Том 10. Ты мертв без денег. Скорее мертвый, чем живой. Это ему ни к чему - Джеймс Чейз

На следующее утро, когда стрелки часов приближались к одиннадцати, трое мужчин собрались в гостиной бунгало. Эллиот сидел рядом с телефоном и поглядывал на стоящую поблизости миниатюрную рацию.

Несколькими часами раньше они опробовали рацию и остались довольны. Они проверили, сколько времени понадобится Синди, чтобы неторопливым шагом выйти на шоссе: оказалось — семнадцать минут. Удовлетворенная проверкой, девушка вернулась в бунгало.

Орсон, дежуривший как раз утром, засек момент проверки рации и услышал голос Синди и отвечавшего ей Эллиота. Но девушка сказала лишь: «Порядок», — а Эллиот: «Вас слышу», — поэтому сыщик был несколько озадачен.

— Они что-то затевают, — сказал он Фэлу Маклину, который наливал из термоса кофе. — Надо доложить боссу.

— В такой час? Сомневаюсь, что он сильно обрадуется, — скривился Фэл.

Но Орсон все-таки связался с Лессингом.

— Похоже, они попытаются сегодня вечером, — предположил босс. — Они не пойдут на дело, пока Ларримор не ляжет спать, а ложится он поздно. Я подошлю ребят часам к восьми. Если эти типы действительно что-то выкинут, задержим их на выходе.

Решительный момент приближался. Джо отчаянно потел. Вин не мог оторвать глаз от часов, один Эллиот казался совершенно спокойным. Когда стрелки показали одиннадцать, Дон сказал:

— Она на месте.

— А что если эта сволочь ее не примет? — нервно почесывая нос, предположил Вин. — Тогда наше дело — труба.

— Я знаю Ларримора, он ее примет. Кроме того, я велел Синди не отдавать альбом слуге. — Эллиот взглянул на Джо. — Почему вы так переживаете? Разве вы не верите в свою девочку?

Джо покачал головой.

— Если блокнот у него в кармане — это все равно что у Синди в руках. Но как она найдет там номер ящика? — Джо вытер мокрое от пота лицо. — А если он заметит? Что он будет делать, вызовет полицию?

— Вышвырнет ее вон, — успокоил старика Эллиот. — Я уверен, что он не станет связываться с копами. Слышите? Уверен!

Но даже эти слова не успокоили Джо. Он представлял, как его любимую дочь хватают копы, и эта картина сводила его с ума.

Минуты ползли одна за другой. В четверть двенадцатого Пинпа грубо выругался.

— У нее ничего не вышло! Что же нам теперь делать, черт побери?!

— Заткнись! — огрызнулся Эллиот. Он тоже чувствовал себя не слишком уверенно. — Может, ты решил, что Синди вытянет у него блокнот сразу, как только появится? Ей нужно время.

Вин ответил невнятным ворчанием и закурил.

В 11.40 Эллиот начал потеть. Джо непрерывно вытирал лицо носовым платком. Вин нервно шагал по комнате взад и вперед. Внезапно он остановился и поглядел на сообщников белыми от ярости глазами.

— Она провалила дело! Я знал, что она струсит и всех подведет!

— Заткни глотку! — заорал Дон. — Или ты хочешь, чтобы я тебе помог заткнуться?!

Вин ненавидящим взглядом уставился на Эллиота.

— Чем ты меня заткнешь? Своей жестяной ногой?

Эллиот попытался встать, но Джо вцепился в его рукав.

— Умоляю, Дон! Пожалуйста, теперь не время.

И тут из включенной рации ясно и отчетливо донесся голос Синди:

— Порядок.

Мужчины уставились друг на друга, словно спрашивая, не ослышались ли они?

— Что это? — как бы не понимая, пробормотал Эллиот.

— Синди! — воскликнул Джо. — Девочка ненаглядная! — И гордо оглядевшись, добавил: — Моя школа!

Пинпа растерянно улыбнулся:

— Все-таки сделала.

Слегка дрожащей рукой Эллиот набрал номер Ларримора. Через несколько секунд ему ответили:

— Резиденция мистера Ларримора.

— Это Дон Эллиот. Я хотел бы поговорить с мистером Ларримором.

— Мистер Ларримор сейчас занят. Будьте любезны позвонить позже. Или же я передам, чтобы он сам позвонил вам, когда освободится.

— Я должен поговорить с ним немедленно. Передайте, что я буду очень обязан, если он именно сейчас подойдет к телефону.

Потянулось ожидание, потом в трубке раздался голос Ларримора:

— Это вы, Эллиот?

— Привет. Извините, что помешал. Ваш человек сказал, что вы заняты.

— Да, у меня посетитель. Как поживаете, Эллиот? Я вас не видел и не слышал уже несколько месяцев.

Эллиот подумал, что голос Ларримора звучит достаточно сердечно.

— Приходил в себя. Вы, наверное, слышали о несчастном случае?

— Конечно. Очень сочувствую вам.

