Босс для Гадкого утёнка (СИ) - Алёна Амурская

поза, когда я…

Внезапно наступает тишина. Я непонимающе смотрю на ее оторопелое лицо. Потом перевожу взгляд на снеговика под ее ногами, и меня буквально складывает пополам от смеха. Потому что кривая морковка, которую она воткнула в снеговика, торчит совсем не там, где была изначально, а гораздо ниже…

И всем своим видом напоминает то, что неприлично произносить вслух.

До каких новых извращений со снеговиком додумался бы ещё Боярка, узнать мне не довелось. Я даже реакцию его на выходку Алёны не успеваю увидеть.

Высоченные каблуки от моего непроизвольно резкого движения разъезжаются на скользком металлическом полу. Так что я просто-напросто шлёпаюсь в груду льда, и многострадальную ногу с волдырем простреливает болью. И как-то совсем больше не до смеха.

— Уй-й… — шиплю сквозь сомкнутые губы.

— Ушиблась? — рядом мгновенно оказывается мой босс. — Дай гляну.

Он щупает мою щиколотку, и я ойкаю.

— Больно…

— Вась, где тут аптечка? — быстро спрашивает Лебеда.

— Хмм… — непонятным тоном мычит Боярка, потом откашливается и добавляет уже обычным голосом: — В конце коридора лазарет есть гостевой, там сейчас открыто.

— Понял.

Лёгкий толчок, и я вдруг оказываюсь в воздухе с болтающимися ногами. На руках у своего босса, который стремительно выносит меня прочь из морозильной камеры.

Глава 17. Слишком горячий босс

В холодном белом лазарете никого нет. Сижу, прислонившись спиной к стене, на узкой медицинской кушетке — там, куда босс лично усадил меня. После морозильной камеры никак не получается согреться, и по спине у меня временами пробегает озноб.

Сам босс ходит туда-сюда, инспектируя содержимое полочек и ящичков в шкафах.

— Нашел! — объявляет он через несколько минут и возвращается ко мне с мотком эластичного бинта и мазью от растяжений.

Пока я читаю этикетку на тюбике, Лебеда опускается прямо на колени перед кушеткой, самоуверенно задирает подол моего облегающего платья и, помедлив, начинает стягивать чулок.

Я вздрагиваю. А нога и вовсе действует на автомате — пихает босса в твердый мускулистый живот, вынуждая его отпрянуть вместе с наглыми руками. Но достается и мне самой: лодыжку снова простреливает ноющей болью.

— Дин, не дури! — хмыкает он. — Я же не насильничать собираюсь, а всего лишь хочу помочь.

— Уж со своим чулком как-нибудь без вас справлюсь, — парирую я сердито и принимаюсь за дело сама.

Лебеда пристально следит за процессом разоблачения моей травмированной ноги. Темные глаза кажутся совсем черными и поблескивают, как у кота, завидевшего мышь.

— Надо втереть лечебную мазь и наложить тугую повязку, — напоминает он низким вибрирующим голосом. — Я помогу. Просто не сопротивляйся, Дина…

Эти его особые мужские интонации затрагивают во мне что-то глубинно-женское, потаённое. И, как бы это ни злило, я начинаю взволнованно трепетать против собственной воли.

— Ладно. Мажьте и бинтуйте.

Скрещиваю руки на груди — какая-никакая защита от проклятых флюидов слишком красивого босса.

Прикосновение его пальцев с противовоспалительной мазью холодит кожу на лодыжке и приносит облегчение. Лебеда не проявляет никаких домогательств, и мало-помалу я успокаиваюсь. Тело расслабляется, спина снова касается стены. Молча наблюдаю из-под ресниц, как он медленно обматывает мою лодыжку эластичным бинтом.

Лишь спустя несколько тягучих, как патока, минут я замечаю, что Лебеда слишком долго поправляет складки и без того идеальной повязки. А его взгляд не просто устремлён, а прямо-таки прикипел… под мое платье. К тому интимному месту, которое прекрасно просматривается с его ракурса на полу…

Побагровев, я плотно сжимаю колени.

Разумеется, нижнее белье у меня есть — бежевые хлопковые трусики, удобные и практичные. Но демонстрировать их боссу я вообще-то не планировала!

— Дина… — хрипловато произносит мой босс, и от его голоса у меня мурашки бегут по всему телу. — Почему ты всё время шарахаешься от меня? Это из-за Инессы..?

— Э-э… нет…

В горле так сухо, что я сглатываю. От волнения у меня аж ладони потеют. На такой разговор я не подписывалась!

— А хочешь, я отошлю ее в сибирский филиал?

У меня вырывается изумлённый смешок.

— Инессу в Сибирь? Это вряд ли. Она откажется.

— Не откажется, если я гарантирую позже подыскать ей перспективное местечко. Подальше от тебя, чтобы больше не цеплялась. Я же знаю, какая она… проблемная девушка.

— Зачем вы ее вообще держите? Она же истеричка. Причем очень опасная, как по мне.

Лебеда пожимает плечами. Его пальцы наглаживают мою ногу над забинтованной лодыжкой, постепенно подбираясь к колену. И такое впечатление, что делает он это абсолютно неосознанно.

— Раньше Инесса не доставляла столько проблем.

— Просто вы дали ей слишком много власти, — подытоживаю я и вздрагиваю, потому что горячая ладонь босса добралась-таки до моего колена. — Тимур Аркадьевич… перестаньте!

Я хватаю его руку, чтобы остановить ее дальнейшее продвижение вверх по бедру, и Лебеда накрывает мои пальцы другой рукой. И возникает такое ощущение, будто меня захватили в капкан.

— Дина-Дина… да ты совсем замерзла, — вкрадчиво замечает он. — Надо тебя согреть. А то ещё простудишься.

Даже опомниться не успеваю, как он хватает обе мои ладони и подносит их к своему лицу. Греет их горячим дыханием, а я сижу с глуповато приоткрытым ртом и наблюдаю за ним.

— Так что… — начинает Лебеда снова. — Расскажешь, почему избегаешь меня?

Нападение — лучшая защита, это я ещё в детдоме уяснила. Особенно в такие моменты, когда перед тобой на коленях стоит слишком горячий босс и греет твои озябшие руки своим дыханием.

— Тимур Аркадьевич, вы обещали не приставать, — напоминаю ему очень ровным голосом.

— А я не пристаю, — возражает Лебеда, лаская меня взглядом жгучих тёмных глаз. — Я всего лишь спасаю тебя от переохлаждения.

Он вдруг без предупреждения прижимает мои озябшие пальцы к своим губам и начинает поочередно целовать их — медленно и очень нежно.

Меня охватывает безумно приятное оцепенение. В голове вместо внятных мыслей сплошной туман. Кажется, я хочу… хотела… выдернуть руки и сказать какую-то колкость, но язык просто-напросто отказывается повиноваться… да и сама колкость, зараза такая, вдруг делается настолько неуловимой и расплывчатой, что никак не получается ее сформулировать…

— Расскажи мне! — в перерыве между поцелуями требует, чуть ли не приказывает босс. — Я хочу знать всё, что творится в твоей голове.

Смотрю затуманенным взглядом на его склонившуюся передо мной белокурую макушку. И впервые мысль о том, чтобы признаться в своей маскировке, не пугает так сильно, как раньше. В конце-то концов… что Лебеда такого страшного может сделать? Ну, поорет и успокоится. Или… брезгливо посмотрит на никакущую меня в очках, пожмет плечами и свалит в закат…

Всё равно когда-нибудь придется сказать, если я хочу жить в ладу с самой собой.

Хочу высвободить пальцы,