Все о медвежонке Паддингтоне - Майкл Бонд

Все подарки миссис Бёрд аккуратно складывала возле кровати Паддингтона — на случай, если он проснётся и захочет есть.

Доктор Мак-Эндрю стал в семье частым гостем, но как он ни старался, в течение двух дней никаких перемен не произошло.

— Время покажет, — вот и всё, что он говорил.

Наконец на третий день, за завтраком, дверь распахнулась, и в столовую влетела миссис Бёрд.

— Идите скорее! — крикнула она. — Паддингтон…

Все вскочили из-за стола и замерли.

— Ему… ему не хуже? — прошептала миссис Браун.

— Боже сохрани, нет! — Миссис Бёрд принялась обмахиваться утренней газетой. — Я как раз хотела вам сказать: ему гораздо лучше. Он сидит в постели и просит булки с мармеладом!

— Булки с мармеладом? — воскликнула миссис Браун. — Какое счастье! — Она не знала, смеяться ей или плакать. — Вот уж никогда бы не подумала, что буду так рада услышать слово «мармелад»!

И тут раздался громкий звон колокольчика, который мистер Браун поставил у постели медвежонка на всякий пожарный случай.

— О боже! — побледнела миссис Бёрд. — Боюсь, мы рано обрадовались…

Всё семейство взлетело на второй этаж и ворвалось в комнату больного. Он лежал, задрав лапы кверху, и глядел в потолок.

— Паддингтон! — прошептала миссис Браун, едва дыша. — Паддингтон, что с тобой?

Ответа все ждали, как приговора.

— Мне, кажется, опять хуже, — слабым голосом отозвался медвежонок. — И чтобы это прошло, боюсь, мне придётся съесть два куска булки с мармеладом!

Все дружно и облегчённо вздохнули. Хотя Паддингтон ещё и не совсем поправился, было видно, что самое страшное уже позади.

Накануне рождества

— Наверное, грех так говорить про Рождество, — вздохнула миссис Бёрд, — но поскорее бы уж оно кончилось!

В канун Рождества дел у миссис Бёрд всегда бывало по горло. Пудинги, пирожки и сладкие булочки отнимали кучу времени, и она с утра до ночи не отходила от плиты[19]. В этом году дело осложнялось ещё и тем, что по дому целыми днями бродил выздоравливающий медведь. Паддингтон в особенности заинтересовался булочками и то и дело открывал духовку, чтобы посмотреть, как они там пекутся.

Для Браунов наступили тяжёлые дни. Пока Паддингтон лежал в постели, им приходилось достаточно несладко, так как на простыне у него постоянно оказывались виноградные косточки. Но настоящие муки начались, когда врач позволил медвежонку встать. Паддингтон абсолютно не умел слоняться без дела, и всё семейство выбивалось из сил, придумывая, чем бы его занять, чтобы уберечь от неприятностей. Со скуки медвежонок даже попытался что-то связать — что именно, никто так и не понял, — но умудрился до такой степени запутать и заляпать мармеладом всю пряжу, что её пришлось выбросить вон. Даже мусорщик не удержался от едких замечаний, когда увидел это «произведение» в помойном баке.

— Что-то Паддингтона совсем не слышно сегодня, — заметила миссис Браун. — Наверное, составляет список, кому что подарить на Рождество.

— Думаете, стоит брать его сейчас в магазин? — спросила миссис Бёрд. — Помните, чем это кончилось в прошлый раз?[20]

Миссис Браун вздохнула. Она прекрасно помнила, чем это кончилось в прошлый раз.

— Стоит не стоит, а придётся, — ответила она. — Я ему обещала. Он так этого ждёт!

Паддингтон очень любил ходить по магазинам. Больше всего ему нравилось разглядывать витрины, а с тех пор, как он прочитал в газете, что их специально украшают к Рождеству, он только об этом и думал. Кроме того, у него было одно важное дело. Он уже давно тайком откладывал деньги, чтобы купить всем своим друзьям рождественские подарки.

Подарок тёте Люси — красивую рамочку для своей фотографии и большую банку мёда — он отослал уже давно, потому что посылки за океан полагалось отправлять заранее.

У него завелось несколько списков с пометкой СИКРЕТ, которые хранились под замком в чемодане, и в последнее время он внимательно прислушивался ко всем домашним разговорам, стараясь выяснить, кому что нужно.

— Будь что будет, — решила миссис Браун. — Такое счастье, что он опять топает по дому! И потом, он так хорошо вёл себя все эти дни, что можно его и побаловать немножко. А кроме того, — продолжала она, — на этот раз я поведу его не в «Баркридж», а в «Крамболд и Фёрнз».