— Тут ничего не поделаешь, да я уже и привык к протезу. Не хотите сыграть во вторник? Я укоротил размах, уменьшил поворот и теперь играю лучше, чем раньше. Думаю, вам тоже стоит попробовать, Ларримор: короткий размах обеспечивает хороший контроль.

— Это идея. Давайте сыграем. Я страшно рад, что вы снова в норме. Поздравляю. Значит, во вторник в три часа?

— Договорились. — И Эллиот принялся болтать о биржевых ценах, стараясь дать Синди как можно больше времени. Минут через пятнадцать он распрощался, повесил трубку и только тогда перевел дыхание.

— Думаю, она уже отыскала номер.

Лишь без четверти час мужчины увидели Синди, которая шла по садовой дорожке. Они кинулись навстречу, впереди всех спешил Эллиот.

Синди была бледна и с трудом смогла ответить на вопрос Эллиота.

— Да. Я все сделала…

— Молодчина, я знал, что все выйдет, как надо. — Эллиот обнял ее и поцеловал в щеку.

— Номер ящика? — торопил Пинпа, напирая сзади, когда они входили в гостиную.

— А вот этого, Вин, она тебе не скажет, — и он слегка отодвинул Синди, оборачиваясь к Пинпа.

Джо, задержавшись на пороге, смотрел на заговорщиков круглыми глазами.

— Как не скажет?! — взвизгнул Пинпа. — У меня прав не меньше, чем у тебя. Отойди с дороги, я сам с ней поговорю!

— Легче, приятель! — остановил его Эллиот. — Когда ты назовешь мне имя покупателя, я назову тебе номер ящика. Неужели ты считаешь нас такими идиотами? Никто из нас тебе не доверяет. Твой номер не пройдет, Вин!

Пинпа прищурился.

— Мой номер? О чем это ты?

— Не будем терять времени. Узнай имя покупателя, а я дам тебе тысячу долларов для Джуди. Если мы будем знать имя сегодня вечером, то ночью отправимся к Ларримору и добудем марки. Но разговаривать с покупателем буду я!

С минуту Пинпа стоял, тупо уставившись на Эллиота. Его мозг был не в состоянии переварить неожиданность. Понимая, что ему нужно время на размышление, Вин, с трудом сдерживая ярость, пожал плечами:

— Ладно, никто и не просит вас мне доверять. Я узнаю имя покупателя, но ты, приятель, со мной не пойдешь. Это работа для специалиста, в нашем деле не нужны дилетанты.

— Узнай имя, — спокойно повторил Дон. — Тогда поговорим об остальном.

Вин ласково посмотрел на Синди.

— Ты скажешь мне номер, детка?

Синди отрицательно покачала головой.

Вин злобно усмехнулся.

— А ты хорошо подумала? Как бы потом не пришлось пожалеть.

Девушка твердо посмотрела на экс-жениха.

— Я подумала.

Вин отвернулся и, выйдя из бунгало, направился к «ягуару».

— Лучше бы сказать ему, — боязливо проговорил Джо. — Вдруг он как-нибудь навредит Синди.

— Ничего ему не надо говорить, — неожиданно спокойно произнесла Синди и раскрыла сумочку. — МАРКИ У МЕНЯ!

Скорее мертвый, чем живой

Глава 1

…Они все были здесь — Капоне, Диллинджер, Нельсон, Карпис и Чарли Лаки. Они играли в покер. Перед каждым лежала кучка, фишек. Над столом, заставленным бутылками, висела лампа с зеленым абажуром. Ее холодный свет падал на лица мужчин. В тени, почти скрытые облаками сигаретного дыма, стояли люди: маленькие люди с глазами, блестящими, как мокрые камешки, и суровые люди с хмурыми, серьезными лицами. Группа, сидящая за столом, и люди в тени словно оцепенели, когда в помещение вошел Джордж Фразер. Не дойдя до стола несколько шагов, он остановился — руки в карманах, подбородок вперед, глаза холодные и угрожающие. Никто не вымолвил ни слова, никто не шевельнулся.

— Кто позволит себе какую-нибудь шуточку, — сказал Джордж Фразер после долгого молчания, — тот схлопочет путевку на тот свет.

Очень медленно, почти осторожно, Капоне положил свои карты на стол.

— Хэлло, Джордж, — прошептал он хрипло.

Джордж Фразер бросил на него ледяной взгляд.

Немного нашлось бы людей, которые не побоялись бы проникнуть в одиночку в эту заднюю комнату, чтобы предстать пред очи пяти самых опасных и великих гангстеров. Но у Джорджа Фразера были крепкие нервы.

— Время пришло! — сказал он, словно ножом отрезал. — Вы уже достаточно здесь покомандовали. Теперь этому конец! С сегодняшнего дня только мое слово — закон. И я не потерплю, чтобы кто-нибудь вмешивался.

Снова последовала долгая пауза. Потом Диллинджер поднял сверкающие от гнева глаза.

— Кто это говорит? — прорычал он.