Теперь вы знаете, кто я. Том II - Андрей Еслер

за гранью, гранью десятого уровня. А сейчас так близко…

Она поёжилась.

— Я понял тебя, — кивнул я.

— А я вовсе не встречал ничего подобного, — добавил Райан. — Это правда было необходимо.

— Босс поступил правильно, — вставил своё мнение Калум. — Это азиаты, помешанные на силе и чести. Босс показал им, что является самым опасным хищником в этом… уаууу… Болоте. А иначе, они бы просто съели его… Уауааааууу…

Парень зевал и чуть ли не засыпал.

Я встал и сходил за чашкой с отваром, напоминающим дерьмовый чай. По дороге плеснув туда концентрата.

— Вот, держи, выпей, взбодришься.

— Эта хрень на меня не действует, — сонно ворчит Калум.

— Да? А ты попробуй.

Парень берёт металлическую кружку, не переставая недоверчиво ворчать.

— Босс, эта бурда такая отвратная…

Он делает глоток.

— Что я даже… Фуу… — отплёвывается он .

— Ни капли мимо, боец, — смеюсь я.

Калум ставит кружку на стол. Жду несколько секунд, чтобы увидеть, как зрачки помощника расширяются и заполняют всю роговицу, как у готового к атаке кота.

Он хватает кружку и залпом осушивает её до дна. Затем поднимает лицо к небу.

— Босс… Вы мой герой.

Он смотрит на меня.

— Что это и где достать ещё? Кого надо убить и сколько оторвать рук?!

Глава 11. Колыбельная для безумца

По пустынной улице Полиса шагал огромный звероподобный мужчина, тяжело дыша лёгкими, которые, пожалуй, с лёгкостью составили бы конкуренцию кузнечным мехам.

Под два метра ростом, одетый в кожаные лоскуты цвета ржавчины. За ним летел рой мух, ноги шагали, глухо ударяясь об асфальт.

Торс голый, лишь набедренная повязка и обмотки на ногах. На одном особенно большом куске кожи татуировка в виде оскаленного черепа.

Здоровенное пузо вываливается, будто гигантская опухоль, покрытая молниями белёсых растяже, хорошо видимых из-за темнеющего слоя грязи.

Возможно поэтому жители стартовой локации не спешили выбираться из щелей, куда их загнал чистый колокольный перезвон.

Это звенела связка из скальпелей, что гроздью украшали шею медленно идущего гиганта.

Сотни глаз провожали двигающегося по улице Хирурга.

Многие помнили, как он годами сидел в тупиковом переулке. Бессмысленно тараща голубые словно небеса глаза в землю.

Каждую ночь, когда Полис накрывала тьма, он оставался на улице и каждое утро его находили там же. Он вёл себя так, будто ничего не произошло. Точнее, он никак себя не вёл. Лишь множество рваных ран и укусов на теле, которых с каждым днём становилось всё меньше и меньше.

Он отлично зашивал раны самодельной иглой, хоть она больше походила на шило, чем на медицинский инструмент. Делал нити из жил убитых голлумов, остальное съедал, кости оставлял в переулке, сооружая из них что-то вроде шалаша.

Через какое-то время на нём не осталось живого места. На коже червями бугрились, застарелые, неловко сшитые раны.

Его прозвали Хирург, абсолютно так же, как и на Земле, где он был доктором самоучкой, убившим столько людей, что ему здесь самое место.

Но страсть преступника поутихла, он словно бы впал в спячку.

Редкие умники утверждали, что это форма его психоза, он попал в незнакомое место и матрица дала сбой. Они также говорили, что якобы видели, как он режет по ночам голлумов, силясь найти то место, которое отвечает за эссенцию.

Если Хирург был сумасшедшим до прибытия на Перегринус, сейчас он обезумел.

Он настолько сросся с тупиком в стартовой локации, что на него долгое время никто не обращал внимание. Каждую ночь он видел тьму и стал тьмой.

Редкие новички пытались взять медведя нахрапом, но лишь стали его жертвами. Почти никто не знал, какого он уровня. Он никого не трогал, всех это устраивало.

Пока однажды к нему не подошёл беловолосый мужчина в раскосыми, словно у большой кошки глазами.

Он смело прошёл к шалашу, тихо напевая.

Ярко, ярко мне в пути

Ночью звездочка свети!

В небесах во тьме ночной

Следуй звездочка за мной.

Когда солнца свет уйдет

И на землю тьма сойдет,

Ты мне звездочка свети

Ярко, ярко на пути.

Он провёл с Хирургом два часа, напевая тому популярные колыбельные. Тот на удивление никак не отреагировал, не стал убивать незнакомца и даже покачивался в такт песне.

Спустя два часа, беловолосый встал, встал и Хирург. Оба пошли прочь, удаляясь от убежища. Он просто взял и ушёл, оставляя своё привычное место.

В этот день мало кто это видел лично. Но кто видел говорили, что живущий во тьме Хирург не зря ушёл, что-то назревает. И они были правы.

В стартовой локации начали пропадать люди. Десятки, сотни, так быстро, что все это заметили.

Сейчас никто не смел выйти на улицу, ведущую к бывшему когда-то лакомым для многих борделю.

Здоровяк тащил тело какого-то игрока за ногу. И все понимали, ничего хорошего этого парня не ждёт.

Они пытались сопротивляться. Но не могли ничего сделать. Из тела Хирурга вдруг стали появляться лапы голлумов, они вырастали словно волосы. Оплетали немаленькое тело мужчины и становились живым доспехом. Некоторые и вовсе выстреливали плетью до трёх метров.

Не человек шёл по улицам и тащил добычу, а настоящий кадавр. И самое страшное, что сам он собой не управлял.

Кадавр притащил тело новичка к борделю и втянул его внутрь, волоком затягивая в комнату с одиноко стоящим столом и сейфом у стены и дверью ведущей внутрь здания.

— Молодец, хороший мальчик.

За столом сидел беловолосый мужчина. Улыбнувшись кадавру отцовской улыбкой, он встал и подошёл к монстру в человеческом обличье. Рука беловолосого скользнула по щеке Хирурга.

— Убей его, — приказал он.

Один из шрамов на животе Хирурга раскрылся, выпуская длинную тёмную лапищу, которая ударила по голове лежащего пленника и выбила тому глаза когтями, проникая в мозг.

Из мертвеца поднялась эссенция.

Беловолосый её забрал, проводя ладонью.

— Молодец, мой мальчик.

С улицы прилетели звуки двигателей мотоциклов.

— У нас гости, малыш, — задумчиво сказал беловолосый. — Постой тут, я сейчас.

Из двери ведущей вглубь выскочили три бойца, все азиаты. Один из них почтительно встал на колено.

— Господин Драго, прибыли Апостолы, они ищут справедливости,