Миссис Бёрд отставила противень.

— А может, не надо? — спросила она. — Вы же знаете, какие у них порядки!

«Крамболд и Фёрнз» был почтенный, солидный магазин, где разговаривать полагалось шёпотом, а продавцы все до одного ходили в сюртуках. И покупатели там были важные и солидные.

— Да ведь Рождество же, — самоотверженно отозвалась миссис Браун. — Пусть мишутка порадуется!

Впрочем, когда после обеда Паддингтон и миссис Браун тронулись в путь, даже миссис Бёрд не могла не признать, что с таким медведем можно идти хоть куда. Синее пальтишко только что вернулось из чистки, и даже старая шляпа, которую Паддингтон всегда надевал, отправляясь за покупками, имела довольно приличный вид.

И всё же, когда Паддингтон, помахав лапой, скрылся за углом, миссис Бёрд втайне порадовалась, что остаётся дома.

Путешествие в магазин началось очень приятно. В автобусе Паддингтону досталось переднее сиденье. Он встал на задние лапы и нашёл дырочку, сквозь которую было видно кабину водителя. Время от времени он стучал по стеклу и махал лапой, но водитель был слишком занят и не обращал внимания — они почему-то очень долго ехали не останавливаясь.

Когда кондуктор увидел, чем Паддингтон занимается, он страшно рассердился.

— Эй, ты! — прикрикнул он. — А ну прекрати барабанить по стеклу! Вот такие медведи и создают автобусам дурную славу. Мы уже целых три остановки проскочили.

Впрочем, он оказался вполне славным человеком, и когда Паддингтон извинился, объяснил, что стук в стекло — это знак водителю ехать не останавливаясь. Он даже отдал медвежонку хвост билетного рулона, а потом, когда собрал плату за проезд, сел рядом и стал показывать разные интересные здания.

На прощание кондуктор подарил Паддингтону большой круглый леденец, который нашёл в своей кондукторской сумке. Паддингтону очень понравилось смотреть в окошко, и он не на шутку огорчился, когда пришло время прощаться и выходить.

У входа в магазин произошла небольшая заминка: Паддингтона уволокла дверь-вертушка. Его вины в этом не было, он просто шёл следом за миссис Браун, но как раз в этот момент из магазина выскочил какой-то очень важный дяденька с бородой. Он, видимо, страшно торопился и изо всех сил пихнул дверь. Она завертелась волчком, утащив с собою медвежонка. Он пробежал несколько кругов и с удивлением обнаружил, что снова очутился на улице.

Бородатый дяденька махал ему рукой из огромной машины. Он даже попытался что-то крикнуть, но тут машина тронулась, а Паддингтон наступил на что-то острое и завалился на спину.

Усевшись на тротуаре, он осмотрел свою лапу и с удивлением обнаружил, что в пятке торчит булавка для галстука. В том, что это именно булавка для галстука, не могло быть никаких сомнений, потому что у мистера Брауна была почти такая же, только без большой блестящей кругляшки. Паддингтон прицепил булавку для сохранности к своему пальто и тут вдруг заметил, что к нему обращаются.

— Вы не ушиблись, сэр?

Это был швейцар — очень солидный, в красивой форменной куртке со множеством бляшек.

— Кажется, нет, спасибо, — отозвался Паддингтон, вставая и отряхиваясь. — Только вот я потерял леденец…

— Леденец? — воскликнул швейцар. — Какая неприятность!

Может, он и удивился, но не подал виду. Швейцары в «Крамболд и Фёрнз» люди воспитанные. Впрочем, про себя он, конечно, недоумевал, что это за медведь такой. Увидев булавку с огромным бриллиантом, он решил, что имеет дело с очень важной персоной.

«Видимо, медведь из высшего общества, — подумал он, но тут заметил обтрёпанную шляпу и усомнился. — Нет, скорее, охотничий медведь, приехал на денёк из деревни. А может, медведь из общества, который знавал лучшие дни…»

Как бы там ни было, он властным взмахом руки задержал поток прохожих и тщательно осмотрел тротуар. А найдя леденец, провёл Паддингтона в дверь и передал миссис Браун, которая с тревогой ждала внутри — и всё это с таким видом, будто помогать медведю высокого звания искать конфету для него самое обычное дело.

Паддингтон помахал на прощание лапой и огляделся. Внутри «Крамболд и Фёрнз» выглядел необычайно солидно. Куда бы они ни пошли, рослые дяденьки в сюртуках почтительно кланялись и желали им доброго утра. Когда они добрались до отдела «Товары для дома», лапа у Паддингтона совсем онемела от рукопожатий.