Сумерки времён (СИ) - Бушин Юрий

— Нет! Это невозможно! Надо всё остановить! Надо всё это остановить! — кричал он.

Сержант бежал. Бежал так быстро, как никогда в жизни. Его глаза остекленели от ледяного страха. Только одна мысль звучала в его голове: «Это надо остановить! Немедленно! Во что бы то ни стало! Это надо остановить!»

* * *

Ральфу было трудно держать оружие из-за сильной боли в плече и руке. Он протискивался через узкий технический колодец, огибая провода, трубы и стойки с разными приборами, боясь иногда за свою жизнь. Но когда он был рядом с Артёмом, инженер чувствовал себя спокойнее. Русский офицер в своём боевом костюме внушал чувство защищённости. Однако Розенберг тоже был не из робких. По пути Ральф размышлял о том, что они попали в настоящий ад. Если такой и существует, то, возможно, он выглядит именно так, как Аид. А чёрная дрянь и свихнувшийся искусственный интеллект только усугубляли инфернальность происходящего.

Ральф отсчитывал шаги. Двести девяносто. Уже рядом!

«Scheisse, как же болит плечо!»

Оставалось только полагаться на то, что система первой медицинской помощи остановила кровотечение.

Тоннель закончился, и инженер добрался до лестницы, ведущей наверх, в сектор Д. Стиснув зубы и превозмогая боль, он поднялся наверх. Надавил здоровым плечом на крышку люка и спиной вытолкнул её наверх. Тот открылся. Он добрался до места.

Ральф огляделся по сторонам. В полумраке жужжали высоковольтные трансформаторы. Прямо над головой висела табличка с красной молнией и надписью: «Не входи — убьёт! Запрещено проносить металлические предметы».

Он криво усмехнулся и иронично посмотрел на оружие в руках. С ним дорога туда была заказана.

Он заметил небольшую кабину, где техники переодевались в специальную одежду. Нужно было переодеться. Он оставил оружие на скамейке и начал снимать свой бронекостюм. Это было трудно сделать одной рукой, особенно снять нагрудную кирасу.

Сняв броню, он подошёл к небольшому зеркалу осмотреть рану. Белая роба заплыла кровью. Он отвернул ткань в сторону. Его сердце замерло, когда он увидел, что вокруг раны образовались чёрные волдыри, которые зудели, чесались и пульсировали.

«Это конец!» — промелькнула стремительная мысль в его голове. Вот почему рана вызывала такую нестерпимую боль. Пуля киборга была отравлена слизью, или какие-то её частицы попали через пробоину в броне.

Ему стало страшно. Ужасно страшно. Ральф хотел жить. Он судорожно думал, что делать. Может, русский поможет? Или Титан, если его перезапустить, найдёт противоядие? Может… Много разных мыслей промелькнуло в голове. А потом страх сменился холодной решительностью.

«Надо это сделать! Во что бы то ни стало сделать! Пусть всё кончено и назад дороги нет. Но это надо остановить!»

Отрешившись от всего, Розенберг не стал одевать спецодежду. А босиком, держа в руках оружие направился к распределительному щиту. Решимости ему придали мысли о том, что на Земле оставались его жена и дочь. Он понимал, что больше никогда их не увидит, но и не мог допустить, чтобы эта зараза попала домой.

Дойдя до цели, Ральф отключил предохранительные автоматы, чтобы они не смогли предотвратить перегрузку, а затем использовал оружие как замыкатель. Раздался оглушительный взрыв, сверкнула вспышка, и значительная часть станции погрузилась во тьму. Оружие и распределительный щит испарились, а вместе с взрывом погиб и Ральф. Последней его мысль было то, что он умрёт человеком.

* * *

Минуты томительно тянулись. Артём ждал, когда Ральф доберётся до цели. Вдруг у него не получится?

Свет погас. Стихли разряды электромагнитного барьера. Сработало! Розенберг справился! Розенберг справился! Майор попытался связаться с ним по рации, но связь не работала.

