Колдовство королевы - Брайан Наслунд

Ты – Фельгор, Поджигатель Борделей.

– Так нечестно! – запротестовал Фельгор. – Я только однажды чердак подпалил, да и то по чистой случайности.

– Ну-ну, – вздохнул капитан По. – Значит, тут на корабле собрались неизвестная, именующая себя королевой-ведьмой, императорский убийца-изгнанник и знаменитый вор. Да вас троих в самом страшном сне даже на десять лиг не подпустят к императрице Окину!

– Верно подмечено, – сказала Эшлин. – Но в вестях Сосоне наверняка говорилось и о том, что Эшлин Мальграв, возможно, уцелела в сражении при Незатопимой Гавани и спаслась на папирийском корабле. В таком случае императрица Окину сообщила бы вам сведения, необходимые для установления моей личности.

По кивнул и наморщил лоб, явно что-то припоминая.

– Было такое. Императрица приказала задать один вопрос той, кто назовет себя Эшлин Мальграв: как прекратить вспышку кровавого поноса среди жителей отдаленной горной деревни?

Эшлин улыбнулась:

– Все дело в источниках воды. Для начала необходимо смешать давленые яблоки из драконьего логовища с таким же количеством мха Багряная Башня и дважды в день промывать десятью галлонами этой смеси все колодцы в округе; тем временем необходимо отыскать новый родник или ручей, желательно высоко в горах, выстроить акведук и собирать воду в особую цистерну.

По хмурился, слушая Эшлин, – очевидно, она говорила то, что следовало, но капитану это почему-то не нравилось.

– Ну ладно, – наконец сказал он. – Мне приказано сопроводить вас в Нулсин. – По указал на окутанный туманом город. – Императрица даст вам аудиенцию.

– А почему не в Химейю? – недоуменно спросила Эшлин.

– Не знаю. – Капитан По перевел взгляд с Бершада на Эшлин. – Императрица примет только тебя. Вора и драконьера закуют в кандалы и отправят в темницу, пока не решат, что с ними делать дальше.

– Нет, они останутся со мной! – возмутилась Эшлин.

– Твоего прибытия ожидали. А этих никто не ждал. Вдобавок я следую приказам всевечной императрицы Папирии, а не альмирской королевы-ведьмы.

Бершад едва заметно пожал плечами: мол, тут и спорить нечего. Эшлин сообразила, что сейчас бесполезно возражать или настаивать на своем.

– Я не потерплю жестокого обращения с пленниками! – все-таки заявила она.

– Все будет в полном порядке, королева, – заверил ее По, глядя, как Бершада и Фельгора заковывают в кандалы и уводят на фрегат.

Когда Фельгор приблизился к капитану По, кандалы слетели с его запястий и со стуком упали на палубу. Фельгор вытянул руки и удивленно поглядел на них:

– Надо же, какая у меня скользкая кожа!

– Очень смешно, – сказал капитан По и рукой в латной перчатке хлестнул Фельгора по лицу.

Фельгор повалился на палубу.

Бершад дернулся было на помощь, но тут же замер – на него наставили арбалеты.

– Капитан! – окликнула Эшлин. – Я тебя предупреждала.

– Жестокое обращение – это одно, – ответил По. – А учить придурка уму-разуму – это совсем другое. – Он улыбнулся Фельгору. – Добро пожаловать в Папирию.

9

Эшлин

Папирия, портовый город Нулсин

– Твоя вдова останется на корабле, – сказал капитан По, когда фрегат причалил в порту Нулсина, непримечательного городка со скромными домами из кедровых бревен, крытыми сланцевой черепицей.

– Нет, не останусь, – ответила Хайден.

Капитан По опешил.

– Но если ты меня так опасаешься, я оставлю тебе оружие, – сказала Хайден и вручила ему свой короткий меч и пращи.

По посмотрел на свернутые пращи, будто на клубок змей, наконец взял их, передал одному из матросов, что-то буркнул и жестом пригласил Эшлин и Хайден следовать за ним. Они направились к хижине, где пахло свежей соломой и виднелись следы прерванной работы: недовязанные снопы пшеницы и полунарезанные брикеты торфа. Судя по всему, обитатели хижины покинули ее совсем недавно.

