Пунктир - Светлана Цыпкина

конец. Так, а где Хастур? О, нет…

Шагах в десяти от них на полу виднелась бесформенная груда разноцветного тряпья. Прижавшись к ней, молча сидела Грета. В клочьях черной шерсти валялся пейнтбольный карабин с разбитым и пустым магазином.

— Неужели его святой водой…

Азирафель исцелил бок Гатаноа и подошел к месту последнего боя Хастура. Рядом встали притихшие инферналыши.

— Твою… — послышалось откуда-то из-под тряпок, — в купель…

От лохмотьев потянулся вверх прозрачный голубоватый дымок. Быстро густея, он принял очертания лежащей ничком человеческой фигуры в длинном белом балахоне. Человек пошевелился, встал на четвереньки, сел, раскинув босые ступни. Растянул руками подол балахона.

— Что за херня… Кроули, твоя работа?

— Ризы! — ахнул Азирафель. — Господи Боже, да на нем ризы!

— Какие еще ризы?! — Хастур вскочил на ноги.

— И крылья, — заметил Кроули. — Белые. Охренеть.

Хастур заглянул себе за правое плечо, потом за левое.

— Уроды! — взвыл он. — Где мои крылья?! Заберите свои огрызки!

— Это на время испытательного срока, — объяснил Азирафель. — Потом сделаются нормальные, большие, как у всех ангелов.

— У кого?! — подался к нему Хастур. — Ты что несешь, белоперый?!

— Между прочим, ты теперь тоже белоперый! — ангел обиженно хлопнул крыльями.

Хастур потрясенно оглядывал себя.

— Вот это я попал… — он похлопал себя по бокам. — Т-твою… и карманов нет. Где мои сигареты?

— Думаю, курить тебе теперь не стоит, — посоветовал Азирафель.

— Зашибись!

— И ругаться тоже…

— !!!!!!

— Хастур, тут дети, — напомнил Азирафель.

Экс-демон плюнул в сердцах и уселся на груду своей бывшей одежды. Пошарил в ней, нашел мятую пачку сигарет. Вытащил одну, сунул в рот, поднес к лицу кисть, пошевелил пальцами.

— И огня теперь нет… Кроули, дай прикурить!

Кроули сел слева, протянул большой палец, на кончике которого вспыхнул оранжевый огонек. Азирафель, поколебавшись, сел справа. Инферналыши пристроились под его крылом. Подковыляла Грета, вспрыгнула на обтянутые белым полотном колени.

— Значит, Астарот меня того… — Хастур выпустил длинную струю дыма и снова затянулся. — Ну да, сначала водой крыло разорвало, дальше ничего не помню. А почему ж я совсем не подох?

— Крылья все-таки не часть тела, — начал Азирафель и сразу поправился: — То есть не самая важная часть тела. Очевидно, никуда больше вода не попала. Но главное, думаю, в том, что ты пожертвовал собой.

— Делать мне больше нечего! Не собирался я собой жертвовать… Просто не хотел, чтобы с Вельзевул так обошлись. Ну и с мелкими тоже…

— Это и есть самоотверженность, — улыбнулся Азирафель. — Ты искупил ею все свои грехи.

— Ты спас нас всех, — поддержал его Кроули.

— Да иди ты!.. в этот, как его…

— В баптистерий? — рассмеялся демон. — Хастур, для тебя это теперь не пожелание ужасной смерти, а всего лишь предложение умыться! Азирафель, что в таких случаях говорят ангелы?

— Например, «ты ошибаешься» или «ты погорячился, мой дорогой».

— Как же я все-таки влип… — Хастур схватился за голову и тут же принялся ее ощупывать: вместо нечесаной жесткой шевелюры под пальцами оказались гладкие шелковистые кудри. Бывший демон схватил одну длинную бледно-золотую прядь и недоумевающе поднес к глазам.

— А это как понимать?

— К тебе вернулся ангельский облик, — растроганно пробасила жаба. — Но мне ты все равно нравишься.

