Обнаженная для тебя - Сильвия Дэй

— Ева.

Гидеон нажал кнопку, и между нами и водителем стало опускаться разделительное стекло, а в следующий миг он уже посадил меня на колени и страстно поцеловал. Я сделала то, чего мне хотелось с момента его появления в моей гостиной: запустила пальцы в его волосы, яростно отвечая на поцелуй. Я была без ума от того, как он целовался: словно обезумел от страсти, словно был вне себя от нетерпения и уже не мог сдерживаться ни секунды. Я присосалась к его языку, зная, как это нравится ему, как это нравится мне и как пробуждает во мне желание с той же страстью присосаться и к другим частям его тела.

Его руки заскользили по моей голой спине, и я застонала, ощутив бедром напор его возбужденного члена. Сместившись, я раздвинула ноги и убрала подол платья прочь, мысленно поблагодарив мать за то, что она присмотрела для меня столь удобную, подходящую для интима одежду. Сжимая коленями его бедра, я обняла его за плечи, и мои поцелуи сделались еще яростнее. Я просовывала язык ему в рот, кусала его нижнюю губу, гладила его язык своим…

Взяв за талию, Гидеон отодвинул меня и откинулся на сиденье, запрокинув голову, чтобы видеть мое лицо. Он тяжело дышал.

— Что ты делаешь со мной?

Я пробежалась пальцами по его груди, чувствуя сквозь рубашку мощные мышцы, потом мои пальцы соскользнули к его животу, в то время как мысленно я представляла себе, как он должен выглядеть абсолютно голым.

— Щупаю тебя. Чертовски тобой наслаждаюсь. Хочу тебя.

Он перехватил мои запястья.

— Позже. Мы сейчас посреди Манхэттена.

— Нас же никто не видит.

— Не в этом дело. Сейчас не место и не время начинать то, чего мы не сможем закончить и за несколько часов. Я и так с сегодняшнего полудня уже сам не свой.

— Так давай и завершим все сейчас.

Его хватка усилилась.

— Мы не можем здесь этим заниматься.

— Почему не можем? — Внезапно у меня возникла удивительная догадка. — Слушай, а ты вообще занимался сексом в лимузине?

— Нет. — У него окаменело лицо. — А ты?

Не ответив, я посмотрела в окно на поток транспорта и пешеходов. Мы находились всего лишь в нескольких дюймах от сотен людей, но тонированное стекло скрывало нас от взглядов, и это пробуждало во мне бесстыдное безрассудство. Я хотела ублажить его. Я хотела знать, что способна достать Гидеона Кросса, и здесь не было никого, кто остановил бы меня, кроме него самого. Я возобновила поцелуи, покачиваясь туда-сюда, чтобы тереться о его затвердевший член. Он стиснул зубы, дыхание его сделалось свистящим.

— Ты нужен мне, Гидеон, — произнесла я, вдыхая его запах, ставший сейчас, когда он возбудился, еще резче. — Ты сводишь меня с ума.

Отпустив запястья, он обхватил ладонями мое лицо, его губы впились в мои. Я потянулась к его ширинке и расстегнула две пуговки, чтобы добраться до молнии. Он напрягся.

— Мне это нужно, — прошептала я прямо ему в губы. — Дай мне это.

Гидеон не расслабился, но и новых попыток остановить меня тоже не предпринял. Его тяжелый член упал в мои ладони, и Гидеон издал стон, болезненный и страстный одновременно. Я нежно сжала его пенис обеими руками. Он был твердым как камень и очень горячим. Мои руки усиленно заработали, а когда Гидеон содрогнулся, у меня перехватило дыхание.

Гидеон схватил меня за бедра, а затем засунул руку под подол моего платья, нащупав большим пальцем тесемочку моих красных «танга».

— Какое у тебя обалденное влагалище, — пробормотал он, коснувшись губами моего рта. — Я хочу раздвинуть тебе ноги и облизывать влагалище до тех пор, пока ты не начнешь умолять о том, чтобы я засадил туда свой член.

— Я готова просить об этом хоть сейчас, если хочешь.

Продолжая поглаживать его пенис одной рукой, я полезла другой в сумочку за презервативом.

Он просунул руку мне в трусики, тем самым усугубив мое и без того болезненное желание.

— Я почти тебя не касался, — прошептал Гидеон, и глаза его сверкнули в сумраке салона, — а ты уже готова.

— Ничего не могу с этим поделать.

— А я и не хочу, чтобы ты с этим что-то делала.

Он засунул палец мне в промежность и закусил нижнюю губу, когда я беспомощно вцепилась в него.

— Не было бы ничего хорошего в попытке остановить то, что ты со мной делаешь, да мне это и не под силу.

Разорвав зубами пакетик из фольги, я протянула его Гидеону: из отверстия торчал презерватив.

— Я в этом не сильна.

Его рука сжала мою.

— С тобой я нарушаю все свои правила.

Эти произнесенные низким голосом слова прозвучали столь серьезно, что меня словно окатила теплая волна. Я ему поверила.

— Правила на то и существуют, чтобы их нарушать.

Я увидела, как блеснули его зубы, потом он ткнул пальцем в кнопку на панели рядом с ним и скомандовал:

— Езжай не останавливаясь, пока не получишь нового указания.

Щеки мои пылали. Свет фар другого автомобиля, проникнув сквозь тонированное стекло, скользнул по моему лицу, выдав мое смущение.

— Что с тобой, Ева? — проурчал он, искусно раскатывая презерватив. — Ты сама совратила меня на секс в лимузине, но покраснела, когда я сказал водителю, что не хочу, чтобы нас с тобой прерывали?

Это неожиданное игривое замечание еще больше усилило мое желание. Оперевшись для равновесия о его плечи, я приподнялась на коленях так, что моя промежность оказалась прямо над головкой напрягшегося члена Гидеона. Он схватил меня за бедра и с громким треском рванул на мне трусики. Резкий звук и его яростное движение распалили меня еще сильнее, до лихорадочного жара.

— Не спеши, — хрипло распорядился он, приподнимая бедра, чтобы спустить пониже штаны.

При этом движении он потерся членом о мою промежность, и я застонала — болезненно и опустошенно, словно все предыдущие оргазмы не удовлетворили, а лишь усилили мое желание.

Он напрягся, когда я, обхватив его член, направила набухшую головку в свою мокрую половую щель. Замкнутое пространство салона было наполнено ароматами нашего вожделения, возбуждающими запахами феромонов, заставлявшими меня трепетать каждой клеточкой своего тела. Кожа моя горела, словно ее покалывало иголками, груди налились тяжестью и стали необычайно чувствительными.

Это было именно то, чего я хотела с того самого мгновения, как впервые его увидела, — обладать им, взобраться на его великолепное тело и впустить его в себя.

— Господи, Ева! — охнул он, когда я опустилась на него. Его руки безостановочно мяли мои бедра.

Я закрыла глаза, чувствуя себя слишком уязвимой. Мне хотелось с ним интимности, но, пожалуй, ее здесь было даже слишком много. Мы словно находились в коконе, отделявшем нас от остального мира. Я чувствовала крайнее возбуждение Гидеона и прекрасно понимала, что сейчас он пребывает в таком же удивительном состоянии, как и я.