СССР и Гоминьдан. Военно-политическое сотрудничество. 1923—1942 гг. - Ирина Владимировна Волкова

своей власти в Синьцзяне.

С 1933 по 1942 г. советское влияние в Синьцзяне существенно укрепилось. СССР осуществлял добычу и переработку нефти в г. Тушанцзы, в г. Хами (по другим данным, в 40 км от Урумчи)368 функционировал самолетостроительный завод (№ 600). Советские войска находились в столице провинции – г. Урумчи, авиазавод охранял 8-й полк РККА. Через Синьцзян осуществлялся транзит вооружения для НРА. На этом этапе Гоминьдан не имел возможности противодействовать Москве.

Вступление в 1941 г. СССР и США во Вторую мировую войну позволило Чан Кайши действовать более жестко в отношении Синьцзяна. В начале 1942 г. губернатор Шэн Шицай пошел на сближение с чунцинским правительством. В «Докладе командования войск Казахстанского пограничного округа об обстановке на советско-китайской границе в районе Синьцзяна в 1941 г.» от 31 января 1942 г. констатировалось, что в Синьцзяне усилились антисоветские настроения, проявлением которых стало «восстание казаков в Алтае»369. Основным требованием повстанцев было прекращение торговли с СССР. Отмечалось, что в подавлении этого восстания Шэн Шицай проявлял нерешительность и медлительность370. После убийства 29 марта 1942 г. брата Шэн Шицая – Шэн Шики – в Северо-Западном Китае начались аресты коммунистов, работавших в провинциальных учреждениях. Местные власти чинили препятствия в разработке месторождений нефти в Тушанцзы, в работе советских торговых организаций371.

Стратегия ГМД по вытеснению СССР из Синьцзяна заключалась в следующем. Шэн Шицай на подконтрольных ему территориях создавал проблемы в отношениях с Москвой, а Чунцин, вмешиваясь в конфликт, настаивал, что проблем можно избежать, если Кремль будет вести контакты не напрямую с Урумчи, а с центральными властями. Искусственно создавалась ситуация, при которой Шэн Шицай оказывал давление на СССР, а Чан Кайши, выступая в роли посредника, мог формально поддерживать видимость дружественного отношения к Москве372. Совместные действия Урумчи и гоминьдановской администрации вынудили Кремль в ноябре 1942 г. согласиться на вывод войск из Синьцзяна и свертывание предприятий в Хами и Тушанцзы.

В сумме все приведенные выше обстоятельства привели к свертыванию в 1942 г. военно-политического сотрудничества СССР и ГМД. Однако Москва сохранила дипломатическое влияние на ситуацию в Китае, что позволило ей параллельно с американскими дипломатами принять меры к предотвращению войны между Гоминьданом и КПК в 1943 г. В дальнейшем, по мере улучшения ситуации на советско-германском фронте, СССР вновь стал играть более заметную роль на азиатском направлении373.

На колебания в отношениях между СССР и Китаем оперативно реагировали советские периодические издания, в том числе региональные. Это подтверждает анализ материалов газеты «Сталинский Комсомольск» за лето 1938 и 1942 гг. Так, в 1938 г., в период наиболее интенсивного оказания СССР военной и политической поддержки Гоминьдану, информация о ситуации в Китае была представлена наиболее полно. Регулярно публиковались не только сводки о положении в зоне боевых действий, но и выступления официальных лиц КПК и ГМД, освещались события политической и общественной жизни374 (приложение 1). В 1942 г. основное внимание информагентств было приковано к событиям на советско-германском фронте и в Европе, что привело к резкому сокращению публикаций о Китае. Статьи о японо-китайской войне носили фрагментарный и обобщенный характер, события рассматривались исключительно в рамках общего положения дел на Тихом океане375.

