ПУТЬ ИЗ ВАРЯГ В ГРЕКИ Тысячелетняя загадка истории - Юрий Звягин

При этом, как указывает Сергей Цветков, только в Прикамье (на Балтийско-Волжском пути) археологи обнаружили около 300 византийских монет. Вот арабских дирхемов на Руси – огромное множество. В Новгороде в слоях X века их около тысячи, в Гнездове – более тысячи, в Тимиреве – более четырёх тысяч. А всего в землях Руси найдено около 40 тысяч мусульманских дирхемов.

Так что с нумизматикой, как средством доказательства существования пути из Скандинавии в Византию, думаю, всё понятно. В Халифат – это пожалуйста, и при этом по Волге. А на Чёрное море – увольте.

А ведь надо ещё помнить и о том, что дата последней монеты не всегда говорит о том, когда она попала в землю. Это очень хорошо показал, к примеру, В. М. Потин в своей статье «Нумизматическая хронология и вопросы истории Руси и Западной Европы в эпоху раннего Средневековья»[147]. Он исследовал западноевропейские монеты из Новгорода, обнаруженные между слоями деревянной мостовой, которые можно датировать с помощью дендрохронологии. И оказалось, что если в X веке между временем чеканки монеты и датой её попадания в землю проходило 10-20 лет, то в конце XI уже около ста (!). Для арабских монет – около 70 лет. Просто, как заключил историк, если идёт активное обращение товаров, то монета имеет возможность быть утеряна или зарыта быстро. А если товарооборот тормозится, то старые монеты долго остаются в обращении. Плюс ещё и зарытые достают. И тогда в курган X века вполне может попасть дирхем VIII века (такой пример, ссылаясь на С. И. Кочкуркину, Потин тоже приводит). К тому же он может «откочевать» далеко от первоначального торгового пути. Так что с нумизматикой, как маркирующим признаком, нужно быть осторожным.

Б. Захоронения и другие находки

Понимая, что клады упорно не желают работать на их концепции, сторонники хождения скандинавов по пути из варяг в греки предпочитают больше говорить о могилах, расположенных на этом пути и имеющих скандинавские черты или содержащих скандинавские вещи. Таковые обнаруживаются в Ладоге, Городище под Новгородом, в ряде мест Приладожья, в Гнездове, Тимиреве, у Сарского городища и так далее.

На самом деле проще всего было бы эти могилы не рассматривать, поскольку захоронения отдельных скандинавов на Волхове, Днепре и Волге ничего не говорят о том, какими путями люди эти сюда попали. Опять приходится обратить внимание читателя: я не утверждаю, что людей с Севера не было в этих краях. Я говорю: нет никаких доказательств, что они в более или менее массовом порядке ходили из Новгорода (Ладоги) в Киев по рекам.

Но всё же рассмотрим столь любимые норманистами захоронения поближе. И начнём с Ладоги.

а. Первый славянский город Севера

Для начала: самые старые следы относятся всё-таки не к Ладоге, а к Любше. Древнейшее на Руси фортификационное сооружение с использованием каменной «панцирной кладки» из плитняка, свойственной западным славянам, а точнее, жителям Южной Прибалтики, датируется первой половиной VIII века (а земляной вал с тыном и того раньше). При этом «горизонт "периода существования каменно-земляной крепости" характеризуется широким использованием плитняка (в том числе для печных конструкций), лепной керамикой "ладожского облика" (типичной для нижних слоёв Староладожского Земляного городища) и большим количеством индивидуальных находок (свыше 1000 предметов). Среди них – литейные формы и украшения из цветных металлов, тигли, льячки, серебряные, бронзовые и свинцово-оловянистые слитки, полуфабрикаты и отходы, шлаки; десятки железных изделий, крицы и шлаки характеризуют развитое кузнечное ремесло (в частности, овладение техникой "трёхслойного пакета", представленной в самом раннем горизонте Ладоги). Височные кольца, в том числе спиралеконечные, характерные для раннеславянской культуры во всей "северославянской этнокультурной зоне", лунничное кольцо типа известных в Подунавье, пластинчатые височные кольца, типичные для Верхнего Поднепровья, убедительно обосновывают, безусловно, славянскую принадлежность укреплённого поселения»[148]. Правда, дальше Глеб Сергеевич тут же пытается привязать к Любше своих любимых варягов, утверждая, что находки ладейных заклёпок свидетельствуют о связи любшан со Скандинавией. Как будто, кроме скандинавов, никто суда делать не умел, или доски на них как-то по-другому, не заклёпками, связывал. Ну это на его совести.

