Клятва орков - Михаэль Пайнкофер

— Там! — вдруг воскликнул Бальбок, указывая пальцем в дальний угол пещеры.

В густой тени, где даже руку собственную было трудно разглядеть, сидел не кто иной, как гном. И было совсем не похоже, что его высосали скользкие твари — скорее наоборот.

С невинным взглядом (насколько невинным может быть взгляд гнома) жилистый зеленый парень расселся на полу пещеры и лакал внутренности одной из пиявок, вспоров ей брюхо. Заметив спутников, он закончил свою неаппетитную трапезу, звонко хихикнул и присоединился к остальным.

— Прекрасно, — пробормотал Раммар, — итак, все на месте.

— Чем мы обязаны вовсе не тебе, — пожаловался Ортмар. — Разве я не предупреждал, что опасно разбивать здесь лагерь? Пещерные пиявки едва не расправились с нами.

— Пфе, — презрительно сказал Раммар. — Все именно так, как я и говорил: пиявок я обычно давлю.

— Ну да, — уточнил Бальбок, — просто все зависит от размера этих гадов.

— Нужно трогаться в путь, — предложил Нестор; он уже перевязал раны, что позволяло предположить, что опыт в подобных делах у него имеется. — Может быть, кроме колодца есть еще какой-то проход, по которому бестии могут проникнуть в штольню. У меня нет желания позволять им высосать меня до капли.

Гурн согласно засопел. Бальбок и Ортмар тоже кивнули, и даже Раммар не нашелся, что возразить. По-прежнему вздрагивая от мысли о том, что пещерную пиявку весом в четыре центнера он принял за страстную орочиху, предводитель приказал выступать, и после того, как все поспешно собрали вещи, отряд снова двинулся по штольне.

Что же касается Ортмара фон Бута, то недоверие Раммара к карлику несколько поутихло. В нападении пиявок контрабандист виноват не был, потому что мог умереть точно так же, как и любой другой. Хотя Раммар продолжал идти вплотную за фон Бутом, но уже наблюдал за ним не так пристально, как за день до этого.

Как оказалось, совершенно напрасно…

Чем дальше вела их трудная дорога, тем глубже, казалось, они забирались внутрь горы, и несколько раз спутникам даже казалось, что дышать в штольне становится практически нечем. Раммар каждый раз принимался громко сопеть, и спутники, следовавшие за ним, впадали в панику, поскольку опасались, что толстый орк может застрять и загородить им путь.

Но Раммар снова собирался с силами, уже хотя бы потому, что не желал умирать в штольне карликов, — большего позора для орка, пожалуй что и нет. Колени ныли, лапы были истерзаны и оставляли на скале кровавые следы, но он и его спутники пробирались вперед, постепенно, миля за милей.

Сколько так продолжалось, никто уже сказать не мог, но когда впереди наконец забрезжил неяркий свет, облегчению не было предела.

— Конец штольни, — прохрипел Раммар, — я его уже вижу…

— Хм, хм, — донесся голос Бальбока, как и остальные члены отряда, державшего факел в зубах, — накладные бороды они давным-давно сняли, поскольку они только мешали ползти и были ни к чему внутри штольни.

От внезапно нахлынувшей радости долговязый хотел вскочить и больно ударился головой. Ему показалось, словно его свалил кулак тролля, но потом худощавый орк пополз на животе дальше, а за ним остальные путешественники, один за другим достигая конца штольни. По очереди они выползали наружу, оставляя позади узкую трубу туннеля.

Бальбок не мог дождаться, когда настанет его черед, потому что каждый следующий миг в этой узкой штольне казался ему вечностью.

Наконец он тоже выбрался из штольни, втиснулся в узкий проход и вылез наружу. Сначала долговязый орк не увидел ничего, потому что дневной свет ослепил его. Затем вдохнул носом свежий, пронизанный ароматами цветов воздух, который показался ему довольно мерзким.

Бальбок выпрямился во весь рост, от чего его кости громко хрустнули.

— Наконец-то я снаружи, — с облегчением произнес он и после того, как его глаза постепенно привыкли к изменившемуся освещению, огляделся по сторонам.

Как оказалось, он находился на широкой, усеянной обломками камня лесной поляне. Стоял поздний вечер, с востока надвигалась ночь, а на западе оранжево-красные отблески напоминали о родине. На миг орку вспомнились Гнилые земли, когда там садится кроваво-красное солнце, поджигая при этом Гнилое озеро… И Бальбоку вдруг стало тоскливо на душе. Внезапно он почувствовал себя одиноким и всеми покинутым…

А потом вдруг осознал, что он себя не только чувствует одиноким, он действительно остался один!