– Подождите здесь, – сказал По, оглядывая скромное жилище.

– Чего ждать?

Не отвечая, капитан По вышел за дверь.

Долгое время Эшлин и Хайден сидели молча.

Наконец Эшлин сказала:

– Я никогда не благодарила тебя за то, что ты для меня делаешь.

– За что это?

– Ты почти полжизни провела у меня на службе, – объяснила Эшлин. – Гонялась со мной за драконами. Охраняла меня в лаборатории, пока я проводила алхимические опыты. Присутствовала вместе со мной на бесконечных государственных советах и нудных встречах. А когда умер мой отец… ты за меня сражалась. Ты столько раз спасала мне жизнь, а я даже не подумала сказать тебе спасибо.

– Мне не нужны благодарности. Я вдова. Я обязана тебя оберегать.

– Больше этого не потребуется.

Хайден недоуменно наморщила лоб:

– Прости, королева, но я тебя не понимаю. Ты во мне разочаровалась?

– Вовсе нет. Ты – лучшая телохранительница и лучшая подруга. Но я больше не королева. Мне не положено ни твоей помощи, ни твоей защиты.

– Я помогала тебе не потому, что ты была королевой, а потому, что в твоих жилах течет императорская кровь. И пока ты жива, я буду исполнять твои повеления.

– Нет, Хайден, я не буду тобой повелевать. Я больше не имею права тебе приказывать. Ты всю жизнь несла опасную и трудную службу и, несмотря на все испытания, выпавшие на твою долю, все-таки вернулась на родину. Мне хочется, чтобы ты наконец-то пожила в свое удовольствие.

Хайден задумалась.

– Я ценю твое предложение, Эшлин. Однако же, даже если ты откажешься от моих услуг, я все равно останусь вдовой. А вдовы, у которых нет подопечных, выполняют для империи работу иного рода.

– Как Сосоне?

– Да.

Эшлин помотала головой:

– Нет-нет-нет, для тебя я этого не хочу. Окину ценит наши родственные связи, поэтому я попрошу, чтобы тебе позволили жить в мире и спокойствии.

Хайден хотела что-то ответить, но осеклась и, оглядевшись, сказала:

– Она здесь.

– Откуда ты знаешь?

– Потому что нас окружили.

Из теней беззвучно выступили два десятка вдов. Дверь в хижину распахнулась, и всевечная императрица Окину перешагнула порог.

На императрице было платье из черного и алого шелка, перетянутое поясом на талии. Белая пудра тонким слоем покрывала лицо, черная тушь четко обрисовывала брови и губы. Смоляные волосы змеей обвивали голову и водопадом струились по спине. Слева и справа от императрицы замерли вдовы-телохранительницы.

– Императрица, – с глубоким поклоном произнесла Эшлин.

Хайден тоже склонилась в поклоне.

Целую минуту Окину молча смотрела на свою племянницу. Загримированное лицо императрицы не позволяло определить ее возраст, но Эшлин точно знала, что ей семьдесят три года.

– Черные небеса! – наконец воскликнула Окину. – Я сказала одной из вдов, что ты окажешься самозванкой, а выходит, я проспорила ей два золотых. – Голос императрицы шуршал, как старая бумага на речной гальке. – У тебя материнский нос, отцовские глаза и, если верить капитану По, обширные познания в медицине. Во всяком случае, ты точно знаешь, как и чем лечить кровавый понос. Так что сегодня я всем кругом должна, племянница.

Эшлин снова почтительно склонила голову:

– Спасибо, что приютили меня, императрица. У меня есть для вас неотложные новости. Во время нашего плавания случилось…

– А правда, что твой бывший любовник убил в Баларии Мерсера Домициана?

– Он сделал это по моему приказу.

Окину нахмурилась:

– Прежде чем отдавать такие непродуманные приказы, тебе следовало посоветоваться со мной.

Эшлин тяжело сглотнула, понимая, куда клонит Окину. Императрица хотела загнать племянницу в угол, чтобы