Академия (СИ) - Кондакова Анна

Но стоило мне завершить стрелу, как белое ничто вокруг меня исказилось и потемнело, а потом появился туннель, в конце которого явилась та самая дверь.

Меня потащило к ней с бешеной скоростью.

И в этом жутком полёте по туннелю моё тело начало материализовываться. Руки обретали плоть, становясь более чёткими, а дверь всё приближалась... приближалась... приближа-а-а-а-а-а-а-а...

Раздался грохот.

Затем — отголосок Лёвиного выкрика:

— ...чки-и-и-и-и-и-и-и-и!

И моё тело впечаталось в дверь, будто шло на таран.

Грёбанная дверь!..

Хорошо, что она не проломилась, потому что была дубовой и толстенной. Плохо, что дубовым и толстенным не был я. Боль прокатилась по костям, грудину отшибло, а про подбородок я вообще молчу. Мне показалось, что я расхлестал себе физиономию и выбил передние зубы.

Пока Лёва орал от удивления, я сполз по двери на пол и выдохнул, уперев руку в стену.

С лица на паркет закапала кровь, но я всё ещё не до конца себя ощущал, будто сознание никак не могло встать на прежнее место.

Ко мне подскочил Лёва.

— Вот это да-а-а-а! Это было... было... о-о-о-о-о! — Он опустился на пол рядом со мной и схватил за плечо, разглядывая моё разбитое лицо. — Как ты это сделал?

— Как последний идиот... надо было лучше прицелиться... — буркнул я, всё ещё наблюдая, как на полу в лужицу собирается кровь, капающая с моей разбитой рожи.

— Тебе нужен Целитель, — заволновался Лёва. — Пошли в школьную больницу, она по пути в Дал-лдив, идти недалеко...

— Никаких больниц. Вообще никто не должен знать, понял? Если проболтаешься...

Можно было пригрозить: «Если проболтаешься, тебе крышка», но вместо этого я сказал:

— Если проболтаешься, я погибну.

С такими, как Лёва, нужно было разговаривать иначе и давить на другие чувства.

Тот чуть рубашку на груди не порвал, уверяя меня, что никому не скажет.

— Да ты что! Никому и никогда!

Я еле поднялся с пола, сходил в ванную, смыл кровь с разбитого носа и промокнул полотенцем ссадины на подбородке, после чего вернулся в комнату и встал на то же место, с какого начал телепортацию.

— Попробуем ещё.

Лёва кивнул, серьёзный и непоколебимый. Если честно, я не ожидал от этого коротышки такого рвения мне помогать.

— Я слежу. Давай ещё, пока не получится.

«Ещё» было испробовано много раз.

Я определял себе разные точки прибытия: то на кровати, то на середине комнаты, то на ковре и подальше от мебели. Правда, это не уберегло меня от ударов.

Моё тело испробовало на твёрдость стулья, тумбы, столы, спинки кровати, стены. Да и дубовая дверь пару раз встречалась. Я таранил всё подряд, пропахивал пол то плечом, то лопатками и затылком. Порой при выходе из Небытия у меня подкашивались ноги, и я перекатывался по полу кубарем, пока не врезался то в мебель, то в стены.

Наверное, со стороны это выглядело весело и глупо.

Но никто не смеялся.

Что Лёва, что я оставались серьёзными и сосредоточенными.

— А ты попл-лобуй пл-ледставить своё появление иначе, — неожиданно предложил Лёва. — Будто это не просто точка комнаты, а ещё и то, за что ты можешь ухватиться, чтобы не упасть.

Лёва снова удивил меня дельными мыслями.

И вот четырнадцатая попытка телепортироваться без травм увенчалась успехом. Находясь в Небытие, я представил не только определённую точку комнаты, но ещё и добавил туда что-то вроде упругой сети, которая остановит моё движение, а потом исчезнет.

Ведь если задуматься, Небытие позволяло создавать в воображении всё, что угодно, пока я из него не вышел.

Удара не случилось.

Да, я еле устоял на ногах, отпружинив назад при появлении, но зато не протаранил всё на своём пути. Метод Лёвы сработал.

Мы переглянулись и улыбнулись друг другу.

— А теперь попробую проскочить отсюда вниз, прямо на аллею, — сказал я.

— О нет-нет! Это слишком далеко! И заметить могут!

— Не заметят. Встреть меня внизу, за елями.

