Сибирская одиссея - Александр Свешников

Николай и Андрей легко преодолели брод, вылили из сапог воду, надели портянки и пошли вдоль противоположного берега вниз по реке.

— Надо нащупать тропу! — на ходу бросил Николай, проламываясь сквозь береговой кустарник.

С первых же шагов Андрей ощутил вес своего рюкзака. Килограммов двадцать пять в нём, действительно, было.

«Ничего, выдержу. Я всё выдержу!» — уговаривал он себя, туже затягивая лямки.

Николай шёл зигзагами, умело обходя наиболее густые заросли, иногда проходил по воде, но вскоре стал забирать наверх, от реки. Андрей с самого начала пытался войти в темп ходьбы Николая. Да, бежал он с очень приличной скоростью!

«В горку всё равно сбавит!» — с надеждой думал Андрей, стараясь не отстать.

Тропа нашлась, как показалось Андрею, сама собой. Вначале она была еле заметной, но с каждым пройденным метром становилась всё лучше и лучше. Не зная точно места, где она начинается, Андрей никогда в жизни бы её не нашёл!

— Нащупал? — радостно крикнул Андрей, чуть не задохнувшись от усилий. Но Николай ничего не ответил и, не сбавляя темпа, побежал вперёд.

Постепенно склон, по которому они поднимались, становился круче. На некоторых участках угол приближался к сорока пяти градусам, и Андрей помогал себе руками, почти на четвереньках карабкаясь по тропе. Николай, кажется, не чувствовал подъёма. Он упрямо шёл вверх, щёлкая кедровые орешки, и, чтобы не намочить одежду, стряхивал таяком капельки с кустов и травы впереди себя. Андрей с восхищением и завистью смотрел на своего проводника, но силы его очень быстро покидали, груз за плечами был немалый, и вскоре восхищение сменилось раздражением и злобой.

«Конечно, ему бы килограммов десять добавить в рюкзачок! — думал Андрей, истекая потом. — Посмотрел бы я, как он побежит!»

Подъём представлялся Андрею бесконечным. Высотомер на часах показывал, что они поднялись уже на триста метров от уровня Куанды, но впереди, сквозь редкие стволы лиственниц, по-прежнему был виден сплошной крутой склон, который с каждым метром становился для Андрея всё более ненавистным.

Так они шли уже больше получаса. У Андрея потемнело в глазах, он молился про себя, чтобы Николай наконец сделал небольшой привал. Но упрямый проводник продолжал щёлкать орешки и смахивать таяком росу, довольно мурлыча что-то себе под нос.

В конце концов, Андрей не выдержал.

— Ты читал Тарковского? — крикнул он срывающимся голосом первый попавшийся, возникший в его затуманенной голове, вопрос. Он совершенно не хотел получить на него ответ, он просто желал как-то остановить Николая, сбить его с толку…

— Какого Тарковского? — не останавливаясь, бросил Николай, слегка повернув к Андрею голову. — Арсения, Андрея, Михаила?

Андрею было абсолютно всё равно, о каком из Тарковских говорить, лишь бы хоть на минуту остановиться, чтобы восстановить дыхание.

— Всех трёх! — вылетело вдруг у него непроизвольно.

«Ничем не прошибёшь этого бешеного ходока! Сейчас окажется, что он читал всё и может подробно рассказать о каждом!» — подумал Андрей с ужасом.

Николай, наконец, остановился, прислонился к стволу лиственницы и повернулся лицом к своему спутнику.

— Орешков хочешь? — предложил он.

Но Андрею было не до орешков. Сердце его бешено стучало, перед глазами всё плыло, а пот, как ему казалось, пропитал уже весь рюкзак за плечами, включая непромокаемый чехол.

— Если ты о Михаиле Тарковском, то да, читал…

— «Замороженное время» понравилось? — сквозь глубокие вдохи выдавил из себя Андрей. Только бы Николай ещё хоть немного постоял на месте, только бы поговорил!

— Про охотников там много правды у него. Почти всё… — и Николай развернулся, чтобы продолжить путь.

— Дай покурю хоть! — взмолился Андрей, лежащий в это время на тропе, как загнанная лошадь. — Сколько ещё подниматься?

Николай вновь прислонился к дереву.

— По высоте ещё метров двести. А курить всё равно не сможешь. Не трать сигареты, — и Николай слегка улыбнулся, увидев, наконец, в каком состоянии находится Андрей. Казалось, что до этого момента он не замечал, что тот окончательно выдохся.

Через три минуты они вновь продолжили затяжной подъём. Впереди показался просвет. У Андрея появилась надежда, что он сможет доползти до перевала. Но последние триста метров склона оказались самыми крутыми. Даже Николай немного сбавил темп и, обернувшись к спутнику, произнёс извиняющимся тоном:

— Я немного промахнулся. Обычно я поднимался не здесь. Теперь буду знать!

И всё-таки склон был побеждён. Николай пошёл дальше, не останавливаясь, но Андрей ничего другого от него и не ждал. Надо было терпеть и мириться. Это нужно ему, Андрею! Это нужно Виктору! Поэтому придётся стиснуть зубы и топать за сумасшедшим Чингачгуком!

Перевал представлял собой старую гарь с тонкими мертвыми лиственницами. Он далеко просматривался вперёд и был, судя по всему, довольно широким. Лесной пожар бушевал здесь лет десять назад. Мох под ногами мягко обхватывал голенище сапог, идти было трудно, но в сравнении с подъёмом это казалось Андрею настоящим отдыхом, и он не отставал. Казалось, что самое ужасное уже позади! Впереди, ближе к БАМу, есть ещё один перевал, Андрей о нём знал, но до него было далеко. Это вселяло уверенность и прибавляло сил.

Неожиданно Николай на секунду остановился и произнёс идущему следом Андрею:

— А ты молодец! Хорошо ходишь!

— Да уж, хорошо, еле дотянул, — скромно ответил Андрей, польщённый похвалой проводника.

«Интересно, он издевается или говорит серьёзно? Он что, меня проверяет таким образом?» — подумал он про себя, но Николай, будто услышав его мысли, уверенно повторил:

— Хорошо-хорошо! Я-то быстро бегаю. За мной мало кто поспевает даже среди бывалых ходоков!

«Значит, всё-таки проверяет», — решил для себя Андрей. — Ладно, выдержим мы и это!»

Впереди возникли заросли кедрового стланика. Они тянулись широкой полосой вдоль перевала. После них, насколько мог судить Андрей по рельефу, начинался спуск вниз. Николай шел вперёд уверенно, обходя низкие корявые ветки, пролезая под высокими. Путь был ему знаком.

Вдруг он остановился в самой гуще зарослей и начал внимательно что-то разглядывать.

— Кедровка, твою мать! — выругался он негромко. — Не успел я…

Андрей не понял причину расстройства Николая и, подойдя к нему, поинтересовался, при чём тут кедровка?

— Понимаешь, я сам дурак! Когда шёл сюда, весь стланик был усыпан шишками. И я сорвал тут с десяток, забыв про кедровок!

— И что кедровки? — спросил Андрей, так ничего и не поняв.