-какой пойдет. Так ты уж, пожалуйста, молчи, не мешай мне. Знаешь, есть такая поговорка, что молчание — золото.

— Знаю, — подтвердил Степа.

— Вот и помалкивай.

Сивопляс приехал минут через двадцать. Нахальный, породистый, красномордый. Вошел в квартиру хозяином. Как же, киллер его здесь и женщина в полной его власти. Чувствовалось, что этот Сивопляс вообще по натуре своей был нахалом и на место его ставили не особенно часто. А такая снисходительность к нахалам вредна для общества.

Он не задержался возле Гали, открывшей ему дверь, просто не обратил на нее внимания и прошел в комнату. Вот когда он увидел своего киллера в наручниках да к тому же еще и связанного, а вдобавок меня с милицейской дубинкой в руке, он как-то застыл. Не то чтобы растерялся, просто не понимал, что происходит.