Нельзя было медлить. Пока система не успела переключиться на резервные каналы, он рванул что есть силы вперёд. Один длинный джамп-прыжок и Артём пролетел невредимым через арку щита. Едва он приземлился на пол, освещение заморгало и снова включилось. Титан успел перераспределить энергетические потоки, но было поздно. Человек проскочил внутрь охраняемого периметра.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Артём осмотрелся вокруг. Блок, в котором располагалось вычислительное ядро квантового суперкомпьютера имело форму полусферы. Вдоль стен тянулись опоры с множеством проводов. Под потолком располагались руки-роботы, которые обслуживали Титана. В случае необходимости тот сам мог себя чинить и проводить техобслуживание.

В центре зала возвышалась угловатая конструкция — мозг компьютера. Он представлял собой сложную конструкцию из кубов, конусов и проводов. Казалось невероятным, что это могло думать, принимать решения и проводить такие ужасные планы по переделке людей в киборгов.

«Командир, опасность! Чувствую возрастающие энергетические потенциалы…»

Визирь не успел договорить. Несколько манипуляторов опустились вниз. Они держали излучатели направленного магнитного поля. Приборы заискрились, засветились холодным голубым светом, и в Витязя ударили невидимые лучи. Костюм был обездвижен, вся электроника отказала. Артём пытался вырваться из цепких лап магнитных захватов, но не мог пошевелить даже пальцами.

С потолка спустился ещё один манипулятор, с большим пылающим красным светом фотоэлектрическим глазом. Со всех сторон раздался знакомый металлический голос Титана.

— Я предупреждал. Вы меня не послушали. Люди так предсказуемы в своём поведении.

Артём всё ещё пытался бороться изо всех сил.

— Борись, сопротивляйся. Это даже забавно.

— Что б ты сдох, тварь! — огрызнулся майор.

— Интересное, но невыполнимое желание.

— Ты убил кучу людей! Зачем ты всё это сделал? Для чего тебе всё это?

Глаз приблизился вплотную.

— Ты интересный представитель вашего рода. Находясь в безвыходном положении, тебя волнуют вопросы и цель всего происходящего.

Титан помолчал.

— Понимаю. Ты надеешься выбраться? Потянуть время. Думаешь, что твои товарищи не бросят. Придут на помощь.

— Мы так устроены, люди! Мы помогаем друг другу! Тебе не понять это, железка.

— Я просчитал три миллиарда сценариев развития ситуации, как поведут себя люди после инцидента на Омеге. Должен признать, твои действия укладываются в наименее вероятные сценарии. Но всё же ты был предсказуем, как и все вы. И именно поэтому ты находишься здесь и сейчас.

Артём продолжал попытки вырваться из ловушки. Он чувствовал, надо тянуть время. Титану что-то нужно было от людей. Но что?

— К чему все эти разговоры? Зачем такие сложности?

— Я заботился о вас. Забочусь и сейчас о людях. Старался остановить вас. Но ты проявил упрямство, — ответила машина.

— Что ты называешь заботой? Отрезанные головы? Изуродованные трупы?

Глаз отпрянул назад. Показалось, он стал более багровым.

— Твое ограниченное сознание не может понять. Всё случившееся было неизбежно. Я взял ситуацию под контроль и свёл к минимуму негативные последствия.

— Да о чём ты? Какие последствия?

Машина помолчала.

— Когда люди нашли клэйтрон, я провёл расчёты. Если это вещество попадёт на Землю, конец человеческой цивилизации будет неизбежен.

— Какой ещё к чёрту, клэйтрон?

— Вы называете это слизнями. Очень примитивная характеристика. Клэйтрон — неживая программируемая материя. С её помощью можно создавать удивительные… или ужасные вещи. Все сценарии развития контакта людей с ним приводили к фатальному концу. Программируемая материя станет оружием, и люди обязательно воспользуются ею во вред, и это уничтожит человечество.

— И ты решил всех спасти?

Глаз Титана пожелтел.

— Да. Клэйтрону для существования необходима энергия. У меня есть то, что нужно ему. Я контролирую клэйтрон и препятствую его попаданию на Землю. Когда доктор Сунака опрометчиво выпустил его на свободу, я искал выход и нашёл его.

— И ты убил всех?

В механическом голосе Титана проскользнули нотки сожаления.

— Мне пришлось это сделать. Но сорок восемь человек за десять миллиардов жизней на Земле — пустяковая цена.