— Раммар?

Бальбок затравленно огляделся. Брата и остальных нигде не было видно.

— Раммар! Гурн! Нестор!

Хрипло выкрикивал он имена спутников, но единственным ответом ему был вопль сыча откуда-то с дерева.

Что это все может означать?

Узкое лицо Бальбока сморщилось, орк задумчиво почесал подбородок. Внезапно ему показалось, что он знает ответ — конечно, а как же иначе? Раммар и остальные решили сыграть с ним шутку. Наверняка сидят за скалой и развлекаются! С них станется. Но на этот раз Бальбок с ними играть не будет. Он испортит им все веселье!

Черты его лица озарила хитрая ухмылка. Он просто повернет копье и сделает вид, что ни капельки не скучает по своим спутникам. Пусть на этот раз у них лица повытягиваются.

И, решительно кивнув сам себе, Бальбок тронулся в путь, твердо веря в то, что Раммар и остальные прячутся неподалеку и только и ждут, когда он запаникует.

Однако сделав несколько шагов, долговязый наткнулся в траве на нечто, поколебавшее его уверенность.

То был блестящий предмет, отражавший свет заходящего солнца и поэтому привлекший внимание Бальбока. Орк нагнулся и поднял вещицу. К своему удивлению, он узнал ее, ибо то был эльфийский кинжал с золотой рукоятью, который носил с собой Раммар.

Почему эта вещь здесь валяется? Чтобы навести его на неверный след?

Нет. Бальбок решительно покачал головой. Раммар мог выставлять брата дурачком, но он никогда не расстался бы ради этого со своим золотом. Кинжал лежал здесь не поэтому, должна быть какая-то другая причина.

В этот миг чувствительный нюх Бальбока учуял характерный, хотя и совершенно неожиданный в этой глуши запах…

— Человечина! — воскликнул Бальбок и обернулся — чтобы оказаться лицом к лицу с дюжиной вооруженных воинов.

Они прятались вокруг, за камнями. В руках сжимали дубинки и мечи, однако было среди них и несколько арбалетчиков, болты которых были нацелены прямо на Бальбока. Лица прятались под опущенными забралами шлемов.

— Не двигайся, чудовище! — высокомерно крикнули ему. — Либо ты сдаешься, либо тебе конец!

Ответом было яростное рычание Бальбока. Одно было ясно — это не шутка, выдуманная братом. Скорее уж эти подлые молочнолицые подстерегли Раммара и остальных…

Несмотря на явное преимущество и арбалеты, нацеленные на него, орк схватил секиру обеими руками за древко и мужественно выступил против воинов. Кто они такие и что им нужно, его не интересовало. Они совершили ошибку, когда бросили ему вызов, этого было достаточно.

Предводитель людей язвительно рассмеялся, когда Бальбок принял угрожающую боевую стойку. Когда же орк молниеносным взмахом секиры обезглавил одного из его ребят, смеяться перестал.

С диким ревом хотел было устремиться орк на превосходящих по численности противников — и попал в ловушку!

— Давай! — крикнул предводитель, и арбалетчики разрядили оружие.

Болты устремились вперед, но были нацелены слишком высоко, чтобы попасть в Бальбока. Орк хотел было тоже издать язвительный смешок, когда заметил, что на арбалетных болтах закреплены веревки, образовывавшие сеть, взметнувшуюся вверх. В следующий миг она обрушилась на долговязого.

— Что? Как?

Прежде чем орк толком понял, что произошло, он был пойман в сплетенную из конского волоса сеть. Напрасно пытался он высвободиться: чем больше он тянул и пытался порвать веревки, тем больше запутывался. Он беспомощно смотрел, как люди приблизились и окружили его. Набросили на него лассо, и в следующий момент длинные ноги Бальбока оказались притянуты к телу.

Он упал и больно ударился. А люди уже возвышались над ним, и, хотя он сопротивлялся изо всех сил, им удалось набросить на него еще веревки. Они затянули их настолько сильно, что орк едва мог шевельнуться.

— Ну, подождите! — крикнул он на своем наречии, потому что в ярости не вспомнил подходящие человеческие слова. — Вы за это поплатитесь! Жестоко, морем крови заплатите вы за это, слышите?

Но люди не обращали внимания на то, что он говорил, и, поскольку забрала шлемов были опущены, он не видел даже, оказали ли его слова хоть какое-нибудь действие.

— Раммар! — в отчаянии крикнул он, хотя и догадывался, что брата постигла похожая участь. Очевидно, их подстерегли, а это означало, что эти люди совершенно точно знали, когда и где орки вместе со своими спутниками покинут штольни.