Таким образом, в 1930-х гг. отношения Советского Союза и Китайской Республики были связаны с обстановкой на Дальнем Востоке и в мире в целом. Накануне Второй мировой войны они стали структурным элементом многосторонней дипломатии и прошли в своем развитии несколько этапов.

1931–1935 гг. характеризовались расширением экспансии Японии в Северо-Восточном Китае. Однако стремление Москвы к возврату влияния на Дальнем Востоке после разрыва отношений с ГМД и наличие идеологических разногласий на этом этапе не позволило консолидировать усилия Москвы и Чунцина для противодействия Японии. Только с 1935 г. началось сближение внешнеполитических позиций Кремля и Гоминьдана, обусловленное общей заинтересованностью в сдерживании Токио. Изначально оно было направлено на организацию коллективной безопасности на Дальнем Востоке. Однако западные державы избрали для защиты своих интересов в Азии тактику нейтралитета.

В то же время рост националистических настроений в Китае вынуждал КПК и ГМД – две основные политические силы в стране, остро соперничавшие за общественную поддержку, – пересмотреть свой курс в направлении консолидации общества для оказания сопротивления японской экспансии. Захват Маньчжурии и размещение в непосредственной близости от советской границы сети военных баз Японии представляли реальную опасность для дальневосточного региона СССР. Это создало предпосылки для развития советско-китайских отношений. Для обоих государств, столкнувшихся с угрозой внешнего вторжения, обеспечение безопасности оказалось на этом этапе важнее идеологических разногласий.

Японо-китайская война изменила подход Москвы и Нанкина к двусторонним контактам. В 1937 г. прерванное десятью годами ранее сотрудничество СССР и Гоминьдана было восстановлено на иной основе. Политические мотивы и революционные идеи 1920-х гг. уступили место прагматичному расчету, основанному на необходимости противостояния внешней угрозе. Для Китая в первые годы войны стояла задача сохранения государственности и суверенитета страны. СССР преследовал цель удержать руководство ГМД от заключения мирного соглашения с Японией.

Затяжная война в Китае была выгодна для Кремля, поскольку отвлекала значительные силы императорской армии и являлась одним из важнейших факторов предотвращения вторжения японских войск в СССР. Москва не отказалась от плана установления в послевоенном Китае просоветского режима, а следовательно, и от помощи КПК. Создание единого антияпонского фронта позволило вновь легализовать компартию. Временное прекращение ее вооруженной борьбы с ГМД обеспечивало условия для восстановления армии КПК, создания укрепленных баз во внутренних районах страны, подъема авторитета партии. Наконец, ослабление Китая в ходе длительного военного конфликта облегчало для СССР включение в сферу своего влияния Синьцзяна и Внешней Монголии. В связи с этим поддержка Гоминьдана в борьбе с агрессией Токио стала приоритетным направлением советской внешней политики.

Следующее радикальное изменение международной обстановки на Дальнем Востоке, повлекшее постепенное свертывание сотрудничества СССР и ГМД, было связано с началом в 1941 г. Великой Отечественной войны и войны на Тихом океане. Советско-германский фронт в 1941–1942 гг. требовал от Москвы концентрации всех сил, тогда как вероятность поражения Китая существенно снизилась. Кроме того, после заключения советско-японского пакта о нейтралитете 1941 г. поддержание добрососедских отношений с Японией становилось для Кремля более весомым фактором для обеспечения безопасности дальневосточных регионов страны, чем помощь Гоминьдану. После нападения Японии на США позиции Чунцина и Вашингтона сблизились. Чан Кайши приступил к ликвидации советского влияния в Синьцзяне. В 1942 г. военнополитическое сотрудничество СССР и ГМД было свернуто.

Тем не менее в 1930-х – начале 1940-х гг. СССР и Китай достигли существенных результатов в двусторонних отношениях. Они смогли преодолеть идеологические разногласия, стать союзниками на международных дипломатических площадках и создать базу для успешного военно-политического сотрудничества. В первые годы войны с Японией,