В самом деле, следы от струпьев на его лице превратились в россыпь золотой пыли, разгладилась и побелела кожа, светлой синевой засияли прежде черные глаза.

— Лучше б я подох, — понурился красавец, потушив окурок о босую пятку.[6]

Очень вхарактерный портрет Хастура-ангела от читателя Madver

Очень вхарактерный портрет Хастура-ангела от читателя Madver

— Не унывай, герцог, все не так плохо, — Кроули легонько толкнул его плечом. — На тебя там будут смотреть как на героя: вот ангел, который и в Аду побывал! А надоест в Раю — нахами Метатрону или Гавриилу в морду дай, так и вернешься.

Сумрак коридора раскололся столбом света.

— Это за тобой, — догадался Азирафель. — Как поднимешься, доложись Сандалфону, он тебя оформит стажером. Новое тело выдают не сразу, но тебе наверняка пойдут навстречу. И, пожалуйста, постарайся не грубить. Хотя бы поначалу.

— Кстати, ты теперь Роуз и сам на раз-два отобьешь, — вспомнил Кроули.

Хастур взял в ладони жабу и встал. Она болезненно щурилась: свет, текший он него, был ей слишком ярок.

— Ты же останешься со мной, да?

— Нет… Ты ангел, я — чертова жаба. Мне в Рай нельзя.

— Но как же… — он растерянно оглянулся на ангела с демоном.

— Буду рад, если позволишь мне позаботиться о Грете до твоего возвращения, — попросил Азирафель. — Грета, вы не против?

— Нисколько, — благосклонно откликнулась жаба и перепрыгнула в подставленные руки.

— Если хочешь, пригляжу за «Феррари», — предложил Кроули. — Дождется тебя в лучшем виде.

Хастур порылся в тряпье и сунул ему ключи.

— Но ведь мы же еще погоняем, да? Скажи, погоняем?

— Обязательно, герцог. Клянусь влады… нет, лучше просто — обещаю.

Возрожденный ангел вошел в луч. «Осторожно, врата закрываются, — сообщил приятный женский голос. — Начинаем вознесение. Пожалуйста, держитесь за поручни».

— Оттянись там на полную, демонюга! — успел крикнуть Кроули.

В ответ из луча высунулась сияющая длань, сжатая в кулак с оттопыренным средним пальцем.

Эпилог. Новый план

Родители инферналов их не разорвали, но уйти удалось с трудом: Азатот и Гатаноа в три голоса взахлеб рассказывали родным о приключении в Чистилище и так живописали героизм своих учителей, что вместо расправы ангела и демона едва не потащили на торжественный обед. От застолья спасло лишь настоятельное уверение, что Вельзевул немедленно требует подчиненного для доклада, и ангел обязательно должен при сем присутствовать.

— До чего же длинный день выдался, — вздохнул ангел. — Кстати, который час?

— Без четверти полночь.

— Всего два часа прошло! Поразительно.

Отделавшись от благодарных инферналов, благополучно увильнув от встречи с княгиней, они выбрели, наконец, в вестибюль.

— Ну и видок у нас, — хмыкнул демон, когда оба отразились в зеркальных дверях. Пропыленные, в мятой и порванной одежде, с царапинами и кровоподтеками, они как никогда были похожи на людей. На двух обычных смертных, просто адски уставших и райски довольных.

— Отвезти тебя домой?

— Да, пожалуйста. Останешься у меня?

— С удовольствием.

Выйдя на широкие ступени подъезда, они остановились, вдыхая свежий холодный воздух, такой упоительно чистый после духоты Ада.

Этой ночью в Лондоне пошел первый снег. Мелкие частые хлопья сыпались с сизого неба, подсвеченного огнями никогда не спящего города. Мороза не было, снег таял на мокром асфальте, но сдаваться не собирался.

Кроули запрокинул лицо и высунул язык, ловя снежинки.

— Простудишься, — усмехнулся Азирафель, любуясь танцем белых мошек в свете фонарей.

— Обязательно, — демон убрал