Звездные войны. Американская Республика против Советской Империи - Антон Первушин

И все же проект ни шатко, ни валко, но продолжал двигаться вперед, пока не произошло непредвиденной утечки. Молодой ученый Карл Саган, занимавшийся созданием виртуальной модели гипотетического атомного гриба при низкой гравитации, ознакомил с результатами своей работы товарищей по университету. Возможная огласка и общественный резонанс, который она вызовет, напугали военных, и после представления в середине 1959 года очередного отчета о ходе работ ученые получили указание об их прекращении.

«А-119» остался под грифом секретности и был забыт столь прочно, что даже в изданной биографии Карла Сагана только упомянуто о том, что когда-то болтливый астрофизик имел проблемы с «национальной безопасностью», но никаких подробностей этого эпизода не раскрывалось…

* * *

Перспектива использования околоземного космического пространства в качестве плацдарма для размещения ударных вооружений заставила задуматься над способами борьбы со спутниками еще до появления самих спутников.

Наиболее радикальным по тем временам средством представлялось уничтожение космических аппаратов взрывом ядерного заряда, доставляемого ракетой за пределы атмосферы.

Начало экспериментам в этой области положили американцы — летом 1958 года в обстановке повышенной секретности началась подготовка к проведению операции «Аргус» («Argus»). В рамках этой операции предполагалось изучить влияние поражающих факторов космического ядерного взрыва на земные радиолокаторы, системы связи и электронную аппаратуру спутников и баллистических ракет. Кроме того, ученых интересовало взаимодействие радиоактивных изотопов плутония, высвобождавшихся во время взрыва, с магнитным полем Земли — физик Николас Кристофилос выдвинул предположение, что наибольший военный эффект от ядерных взрывов в космосе может быть достигнут в результате создания искусственных радиационных поясов Земли, аналогичных естественным радиационным поясам. (Кстати, «Аргус» подтвердил выдвинутую теорию, и искусственные пояса действительно возникали после взрывов).

Местом проведения операции стала южная часть Атлантического океана, что обусловливалось конфигурацией магнитного поля, которое в этом районе наиболее близко расположено к поверхности Земли и которое должно было сыграть роль своеобразной ловушки, захватывая заряженные частицы, образованные взрывом, и удерживая их.

Были использованы стокилограммовые ядерные заряды «W-25» мощностью 1,7 килотонны, разработанные для твердотопливной неуправляемой ракеты «Джини» («Genie», «МВ-1», «AIR-2») класса «воздух-воздух». Ранее заряд «W-25» испытывался трижды и продемонстрировал высокую надежность.

В качестве средства доставки ядерного заряда была использована модифицированная баллистическая ракета «Икс-17А» («Х-17А»), разработанная компанией «Локхид». Для проведения эксперимента сформировали целую флотилию из девяти кораблей 2-го флота США, действовавшую под обозначением оперативной группы № 88. Пуски производились с головного корабля флотилии «Нортон Саунд» («Norton Sound»).

Первое испытание было проведено 27 августа 1958 года. Первый космический ядерный взрыв прогремев на высоте 161 км, в 1800 км юго-западнее южноафриканского порта Кейптаун. Через три дня, 30 августа, второй ядерный взрыв был произведен на высоте 292 км. Третий и последний взрыв в рамках операции «Аргус» осуществили 6 сентября на высоте 750 км (по другим данным — 467 км) над земной поверхностью. Это был самый высотный из всех ядерных взрывов за недолгую историю таких экспериментов.

Разумеется, взрывы в рамках операции «Аргус» являлись лишь частью проводимых экспериментов. Их сопровождали многочисленные пуски геофизических ракет с измерительной аппаратурой, которые проводились американскими учеными из различных районов земного шара непосредственно перед взрывами и спустя некоторое время после них. Наблюдения за ионосферой велись с помощью метеорологических зондов.

Советским специалистам также удалось получить подробную информацию о первом из американских космических взрывов. В день испытания, 27 августа, с полигона Капустин Яр были проведены пуски трех геофизических ракет: одной «Р-2А» и двух «Р-5А». Измерительная аппаратура, установленная на этих ракетах, зафиксировала аномалии в магнитном поле Земли.

Подготовка и проведение операции «Аргус» было окружено плотной завесой секретности, однако тайну удалось сохранять недолго — спустя полгода, 19 марта 1959 года, газета «Нью-Йорк таймс» опубликовала статью, в которой во всех подробностях было рассказано о том, что делали американские военные в южной части Атлантики. Последним ничего не оставалось, как признать и факт проведения ядерных испытаний в космосе.

