Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Полагаю, ЦРУ более бы устроила частная клиника. Вам ли объяснять, коллега, что у разведки свои законы!..
— О, Али-хан все понял, сэр!.. У моего родственника есть частная клиника...
— Родственник останется доволен, как и вы, дорогой Али-хан, если, конечно, он умеет держать язык за зубами...
— О, Али-хан проследит за этим, сэр! — вновь склонившись в поклоне, произнес пакистанец.
— В таком случае все о'кей! — кивнул полковник. — Я полагаю, глоток воды для американского коллеги у вас найдется?
Москва
3 июля 1988 года.
За высокими хромированными окнами кабинета выдувал на лужах пузыри проливной летний дождь. Генерал-лейтенант Толмачев, оторвавшись от созерцания уходящего в размытую перспективу лесного массива и подступивших к нему городских кварталов, склонился над столом и вынул из ящика аккуратную папку. На титульном листе досье виднелись регистрационные номера, коды и четкий гриф сверху: «Совершенно секретно», а посередине крупными буквами было написано: «Личное дело Савелова Вадима Юрьевича». Толмачев открыл и начал вслух читать, пропуская и сокращая текст, с которым он был знаком давным-давно: "Год рождения: 1954. Место рождения: Дрезден, ГДР. Национальность: русский. Образование: высшее, факультет философии МГУ, Высшая школа КГБ СССР. Прохождение службы: Отдельная мотострелковая дивизия особого назначения (ОМСДОН) МВД, ГРУ, ПГУ... Отец — Савелов Юрий Аркадьевич, профессор МГУ, академик Академии наук СССР, Герой Социалистического Труда; мать — Савелова Калерия Ивановна, домохозяйка.
— Ну что ж, совсем неплохо для философа, совсем неплохо! — произнес вслух генерал, перелистывая страницы дела. — Замечаний руководства не имеет... К службе относится ревностно... Орден Красной Звезды, медаль «За боевые заслуги»... Языки: английский, немецкий, шведский... Немецкий! — задумчиво повторил генерал. — Шпрехен зи дойч... зи дойч, — забубнил он, нажимая кнопку сбоку стола. — Шпрехен зи дойч? — спросил он у появившегося в двери порученца.
— Я, я! — смутившись, ответил тот. — Ихь шпрехе дойч.
— Тьфу, черт! — вырвалось у генерала. — Хотел спросить: все готово?
— Так точно!
— Подарки?
— Фирма веников не вяжет, Сергей Иванович! — расплылся порученец в нахальной улыбке. — Финский сервелат, красная икра, американские сигареты, «Столичная» от Елисеева.
На столе зазвонил один из телефонов. Генерал кивнул адъютанту на дверь и снял трубку. От услышанного его густые седые брови взлетели вверх.
— Повторите! — попросил он. — Шифровальщик не мог напутать?.. Дед на месте?.. Немедленно ко мне его!
Положив трубку, генерал отошел к окну и с отсутствующим видом стал наблюдать за сбегающими по стеклу дождевыми струями.
— Да-а, шума будет! — сквозь зубы вырвалось у него. — Хотя, черт его знает... Может, так оно и лучше?! — раздумывал вслух генерал, барабаня в нетерпеливом ожидании пальцами по глухо откликающемуся стеклу.
...В кабинет старческой, шаркающей походкой вошел невысокий пожилой человек в заметно поношенном сером костюме. Его редкие, аккуратно зачесанные волосы уже были абсолютно седы. Вошедший старомодно поклонился Толмачеву и протянул ему кожаную папку. Пожав вялую руку старика, Сергей Иванович открыл ее. В ней он увидел всего один лист бумаги, на котором стоял гриф «Совершенно секретно», а дальше были напечатаны колонки цифр и их написанная от руки расшифровка.
— Шифровальщик ничего не напутал? — спросил генерал.
— Я проверил — какая-либо ошибка исключена!
Водрузив на нос очки, Толмачев прочел вслух:
— "Объект "X" первого июля сего года обнаружен отрядом Хекматиара в районе блокпоста сорок один, провинция Кундуз. Второго июля "X" имел продолжительную встречу с Хекматиаром. В тот же день за "X" был прислан вертолет ВВС Пакистана, и он без сопровождения и охраны вылетел в Пешавар. Сегодня, третьего июля, "X" зафиксирован нами у здания офиса ЦРУ в Пешаваре. Жду дальнейших указаний по данному объекту. Пешавар. Аджи", — генерал поднял глаза: — Подтверждение у резидента не запрашивали?
— Аджи подтвердил свою информацию, — кивнул старик и продолжил бесцветным голосом: — Не ошиблись мы — жирный гусь этот "X", глянь-ка, персональный вертолет за ним сразу прислали!..
— Надо было сразу, в ставке Хекматиара, его замочить, коль живым заполучить кишка тонка оказалась! — оборвал его Толмачев. — Доберись-ка теперь до него на пакистанской территории. Это только у писак в газетах все просто: «Длинная, мохнатая рука КГБ настигла врага».
— Я решил не рисковать агентом в ставке Хекматиара, учитывая, что он перспективная фигура на будущее, — подслеповато моргая, спокойно ответил старик. — Еще неизвестно, как там потом сложится, после ухода нашего ограниченного контингента...
— Ну а почему я ничего об этом агенте, об Аджи, до сих пор не знал, не ведал?!
