Без права выбора. Чужие миры - Мария Шорох

И вновь я стоял около сильно избитого эльфа, забросив его в стазис, и меня просто разрывали мысли о способе наказания этого ушастого ублюдка. То, в каком виде я застал его с моей девочкой, не оставляло сомнений в его намерениях. Что ж, он сам выбрал свою судьбу.

Я прикрыл глаза, и на моих губах зазмеилась жестокая улыбка.

Женщины дроу очень любят непокорных любовников, а брачная татуировка ближайшие полгода не даст ему ни разу забыться и расслабиться ни с одной из них. Рабство я не одобрял, но сдать его в аренду на год за лечение, еду и сохранения его психики в нормальном состоянии посчитал приемлемым. Он, конечно, не самая удобная игрушка, но я знаю одну Леди из Гематитового княжеского дома, мою бывшую ученицу, которую устроят и такие условия аренды светлого. Подняв левитацией это тело, я открыл переход в пещеры перед её цитаделью.

Чувствовал ли я себя неправым. Возможно. Моя бы воля, я бы просто избавил мир от этой падали, но враждовать с богиней — себе дороже. Больше этот ушастый мою малышку не обидит. А я сотру со временем все дурные воспоминания о нём из её памяти, чтобы ничто не нарушало покой моей любимой.

Катя

Находясь вдали от Таурохтара, я практически не ощущала влияния на мои чувства и эмоции. И наконец-то могла мыслить здраво, не отвлекаясь, почти как в "больнице". В первую очередь захотелось смыть с себя прикосновения эльфа и его запах. Если бы душу, измученную его поступками, можно было исцелить с такой же лёгкостью. А ещё было бы неплохо прогреться после бега по зимнему лесу в одной сорочке.

Зайдя в ванную комнату, и раздевшись, я встала перед зеркалом. На меня смотрела измученная, уставшая девушка с тоскливым взглядом, спутанными волосами, в которых застряли хвойные иголки. Живот, казалось, решил обнять позвоночник, руки и ноги истончились, и хотя им далеко было до веточек, зрелище, всё равно, было жалким. Лицо слегка осунулось, скулы заострились, а глаза стали казаться ещё больше, почти как эльфийские. Век бы их не видеть, этих чёртовых ушастых.

Я прыгнула в бассейн, в прыжке изменяясь, и вошла в воду уже хвостатой. Покровные ткани хвоста соединились сами, лишь обозначив место разреза молодой полупрозрачной и более мелкой чешуёй.

Я восстанавливала резерв от своей стихии, очищалась и обновлялась. Заставляя себя отодвинуть все негативные мысли и воспоминания на дальний план, вытесняя их мыслями о любимом, о том с каким пониманием он отнёсся к тому, в каком виде застал меня с эльфом. Моё счастье, как я боялась признаться тебе в самом большом своём страхе, что когда-нибудь его понимание исчерпает себя, и он не захочет мириться с тем, что, пусть и временно, и навеяно, в моём сердце было слишком много места для другого мужчины.

Не справляясь с эмоциями, я послала волну невысказанной любви по нашей связи, надеясь, что она доберётся до него. И спустя какие-то мгновения получила отклик, наполненный счастьем и, что было не совсем понятно для меня, мрачным удовлетворением.

Встретились мы, когда я, уставшая, но наполненная силой, завернувшаяся в плотный халат, зашла в центральную комнату. Чешуйка уже вернулся и не один, а с целой корзинкой всяких вкусностей. Умопомрачительные запахи радовали желудок предстоящим пиршеством.

— Кайхен, — он плавно притянул меня к себе. — Я ополоснусь и присоединюсь к тебе. — Он нежно поцеловал меня в губы, согревая их своим теплом и рождая легион мурашек по всему телу.

Я, слегка заторможенная и завороженная картинами, которые предоставляло моё щедрое воображение, пошла за стол. Пока я накрывала и раскладывала приборы, любимый успел помыться и в халате присоединился ко мне. Я порывалась сесть в кресло напротив него, но Иск плавным движением поймал меня за руку и притянул к себе на колени.

— Не хочу отпускать тебя ни на секунду, — он нежно провел пальцем от виска к губам.

— И не надо, — я слегка прикусила его палец и лизнула его кончиком языка. Его глаза замерцали серебром, а дыхание участилось. Пришлось упереться руками ему в грудь и с нажимом в голосе потребовать:

— Я есть хочу!

— Я тебя накормлю, — и прозвучало это не так, как о еде.

Но утолить первый голод он мне позволил. Потому что, если бы он начал свои игры сразу, боюсь, я бы его покусала. Копченое мясо птицы и свежие овощи проскочили на ура, а вот когда я потянулась за фруктами, мне легонько шлёпнули по рукам.

— Я сам, — он взял ягоду, зажал её своими губами и пересадил меня к себе лицом, заставив ногами обнять его бёдра.

Поцелуй со вкусом мятной черники кружил голову сильнее, чем самое крепкое вино. Когда мы оторвались друг от друга, он спросил:

— Ещё?

— Да.

Манго с запахом миндаля. И сладкие губы, по которым размазывается мякоть, шаловливый язычок, играющий с моим нёбом, а впоследствии слизывающий сладкие капли с подбородка и шеи. Один глоток вина на двоих, и мы оба стараемся больше отдать, чем взять. Его руки, скользящие по моей коже, губы, которые шепчут моё имя в то время, как во мне разгорается пламя. Прохладные простыни на огромной кровати, ворох подушек, которые летят в сторону, и мы, наслаждающиеся близостью тел и душ. Мы открыты друг другу больше, чем это возможно, нам нечего скрывать или стыдиться. Мы упиваемся взаимными чувствами и ощущениями. И наш экстаз, слившийся в один из его дикого и быстрого и моего накатывающего, как волна, и так же медленно идущего на убыль.

* * *

Утро было бодрым и капельку восхитительным. Во время завтрака я встретила близняшек. Они мне рассказали, как и чем закончилась проверка ректора. По сути, можно сказать, что ничем особенным. Испытание тут же прекратилось, всех отвели на полигон, спросили базовый набор заклинаний, заставили пройти полосу препятствий и замерили силу, как у нас в первый день. Ясное дело, что в хранилище их никто не повёл.

Результаты ещё не объявлены. Это понятно, пока муж меня искал, ректор безвылазно сидел у источника.

Пока мы болтали, пришла и остальная моя группа. Ребята сдвинули столы и ушли за завтраком, а девушки сели их ждать. И всё это молча. Затем так же молча ели, лишь время от времени переглядываясь.

— Я не понимаю. Они вообще говорят между собой? — дикобраз бросил короткий взгляд в нашу сторону.

— А зачем?

— Посмотри на них в магическом спектре.

Зрелище оказалось прелюбопытное. Головы всей честной компании охватывала тончайшая фиолетовая паутинка, постоянно шевелящаяся. Какие-то нити были постоянными, связуя всех членов группы, другие, более плотные, образовывались и обрывались без какой либо системы.

— Вот оно как, ну что ж, придётся им учиться говорить по-человечески.