Своеобразным ответом на операцию «Аргус» стала серия советских ядерных взрывов, получившая в документах условное наименование «Операция К». Основной задачей при проведении этих экспериментов являлась проверка влияния высотных ядерных взрывов на работу радиоэлектронных средств систем обнаружения ракетного нападения и противоракетной обороны (системы «А»),

Операцией «К» руководила назначенная правительством Государственная комиссия во главе с генералом-полковником Александром Васильевичем Герасимовым.

Первые два эксперимента были проведены 27 октября 1961 года («К1» и «К2»), три других — 22 октября, 28 октября и 1 ноября 1962 года («КЗ», «К4» и «К5»).

В каждом эксперименте производился последовательный пуск с ракетного полигона в Капустином Яре двух баллистических ракет «Р-12», причем их головные части летели по одной и той же траектории одна за другой с некоторым запаздыванием друг от друга. Первая ракета была оснащена ядерным зарядом, который подрывался на заданной для данной операции высоте, а в головной части второй размещались многочисленные датчики, призванные измерить параметры поражающего действия ядерного взрыва.

Высота подрыва ядерных зарядов составляла: в операциях «К1» и «К2» — 300 и 150 км при мощности головной части в 1,2 килотонны. Высота подрыва ядерных зарядов в операциях «КЗ», «К4», «К5» — 300, 150, 80 км соответственно, причем мощность зарядов составила 300 килотонн.

Информация об этих испытаниях до сих пор отрывочна и нуждается в уточнении. В основном это воспоминания участников событий.

Вот что рассказывает инженер-испытатель Юлий Цуков:

«Атомную бомбу на нас бросать не собирались, но для чистоты эксперимента подорвать спецзаряд над средствами полигона, по мнению начальства, было просто необходимо. Ближе всех к самому «теплому» местечку оказалась наша вторая площадка. Жен, детей, а также всех, без кого можно было обойтись, отправили в гостиницы и казармы Приозерска. На площадке построили несколько бомбоубежищ, установили сейсмодатчики. Выдали толстую черную бумагу для заделки окон на станциях и специальные противогазы.

Окна моего рабочего помещения выходили на противоположную от взрыва СБЧ сторону, и я рискнул оставить щелочку в черной бумаге, предположив, что узкий луч переотраженного светового излучения, вряд ли нас ослепит. После нескольких репетиций вышли на реальную работу. Обнаружили цель, взяли на автосопровождение. В динамике голос главного оператора: “До точки подрыва осталось 10 секунд… 5 секунд… Подрыв!”

Ослепительная молния света ударила в оставленную мной оконную щель. Глаза даже не успели зажмуриться. Экраны индикаторов засветились помехами, но через несколько секунд работоспособность станции была восстановлена, антенна выставлена в точку ожидания и мы приготовились к работе по следующей баллистической ракете.

Томительно тянутся секунды… Расчетное время обнаружения цели прошло. И вот, наконец, из динамика доносится голос главного оператора нашей станции лейтенанта Чекашкина:

— Цель обнаружена! Цель на автосопровождении! Координаты цели выдаются на центральную вычислительную станцию!

В расчетное время стартовала противоракета и, как потом выяснилось по материалам регистрации и киносъемки, цель была поражена. После окончания работы мы вышли из станции и взглянули вверх. Северо-западнее, на фоне голубого неба мы увидели огромное ядовитозеленое клочковатое облако. Всем стало не по себе. Дома я включил радиоприемник — на всех диапазонах слышался только треск. Видимо, мы были под мощным электронным куполом. Отметив успех скромным застольем, наша площадка погрузилась в беспокойный сон.

Утром небо было снова чистым, началась подготовка к следующим работам. Испытания прошли весьма успешно. Однако позже в степи несколько месяцев попадались слепые сайгаки».

А вот что пишет об операции «К» Главный конструктор системы противоракетной обороны Григорий Кисунько в книге «Секретная зона»:

«Во всех указанных экспериментах высотные ядерные взрывы не вызывали каких-либо нарушений в функционировании “стрельбовой радиоэлектроники” системы “А”: радиолокаторов точного наведения, радиолиний визирования противоракет, радиолинии передачи команд на борт противоракеты, бортовой аппаратуры стабилизации и управления полетом противоракеты. После захвата цели по целеуказаниям от РЛС обнаружения “Дунай-2” вся стрельбовая часть системы “А” четко срабатывала в штатном режиме вплоть до перехвата цели противоракетой “В-1000” — как и в отсутствие ядерного взрыва.