Рейтинговые книги
Читем онлайн Информация. Собственность. Интернет. Традиция и новеллы в современном праве - Михаил Якушев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 22 23 24 25 26 27 28 29 30 ... 49

Противникам правового регулирования Интернета, однако, еще рано праздновать победу. Собственно, чем больше опыт неудач, накопленный в связи с попыткой подчинить виртуальное пространство правовым нормам, тем более очевидными становятся специфические свойства среды и объектов, которым нам так хочется навязать собственный порядок.

Во-первых, необходима международная кооперация (в том числе и в вопросе гармонизации действующих норм). Если учитывать дело с Феликсом Зоммом, то это в первую очередь касается уголовного судопроизводства. Никакой альтернативы международному сотрудничеству в этой сфере до сих пор не найдено.

Во-вторых, необходимо установить сотрудничество между исполнительной властью и технологическим руководством Интернета (сообществом провайдеров) вплоть до предоставления последним полномочий, выходящих за пределы охраны конфиденциальности передаваемых данных.

В-третьих, ответственность должна измеряться с учетом превентивных мер, ответственности второго порядка, которая возлагается уже непосредственно на пользователей. В их руках находится как элементарное "просвещение" молодежи, так и использование целевых программ-блокировок, предоставляемых провайдерами.

Приведенные примеры подтверждают, что очень скоро силовое воздействие, исходящее "извне", со стороны национальных властей, окажется, мягко говоря, недостаточным, неэффективным и возникнет настоятельная потребность во взаимодействии на многосторонней основе, включая негосударственные секторы экономики и науки.

В отношении Интернета наиболее перспективным зарубежным юристам видятся такие модели регулирования, при которых межправительственная (публично-правовая) структура составляет лишь общий каркас, в то время как основную часть "работы" в области нормотворчества, судопроизводства, принуждения, а также, разумеется, в области принятия технических решений берет на себя частный сектор. Генри Г. Перритт вводит понятие матрицы для гибридного регулирования (matrix for hybrid regulation), суть которого заключается в том, что публичное право устанавливает только пределы для частного правопорядка147.

В качестве примера подобной "гибридной" схемы автор приводит "Принципы тихой гавани для неприкосновенности частной жизни" (Safe Harbor Privacy Principles) — соглашение, заключенное между США и ЕС в 1999 г.148 Статус "тихой гавани" получали компании, отвечающие следующим требованиям: (1) присоединение к какой-либо программе по защите неприкосновенности частной жизни, проводимой в частном секторе, либо (2) подчинение деятельности компании статутному, регулятивному или административному законодательству США, предоставляющему эффективную защиту персональных данных, либо, наконец, (3) прямое включение принципов "тихой гавани" в условия заключаемых контрактов. В рассмотренном случае публичные власти определяют только базовые параметры регулятивных требований и обеспечивают применение принудительных санкций. В то же время степень свободы, предоставляемая компаниям в соответствии с Соглашением, намного шире по сравнению с традиционными нормами, единственным источником которых служит государство. Другим примером может служить интернет-корпорация по распределению доменных имен и адресов (ICANN), которая является некоммерческой негосударственной организацией и в то же время осуществляет квазирегулятивные полномочия149.

А теперь обратимся к некоторым из проблем практики существования Интернета, требующих "вмешательства" со стороны юристов, т. е. тех проблем, оптимальным решением для которых является именно правовое регулирование. Начнем с терминологии, единообразие и адекватность которой составляет то минимальное требование, от которого зависит эффективность любого правового механизма.

Как всегда, чтобы избежать перевода содержательной дискуссии в область схоластических споров о словах, а не о понятиях, которые они выражают, следовало бы договориться о единообразной терминологии. Появление и развитие Интернета вызвало к жизни многочисленные понятия и термины, прежде неизвестные или употреблявшиеся в иных значениях. Пока что основным языком общения в Сети является английский, но "лингвистическая карта" Интернета постоянно расцвечивается новыми красками. Конечно, пользователям Сети намного удобнее общаться на родном языке, прибегая к помощи английского лишь тогда, когда необходимо объясниться с собеседниками-иностранцами. Однако практически вся документация по Интернету, включая и технические, и "этикетные" правила, составлена на английском и требует адекватного понимания и единообразного толкования всеми пользователями Сети. Некоторые понятия оказались совершенно новыми и для английской терминологии (доменное имя, "цифровая наличность", "начальная страница", гипертекст и т. д.). Их нелегко корректно переводить на другие языки, особенно если говорить о самом популярном приложении Интернета — информационной Сети, чье название дословно переводится с английского как "Всемирная паутина" (World Wide Web).