Лёва не стал больше спорить и выскочил из комнаты. Любопытство победило. Ну а я, выждав минут десять, снова отправился в Небытие.

Было страшно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Правда, страшно. Одно дело, когда ты телепортируешься на несколько метров, а другое — когда с высоты сотен этажей вниз.

И снова меня поглотило белое ничто.

Дыхание замерло на вдохе, пространство исказилось... потемнело... сузилось до туннеля...

Секунда.

Вторая.

Меня потащило внутрь туннеля, прямо к высоченным елям. Сердце пропустило удар.

— ...а-а-а-а-а! — эхом донёсся возглас Лёвы.

Перед носом возник ствол дерева. Ещё метр — и я бы протаранил его лбом.

Ветер охладил лицо, окутали запахи влажной хвои и свежести. Так резко, что закружилась голова. Я замер и, как придурок, уставился на дерево.

Мать его, какое же оно большое!

Наверное, надо было подумать, что я совершил невозможное, но все мысли почему-то занимала дурацкая ель. И если бы не Лёва и его бормотание, то я бы ещё недолго пришёл в себя. Видимо, чем длиннее был маршрут телепортации, тем сильнее мне корёжило сознание.

Я продолжал стоять, приходя в себя.

Зато Лёва готов был запрыгать от счастья, и пришлось напомнить ему, что никто не должен догадаться о том, что мы тут изображаем. Хорошо, что был уже поздний вечер, и аллея пустовала. К тому же, я выбрал точку выхода прямо за деревьями.

— Это же насколько ты свою девушку любишь, если готов на такое... — поцокал Лёва, оглядывая ссадины на моей физиономии. — Мне бы тоже такую девушку хотелось.

Я вздохнул, но ничего не стал отвечать.

Не рассказывать же, что Мидори никакая мне не девушка, а поверенный маг, как и Мичи Хегевара. Если бы тот попал в передрягу, я бы точно так же рисковал и ради него.

— Ладно, а теперь — в Измаил. Слушай, Лёва, у тебя деньги есть? Я с собой не захватил. Не одолжишь мне немного?

Тот без промедления полез шарить по карманам. В итоге насобирал пятьдесят брумов. Всё, что у него было. Деньги сейчас его не волновали. Волновало другое.

— Теперь я не смогу за тобой смотл-леть. А что, если ты не появишься из Небытия? Я ведь не узнаю.

— Если не вернусь до начала уроков, обращайся к Галею. И спасибо за помощь, Лёва.

Не выходя из тени деревьев, я шагнул назад, будто собирался взять разбег, глубоко вдохнул, выдохнул и быстро нарисовал знак «спираль со стрелой внутрь»...

***

В Измаиле имелась лишь одна точка, куда я мог отправиться.

Гостиница «Обитель Неба».

В ней мне пришлось провести достаточно времени, чтобы запомнить местность. И погружаясь в Небытие, я чётко представил себе кусты и кадки с цветами у дальнего забора во дворе гостиницы.

Главное, ни на кого не напороться.

А ещё — не потерять сознание.

Маршрут телепортации был слишком длинным, ведь Академия находилась на приличном расстоянии от столицы, да и сам город занимал огромную территорию.

Прошло несколько долгих секунд, прежде чем белое пространство вокруг меня образовало туннель, затем появился размытый образ «Обители Неба»... и кусты... и кадки с цветами... и забор... каждый его кирпичик...

Но меня вдруг потянуло не вперёд, а назад, куда-то в вязкое «обратно».

О нет. Только не это.

Я вытянул еле видимые руки, цепляясь за вакуум, но Небытие затягивало моё сознание в себя, как в воронку. Слишком далеко... слишком.

Туннель исчезал, белизна пожирала его, а заодно и меня.

«Какой же ты дебил, Кирилл. Самонадеянный придурок... это тебе не на лифте кататься...», — пронеслась мысль в затухающем сознании.

И тут вдруг я услышал вскрик.

Далёкий отголосок женского вопля:

— Смотри-и-и, Клара! Вон та-а-а-ам!

Воронка Небытия тут же ослабла и отпустила меня. Туннель снова стал темнеть, сужаться и приближать ко мне зелень и забор.

Через мгновение с шумом и хрустом кусты любезно приняли меня в свои объятия. Лицо оцарапали ветки с колючками, в ладони воткнулись иглы.