— Он завербован очень давно, только законсервирован был. Держал я его на крайний случай. Так что же вам о нем помнить?
— Ты у него напрямую подтверждение запрашивал?
— А как же, вчера еще... Он все подтвердил, сообщил, что "X" был обнаружен отрядом Хекматиара. Тем самым, что в ту ночь разгромил наш блокпост. Часть людей с блокпоста удалось эвакуировать на вертолетах, но человек тридцать полегли там.
— В Никарагуа кофе на крови, как говорил один небезызвестный тебе товарищ, а в Афгане изюм их, что ли, на крови! — нахмурился Толмачев и нервно отошел к окну, за которым продолжал бесноваться шалый теплый ливень.
— Слышь, Сергей! — сказал ему в спину старик. — Насчет кофе... на крови... Агент этот сообщает, что вместе с "X" был какой-то наш пехотный майор. Я подумал, не Сарматов ли!..
— Майор? — резко развернулся тот. — Какой еще майор?!
— Агент сообщает: наш советский майор с множественными ранениями и контузией — словом, почти безнадежный. Запросил я штаб 40-й армии, а они отвечают, что офицер, командовавший блокпостом, кстати, тоже майор, жив-здоров, вывезен на вертушке. Откуда взялся еще один майор — ума не приложу!
— Может, какой-нибудь бежал из плена и вышел на блокпост?
— Оставшиеся в живых и командир блокпоста не подтверждают такую версию. Правда, командир вертолетной эскадрильи, эвакуировавшей блокпост, утверждает, что при взлете кто-то пытался привлечь его внимание...
— Любишь ты тянуть жилы, старый зануда! — пробурчал генерал.
Старик усмехнулся и продолжил все так же невозмутимо докладывать:
— Двое, говорит, их было, один тащил на себе другого, раненого...
— Ну-у!..
— Летун подумал, и правильно подумал, что, может быть, приманка, трюк духов, и на всякий случай обстрелял эту парочку.
— Все?..
— Пока все. Разрешите откланяться, товарищ генерал?
— Погоди-ка! — остановил старика Толмачев и властно показал ему на кресло. — Да ты сядь, сядь, что ты все чинами считаешься! Ты сам-то что про все это думаешь, Артамон Матвеевич?
Устроившись в кресле поудобнее, тот ответил:
— Думаю, с чего это матерый волк "X" будет на себе волохать нашего Сарматова. И куда в таком случае делись, к примеру, такие асы, как старший лейтенант Хаутов и капитан Бурлаков?!
— Нашего Сарматова ему есть смысл волохать! — задумчиво произнес генерал. — А капитан и старлей... На войне чего не бывает — от них можно и избавиться...
— Перевербовка? — подумав, развел руками Артамон Матвеевич. — Нет! Не тот случай, Сергей.
— Неисповедимы пути Господни! — усмехнулся Толмачев.
— Господни — исповедимы! А вот людские — что правда, то правда — непредсказуемы...
— Ты мне зубы не заговаривай. Лучше подскажи, по каким приметам распознать: не перевербован ли наш вечный герой Сарматов? Или скажешь, что нету причины допустить такое?
Артамон Матвеевич укоризненно посмотрел на Толмачева, произнес тихим голосом:
— Голова у тебя уже сивая, Серега, и ты при такой должности, а что к чему, распознавать так и не научился!
— О чем это ты?.. — непонимающе, слегка обиженно переспросил Толмачев.
— Перевербовывать — стало быть, перекупать, цену давать большую. Ну-ка, вспомни-ка Сарматова! Вспомнил? Ну и какую бы цену ты ему предложил вместо чести? Жизнь? А возьмет он ее, казачок, без чести? Ой, сомнительно мне!
Толмачев отвернулся к окну, стараясь не встречаться с Артамоном Матвеевичем взглядом, сказал:
— Ребусы твои на досуге обдумаю, но знаю одно: при моей должности верить на слово никому не имею права: ни Сарматову, ни тебе, ни даже самому себе. Только факты имеют для меня значение, только факты. Так что давай вернемся к нашему лишнему майору. Ты полагаешь, перевербовка Сарматова исключена? Почему?
— Теоретически, конечно, она не исключена, но... — Артамон Матвеевич замолк, бросив взгляд на дверь. — Скажи, что ли, своему шаркуну, пусть принесет чего-нибудь...
— Без него найдется! — сказал Толмачев и с готовностью достал из тумбочки бутылку коньяка, плитку шоколада и фужеры. — Так что за «но»? — спросил генерал, привычно разливая коньяк по фужерам.
- Группа первая, rh (+). Стабильное неравновесие (сборник) - Александр Звягинцев - Боевик
- Стабильное неравновесие - Александр Звягинцев - Боевик
- Командир Красной Армии: Командир Красной Армии. Офицер Красной Армии - Поселягин Владимир - Боевик
- Игра на минном поле - Александр Тамоников - Боевик
- А теперь мы порвем Африку! - Сергей Зверев - Боевик
- Заложники в раю - Сергей Зверев - Боевик
- Кровь за кровь - Виталий Гладкий - Боевик
- Атаман. Кровь за кровь - Максим Гарин - Боевик
- Командир разведроты - Андрей Дышев - Боевик
- База икс - Анатолий Гончар - Боевик