Чудаки - Борис Панасович Комар

туда из колхозного сада черешни, абрикосы, яблоки. По дороге почти всегда, как вот и сегодня, слезал с воза и либо шел спать в скирду, либо слонялся бог знает где, а они одни ехали дальше. Возвращаясь, останавливались в условленном месте, и он снова садился на воз, брал вожжи.

Это только бригадир дядько Василь боится доверять мальчикам коней. Сколько раз просили, чтобы поставил ездовыми… «Погодите, — говорит, — пусть у вас чубы поотрастут, как у Сергея, тогда и кони вас будут слушаться. А сейчас, пока каникулы, купайтесь, рыбку ловите, гоняйте духопел (это он так называет футбольный мяч), родителям дома помогайте».

Бригадир, наверное, как вот Сергей, думает, что Миколе и Сашку просто хочется покататься. Ну и зря он так думает! Разве это катанье… на возу?! Нет, не потому они просятся. Просто им нравятся эти поездки на станцию. Ведь будто подарки везешь людям. Нагрузишь в саду полный воз аккуратных ящиков с яблоками, или грушами, или сливами, да еще такими красивыми, душистыми, вкусными, что за ними всю дорогу летят рои настырных ос и пчел. Сдашь на пункт, и помчатся фрукты поездом, а то и самолетом куда-то далеко-далеко, где, может, и летом свищет вьюга, трещат морозы. И радуются там люди вкусным, чудесным плодам, и хвалят и благодарят тех, кто вырастил их, и тех, конечно же, кто их привез.

Микола и Сашко уже несколько раз вкладывали в ящики записки, в которых просили сообщить, кому достались их фрукты и дошли ли они целыми, неповрежденными. Может, кто-нибудь и ответит…

Приблизившись к крутому спуску, хлопцы слезли с воза, надели на заднее колесо вытертый до блеска железный тормоз, взяли Буланого с обеих сторон за уздечку и съехали с горы.

Через железнодорожный переезд Микола вызвался сам править, он считал себя более опытным ездовым, чем Сашко. Свернули в широкий двор приемного пункта.

— Ну и грушки же у вас пахучие! Как мед! — цокал языком весовщик. — Будто пасеку привезли… Давайте, хлопцы, ставьте ящики вон туда, — показал на огромные весы.

Микола с Сашком бросились разгружать воз.

И вот они уже возвращаются домой.

Жаркое августовское солнце стоит почти в зените. Разморенные зноем, мальчики растянулись ничком на возу, а Буланый вяло переступал ногами и ритмично помахивал головой, будто кланялся.

Под горой свернули к колодцу, вытащили вдвоем большую, тяжелую дубовую бадью, сами напились холодной свежей воды, угостили из корыта и Буланого. И сразу полегчало. И конь подбодрился и одним духом втащил воз на гору.

Отсюда начинались земли их, лепехивского, колхоза.

Вокруг, сколько видит глаз, ровное-ровное поле. Ни бугорка, ни ложбинки. Как будто его специально выровняли исполинские бульдозеры и катки.

На поле, вспаханном, черном, желтеют скирды, и лишь какой-то человек ходил по пашне с метровкой. На дороге ни машин, ни подвод.

Микола и Сашко снова улеглись на возу, теперь уже навзничь, прикрыв от солнца лица картузами. Ох и хорошо! Легонько повевает ветерок, в придорожных травах стрекочут кузнечики, в небе поет жаворонок.

Потянуло и хлопцев на песню. Первым начал Сашко, тихонько, вполголоса:

Ой на горi та женцi жнуть,

Ой на горi та женцi жнуть, —

повторил дважды.

А попiд горою

Яром — долиною

Козаки йдуть, —

подхватил Микола, —

Гей, долиною,

Гей, широкою

Козаки йдуть…

Спели эту песню, затянули новую, про космонавтов, потом пионерскую, маршевую.

— Ты гляди, а я и не знал, что вы такие певучие, — произнес кто-то у них над головами.

Вскочили — рядом с возом шел бригадир. И откуда он взялся? А-а, значит, это он ходил с метровкой по полю.

— Гляжу, катится воз по дороге, а на нем никого… Подвезете меня?

— Садитесь. — Хлопцы подвинулись в передок.

Бригадир сначала положил на воз метровку, потом и сам уселся.

— Куда же вы Сергея девали? — поинтересовался он.

Ребята переглянулись: вот незадача! Ну и вороны, не могли раньше придумать что-нибудь на такой случай!

Сашко схитрил — схватил кнут, начал подгонять Буланого:

— Но! Но!..

Микола долго мялся, не знал, что отвечать.

— Или, может, вы его заодно с грушами сдали? — пошутил бригадир, заметив, что хлопцы что-то скрывают.

— Да нет, — буркнул Микола. — Он того… как его… заболел.

— Заболел? — поднял брови дядько Василь.

— Угу, — кивнул Микола. — Живот разболелся.

— А где же он?

— Возле скирды остался.

— Отчего же к врачу не пошел?

— Не смог.

— Та-ак, — прищурился бригадир, — дело серьезное… Что же это, вы сами на станцию ездили?

— Сами.

— Знаете, куда там фрукты сдавать?

— Знаем, — теперь уже и Сашко подал голос. — Нам не впервой. Не раз туда ездили… с Сергеем.

— Ну, так погоняйте быстренько, будем больного лечить.

Сашко стегнул Буланого, и воз покатился по проселку.

Бригадир больше не расспрашивал. Хлопцы тоже сидели молчаливые, насупленные.

Наконец показалась скирда.

— Зовите, — велел бригадир, когда воз остановился.

Сашко вдохнул полную грудь воздуху и пронзительно свистнул. Прислушались. Сергей не откликался. Свистнул вторично, еще громче. Ответа не слыхать.

— Наверное, все же пошел к врачу, — сказал Микола.

— Ага, точно, пошел, — поспешил добавить и Сашко.

Оба надеялись, что Сергей не услышал свиста и бригадир ни о чем не догадается.

Но дядько Василь соскочил с воза и зашагал к скирде.

— А ну, поглядим, может, ему там плохо.

Пошли к скирде втроем.

— Сергей! — позвал бригадир.

Зашелестела солома. Дядько Василь мигом укрылся за скирдой.

— Чего? — высунулась из соломы всклокоченная Сергеева голова. — Чего глотку дерете?

— Вылезай! Приехали, — сказал Микола.

— Квитанцию не забыли?

— Не забыли, — буркнул Сашко, вытирая пот со лба.

Сергей не спеша вылез, потянулся до хруста в костях.

— Ух и задал храпака! Красотища!..

— А живот как? — спросил Микола.

— Какой живот? — удивился Сергей.

— Ну, тот, что болел. Забыл разве? — подмигнул ему Сашко.

— Чего моргаешь, дурень? У кого болел? Что вы несете?

Ребята готовы были сквозь землю провалиться.

— Вот артисты! Вот комедианты! — Бригадир вышел из-за скирды. Сергей даже глаза вытаращил от неожиданности. — Надо было раньше отрепетировать… Так, говоришь, Сергей, красотища? Гм, я думаю — и дело делается, и храпака можно задавать. Теперь ясно, почему ты о помощнике толковал. Придется-таки дать его тебе. Законного…

Видно, Сергей не только Миколе и Сашку говорил о помощнике для ездового.

— Ну, что ж, — продолжал дядько Василь, — езжай снова в сад, повезешь сегодня груши еще раз. А завтра приходи на бригадный двор, решим, как с тобой быть. И вы, хлопцы, приходите. Обязательно