Теперь взглянем на проблему терминологии уже на примере "русскоязычного" Интернета. Вносившиеся на рассмотрение Государственной Думы законопроекты относились к различным аспектам сетевой деятельности, однако можно выделить несколько характерных для каждого из них особенностей. Как это ни покажется невероятным, проекты законов избегали употребления самого понятия "Интернет"! Это можно объяснить как общим "недоверием", проявлявшимся представителями государственных органов к такому малопонятному для них явлению, как глобальная информационная сеть, так и затруднениями, с которыми авторы проектов столкнулись при попытке дать юридическое определение этому понятию. В самом деле, если "игнорировать" само понятие "сеть Интернет", то предмет регулирования, например, законопроектов об электронной торговле просто "повисает в воздухе". Из текста проекта совершенно неясно, каким же образом производится обмен электронными документами (к которому фактически и сводится, по мнению авторов одного из законопроектов, вся электронная торговля) — путем обмена дискетками с информацией, рассылкой сообщений по факсу или каким-либо иным образом. Ссылки на некие "информационные системы" только запутывают ситуацию, поскольку внятного определения таких систем опять-таки не дается (а то, что есть, прямо противоречит действующему Закону об информации). При этом электронная торговля определяется как заключение сделок путем обмена электронными документами, а электронный документ — как информация, формируемая в связи с совершением сделок в сфере электронной торговли. Замкнутый круг.

С определениями понятий, применяющихся в законопроектах, вообще получалась странная ситуация. С одной стороны, очевидно, что для такого нового явления, как "сетевые правоотношения", должна быть разработана система применимых понятий и их определений, адекватная специфике объекта регулирования. Но поскольку из-за различных соображений сам объект регулирования практически нигде прямо не назывался и не определялся (в лучшем случае говорилось о глобальных компьютерных сетях вообще, без необходимой в таких случаях юридической детализации), то и вводимые законопроектами определения терминов характеризовались неоднозначностью и "размытостью". А ведь это далеко не праздный вопрос — от того, насколько точно определен объем и содержание понятия, насколько удачно выбрана соответствующая содержанию понятия его "юридическая форма" (легальное определение), в значительной степени зависит эффективность применения законодательного акта. Нельзя забывать и о том, что в развитие норм закона, как правило, принимаются многочисленные разъясняющие, дополняющие и уточняющие их подзаконные акты (постановления, инструкции, приказы). Разнобой же в применяемых ими базовых понятиях просто недопустим.

В результате очень многие из вводимых терминов или (в лучшем случае) просто тавтологичны (например, "участник электронной торговли" = лицо, осуществляющее электронную торговлю), или прямо противоречат терминологии уже сложившихся отраслей российского права (например, законодательству о защите прав потребителей). Совершенно по-разному, в противоречии как между собой, так и с действующими федеральными законами, в законопроектах определяются понятия информационная система, информационный посредник, клиент, электронный документ и др. Появляются все новые поправки и к уже действующим законам и кодексам: Например, вместо явного упоминания Интернета Налоговый кодекс (и законодательные акты о бухгалтерском учете) упоминает о пересылке документов в электронной форме "по телекоммуникационным сетям связи" (!): Итак, корпуса легальных определений понятий, применяемых в Интернете (тезауруса), пока что нет. Безусловно, их выработка необходима с целью избежания неоднозначности толкования нормативных актов, в которых они будут применены. Обойтись же без специфических для Интернета терминов в текстах таких актов, очевидно, не удастся.

1 ... 22 23 24 25 26 27 28 29 30 ... 49
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Информация. Собственность. Интернет. Традиция и новеллы в современном праве - Михаил Якушев бесплатно.

Оставить комментарий