Санкт-Петербург. Автобиография - Марина Федотова

Увеселения: Ледяной дом, 1740 год

Георг Вольфганг Крафт

Правление Анны Иоанновны во многом превратило страну в подобие средневекового баронского двора с присущими этому двору простыми и грубыми нравами. Увеселения, которым предавалась императрица, утратили даже подобие европейского лоска, привитого было Петром I. Зимой 1740 года по приказу Анны Иоанновны на Дворцовой площади Петербурга возвели знаменитый Ледяной дом, где и сыграли свадьбу князя А. М. Голицына, низведенного в шуты, с шутихой Бужениновой.

Г. Крафт – академик петербургской Академии наук, оставивший обстоятельное описание Ледяного дома.

Здесь, в Санкт-Петербурге, художество гораздо знатнейшее дело изо льду произвело. Ибо мы видали из чистого льда построенный дом, который по правилам новейшей архитектуры расположен и, для изрядного своего вида и редкости, достоин был, чтоб, по крайней мере, таково ж долго стоять, как наши обыкновенные домы, или чтоб в Сатурна, как в число звезд, перенесен и между двумя весьма достопамятными строениями, а именно – между созданною, от блаженной и вечнодостойной памяти императора Петра Первого, адмиралтейскою крепостью и построенным, от блаженной ж и вечнодостойной памяти государыни императрицы Анны, новым зимним домом, который, для своего великолепия, достоин всякого удивления. На сем месте строение опять началось: самый чистый лед, наподобие больших квадратных плит, разрубали, архитектурными украшениями убирали, циркулем и линейкою размеривали, рычагами одну ледяную плиту на другую клали, а каждый ряд водой поливали, которая тотчас замерзала и вместо крепкого цемента служила. Таким образом, чрез краткое время, построен был дом, который был длиною в 8 сажен, или 56 лондонских футов, шириною в 2 сажени с половиною, а вышиною, вместе с кровлею, в 3 сажени; и гораздо великолепнее казалось, нежели когда бы он из самого лучшего мрамора был построен, для того, что казался сделан быть будто бы из одного куска, и для ледяной прозрачности и синего его цвета на гораздо дражайший камень, нежели на мрамор походил...

Напереди перед домом стояло 6 ледяных пушек, которые имели колеса и станки ледяные ж, что и о всем последующем разуметь должно, разве что неледяное случится, о чем именно упомянуто будет. Помянутые пушки величиною и размером против медных трехфунтовых сделаны и высверлены были. Из оных пушек неоднократно стреляли, в котором случае кладено в них пороху по четверти фунта, а при том посконное или железное ядро закачивали. Такое ядро, некогда в присутствии всего императорского придворного штата, в расстоянии 60 шагов, доску, толщиною в два дюйма, насквозь пробило. Еще стояли, в том же ряду с пушками, две мортиры. Оные мортиры сделаны были по размеру медных мортир против двухпудовой бомбы, из которых многократно бомбы бросали, причем на заряд в гнездо по четверти фунта пороху кладено. Напоследок, в том же ряду, у ворот, стояли два дельфина. Сии дельфины, с помощью насосов, огонь от зажженной нефти из челюстей выбрасывали, что ночью приятную потеху представляло. Позади помянутого ряда пушек и мортир сделаны были около всего дома из ледяных баляс изрядные перила, между которыми, в равном расстоянии, четырехугольные столбы стояли. Когда на оный дом из близи смотрели, то с удивлением видна была вверху, на кровле, четырехугольными столбами и точными статуями украшенная галерея, а над входом преизрядный фронтишпиц, в разных местах статуями украшенный.

Самый дом имел дверные и оконничные косяки, также и пилястры, выкрашенные краскою, наподобие зеленого мрамора. В оном же доме находились крыльцо и две двери. При входе в дом были сени, а по обеим сторонам – покои без потолка, с одною только крышкою. В сенях были четыре окна, а в каждом покое – по пяти окон, в которых, как рамки, так и стекла из тонкого, чистого льда сделаны были. Ночью в оных окнах неоднократно много свеч горело и почти на каждом окне видны были на полотне писанные, смешные картины, причем сияние, сквозь окна и стены проницающее, преизрядный и весьма удивительный вид показывало. В перилах, кроме главного входа, находились еще двухсторонние ворота и на них горшки с цветами и с померанцевыми деревьями, а подле них – простые ледяные деревья, листья и ветви ледяные же имеющие, на которых сидели птицы, что все с изрядным мастерством сделано было. Теперь посмотрим, каким образом убраны покои. Тут стоял уборный стол, на котором находились зеркало, несколько шандалов со свечами, которые по ночам, будучи нефтью намазаны, горели, карманные часы и всякая посуда, а на стене висело зеркало. Тут видны были преизрядная кровать с завесом, постелью, подушками и одеялом, двое туфель, два колпака, табурет и резной работы камель, в котором лежали ледяные дрова, нефтью намазанные, многократно горели. Там стоял стол, а на нем лежали столовые часы, в которых находящиеся колеса, сквозь светлый лед, видны были. Сверх сего, на столе, в разных местах, лежали, для играния, примороженные подлинные карты с марками. Подле стола, по обеим сторонам, стояли резной работы два легкие стула, а в углах – две статуи. Тут стоял, по правую руку, резной угольный поставец с разными небольшими фигурами, а внутри оного стояла точеная чайная посуда: стаканы, рюмки и блюда с кушаньем. Все оные вещи изо льда сделаны и приличными, натуральными красками выкрашены были.