А вот ещё одно замечание знаменитого археолога крайне любопытно. Он пишет о находке в Любше «наборных поясов», известных в Прикамье с VI века. Оттуда они распространились вплоть до Северного Кавказа и Средней Швеции. «Распространение их – проявление активности восточнофинских купцов – permi, бродячих торговцев-коробейников», – признаёт Лебедев[149].

Здесь важно отметить несколько моментов. Первое – мы опять видим маршрут с Волги на Приильменье и дальше в Скандинавию. Второе – идут по нему не скандинавы, а финны. И наконец: товары одной культуры уже в VI веке могут достаточно широко распространяться по Северу, не указывая при этом на переселение их создателей.

Вообще именно с Любшей связано формирование так называемой культуры новгородских сопок. Именно коллективными курганами-сопками представлен погребальный обряд словен VIII-IX веков. Это большие насыпи высотой от 2 до 10 метров и диаметром от 12 до 40 метров. Как правило, раположены они вдоль берега водоёма. Иногда это до дюжины насыпей, расположенных на определённом расстоянии одна от другой, но часто встречаются и одиночные сопки. Первоначально, обычно, устраивалось кольцевое ограждение из крупных валунов. В нём разжигался ритуальный костёр (это след финского влияния). Затем насыпалась нижняя часть сопки. Насыпь накрывалась дёрном. Некоторое время в сопке хоронили покойных, потом снова зажигали костёр, досыпали новый слой земли и опять покрывали дёрном. И так несколько раз.

При этом умерших сжигали на стороне, а их кости погребали без урны (чаще всего) или в глиняных и берестяных горшках. Финское влияние проявлялось и в том, что для некоторых погребений делали каменные настилы для урн, ниши, стенки. Всё это вполне естественно, если учесть, что жили-то в Приладожье раньше только финны. Да и Любша, ставшая славянским центром, стояла на месте финского селения.

б. Крепость на Нижней речке 

Теперь, собственно, Ладога. Начать нужно, пожалуй, с цифр, характеризующих её изученность. «В целом площадь первоначального Староладожского поселения, видимо, не превышает 2 – 4 га. Раскопками Репникова - Равдоникаса – Рябинина на Земляном городище ("раскоп 3-х Р") исследована площадь 2300 – 2500 кв. м; раскоп А. Н. Кирпичникова 1984 – 1998 гг. вскрыл 250 кв. м в северо-западном углу Земляного городища; раскоп 1999 – 2000-х гг. увеличивает на 130 кв. м площадь "раскопа 3-х Р"; с учётом слоя, вскрытого В. П. Петренко на Варяжской улице у противоположного берега р. Ладожки (600 кв. м), общая исследованная площадь Староладожского поселения не превышает 3400 кв. м, что составляет 8 – 16 % территории, заселённой в VIII-X вв.; при этом, однако, ранние горизонты VIII-IX вв. выявлены лишь в "раскопе 3-х Р"»[150].

Это, в принципе, обычная ситуация. Хедебю в Дании исследовано на пять процентов, шведская Бирка, над которой работало несколько комплексных экспедиций, немногим больше. Вот, на основе раскопок столь незначительной части территорий и делаются выводы о жизни города и о его жителях. Честно говоря, как математик, занимавшийся в своё время математической статистикой, я бы не взялся делать заключения на основе такой «выборки». Но у археологов свои правила.

Итак, древнейший слой Ладоги – около 760 года по дендрохронологической шкале. Кстати говоря, для Ладоги археологи предпочитают пользоваться этим «деревянным» календарём (на основании вида годовых колец). Поскольку сами-то прекрасно знают: одно время популярный и до сих пор преподносимый как решающий аргумент непросвещённой публике радиоуглеродный метод даёт погрешность, измеряемую веками. Хотя и дендрохронологию не все учёные признают до конца надёжной. Всё-таки, годовые кольца зависят не только от общих погодных условий, а и от того, где именно росло то или иное дерево. Это как со знаменитым определением севера – юга по густоте веток на дереве. Авторы разного рода рекомендаций забывают сказать читателям, что принцип «где веток больше, там и юг» действует только на одиноко стоящие деревья. В лесу же больше веток там, где светлее, а это не обязательно на юге.

Но ладно, примем традиционную хронологию. В древнейшем слое мы видим… кузнечно-ювелирную мастерскую. «Мастер-универсал, владелец "клада" инструментов, безусловно, скандинавского производства (с устойчивыми аналогиями в древностях вендельского периода), изготавливал ладейные заклёпки, ножи, стрелы (найдено до десятка изделий и 25 заготовок), а также занимался бронзолитейным делом…