Наружное и прочее сего дома украшение состояло в следующих вещах. Во-первых, во всякой стороне, на пьедестале с фронтишпицом, поставлено было по четырехугольной пирамиде. Помянутые пирамиды внутри были пусты, которые сзади от дома вход имели. На каждой оных стороне высечено было по круглому окну, около которых, снаружи, размалеванные часовые доски находились, а внутри восьмиугольный бумажный, большой фонарь висел, у которого, на каждой стороне, всякие смешные фигуры намалеваны были, и в котором ночью свечи горели. Оный фонарь находившийся внутри потайной человек вокруг оборачивал, дабы сквозь каждое окно, из помянутых фигур, одну за другою смотрители видеть могли.

Второе, по правую сторону дома изображен был слон в надлежащей его величине, на котором сидел персиянин с чеканом в руке, а подле его еще два персиянина, в обыкновенной человеческой величине, стояли. Сей слон внутри был пуст и так хитро сделан, что днем воду, вышиною на 24 фута, пускал, которая из близко находившегося канала Адмиралтейской крепости, трубами приведена была, а ночью, с великим удивлением всех смотрителей, горящую нефть выбрасывал. Сверх же того, мог он, как живой слон, кричать, который голос потаенный в нем человек трубою производил. Третье, на левой стороне дома, по обыкновению северных стран, изо льда построена была баня, которая, казалось, будто бы из простых бревен сделана была и которую несколько раз топили и действительно в ней парились.

Такого состояния был сей ледяной дом; и понеже жестокая стужа, с начала января месяца по самый март, почти беспрерывно продолжалась, то и оный дом до того же времени стоял, без всякого повреждения. В исходе марта месяца начал он к падению клониться и помаленьку, особливо с полуденной стороны, валиться, причем из обвалившихся льдин самые большие в императорский ледник отвезены были. Кроме того увеселения, которое сей ледяной дом в каждом смотрителе производил, можем мы оный еще и за действительный физический опыт почесть, который тем больше пользы имеет, что учинен великим числом ледяной материи. В таком рассуждении распространяем мы свое познание, как я уже выше упомянул, и, будучи уверен чрез самое искусство, видим теперь ясно, что изо льда, при жестокой стуже, можно строить: льдины поливая водою, в скором времени сплачивать, также и лед точить, сверлить, рубить, красить и, способом намазанной нефти, огонь производить, а притом еще из оного стрелять, не употребляя того, как некоторые думали, чтоб порох в жестяной трубе туда вкладывать. Все cиe познали мы при сем предприятии, и о истине того совершенно уверены, хотя в немецкой земле некоторые нашлись, которым наибольшая часть вышеупомянутого описания, вероятно, и вымышлена казалась. И сия невероятность час от часу больше возрасти может, чем далее в полуденные страны слух о ледяном доме распространится.

После свадьбы, на которой гостей развлекали свыше 300 шутов в костюмах разных народностей, «молодых» оставили ночевать в Ледяном доме. Утром их обнаружили едва живыми от холода; заметим при этом, что в 1740 году была зарегистрирована рекордная для города минимальная температура – 45°С ниже нуля. Ледяной дом растаял лишь в апреле.

Учреждение театра, 1756 год

Императрица Елизавета Петровна, Александр Сумароков

С восшествием на престол в 1741 году Елизаветы, дочери Петра Великого, развлечения знати стали постепенно приобретать все более цивилизованный характер. В 1750 году императорским указом дворянам разрешили устраивать в домах «вечеринки с пристойной музыкой» и «представлять русские комедии». Публичные представления в те годы проводились в Корпусе кадет, в «Оперном доме» на Малой Конюшенной и в придворном театре. В Корпусе кадет спектакли ставил – в том числе и по собственным пьесам – А. П. Сумароков.