Идеальная Изменённая (СИ) - Уайт Кира

– Ханна, что произошло? Почему ты так рано?

Я поднимаюсь с колен. Не знаю, что делать. Бежать к ней и обнимать ее или бежать прочь? Решаю остаться пока на месте. Рядом с лежащим неподвижно Маркусом.

– Что ты с ним сделала? – спрашиваю у нее.

– Надеюсь, убила. – спокойным голосом говорит она. А затем снова спрашивает: – Почему ты так рано?

– Я не понимаю о чем ты! Что вообще происходит? Что ТЫ здесь делаешь?

– Вот черт! Память еще не вернулась? Тогда тем более не понимаю, почему ты здесь. Ладно, у нас мало времени. – она достает из кармана шприц с белой густой жидкостью. – Это поможет тебе вспомнить. – отвечает она на мой невысказанный вопрос.

А потом быстро подходит ко мне. Я выхожу из ступора.

– Что ты собираешься делать? – если она думает, что может вколоть мне эту дрянь, то она сильно ошибается. Я не знаю эту новую Клэр и буду драться за себя и если понадобится, то за Маркуса тоже.

Она настроена решительно, стремительным шагом идет ко мне. Пытается воткнуть иглу мне в бедро, но я ставлю блок и становлюсь в стойку. Клэр выглядит удивленно.

– А они многому тебя научили? Давай не будем тратить время! Потом спасибо скажешь!

Но когда она видит, что так легко я не сдамся, то пытается ударить меня в лицо, но этим меня не обманешь, я отступаю в сторону и… запинаюсь об руку Маркуса. Черт возьми! Я начинаю падать, и Клэр пользуется моей заминкой, быстрым движением она втыкает иглу мне в шею, вводя жидкость прямо в вену. По телу разливается такая сильная боль, что я готова кричать. Но не могу даже рта раскрыть.

– Ну вот, так бы сразу. Увидимся позже. – говорит мне Клэр. Разворачивается и уходит.

Я не могу пошевелиться, ноги подкашиваются, глаза слипаются, я падаю прямо на тело Маркуса. Последнее, что я вижу – это как Клэр надевает шлем и удаляется от нас. А потом я проваливаюсь в темноту.

Глава 17

Три года назад

Я возвращаюсь домой более чем воодушевленной. Сегодня я ездила в кампус колледжа, в котором буду учиться уже через несколько месяцев.

Но главное не это. Друг моего отца – Фрэнк Роджерс, работающий в этом колледже деканом факультета психологии, проводил встречу с будущими первокурсниками. Нас собралось всего десять человек, чтобы послушать, что он скажет. Моя одноклассница и по совместительству лучшая подруга Клэр тоже была там. Она ещё в большем восторге, чем я.

Мистер Роджерс рассказывал нам о перспективах на будущее, о том, как наше поколение сможет изменить мир. Он пригласил нас принять участие в своём проекте. Мы с Клэр записались одними из первых.

И теперь я спешу домой, чтобы рассказать об этом папе. Думаю, он обрадуется. Ведь когда-то они вместе учились на медицинском, папа на хирурга, а мистер Роджерс на клинического психолога. С тех пор они и дружат.

Я забегаю домой, у папы сегодня выходной, а мама повезла Хло на балет.

– Пап? Ты дома? – кричу я.

Он выглядывает из кухни и тепло улыбается мне.

– Привет! Как прошло? Хотя мог бы и не спрашивать. Ты вся светишься. – папа обнимает меня за плечи и целует в лоб. – Понравился кампус?

Мы проходим на кухню и садимся за стол напротив друг друга.

– Очень! Там замечательно! Мы с Клэр обошли его по кругу, посмотрели самое интересное, понаблюдали за суетой студенческой жизни. Даже не верится, что совсем скоро я буду находиться там, среди них. А ещё мы сходили в местную библиотеку. Она просто огромная!

Папа смеется.

– Конечно, уж библиотеку ты бы не пропустила.

– Ага. Но самое главное, – нетерпеливо говорю я, – мы ходили на лекцию мистера Роджерса! Решили принять участие в его проекте.

– Я уже знаю. – папа перестаёт улыбаться. – Фрэнк звонил мне. Ханна, я считаю, что тебе еще рано принимать участие в подобных проектах. Ты слишком молода, чтобы понимать всю ответственность.

Ушам своим не верю! Это говорит папа, который всегда поддерживал меня? Мне становится обидно до слез. Я вскакиваю со стула.

– Пап, почему ты не веришь в меня? Я справлюсь! Я уже взрослая! Мне семнадцать! – сквозь слезы кричу я.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Я знаю, малышка, но это очень опасно. Давай подумаем еще раз. Готова ли ты? – смотрит на меня с тревогой, такими же серыми, как у меня, глазами.

– Готова! Я точно знаю…

Папа обходит стол, обнимает меня и, в успокаивающем жесте, гладит по голове.

– Пожалуйста, не плачь! Я понимаю тебя. Сам был подростком. Но я все же думаю, что надо немного подождать. Обсудить это с мамой. Позвать Фрэнка на ужин, пусть расскажет тебе обо всем подробнее.

– Хорошо. – я начинаю успокаиваться. – Пап, я же не говорю, что начну участвовать в проекте мистера Роджерса прямо сейчас. Для начала нужно поступить в колледж. А до этого еще несколько месяцев. И о какой опасности ты говоришь? Я не понимаю.

– Я рад, что ты прислушалась ко мне. Фрэнк сам тебе все расскажет. Я позову его на ужин в ближайшие время.

– Отлично. – слезы высохли, и я снова улыбаюсь папе. – А можно будет пригласить Клэр?

– Конечно, малышка.

Год назад

Когда я возвращаюсь домой из колледжа, папа ждёт меня в гостиной. Телевизор включён, но он его не смотрит.

– Пап? Привет! Где мама и Хлоя? – кажется, он даже не заметил, что я пришла. Своим вопросом я вырвала его из глубоких мыслей.

– Сегодня последняя репетиция перед выступлением твоей сестры. Они уехали ещё час назад. – он тяжело вздыхает и смотрит на меня. – Я ждал тебя.

– Вот блин, я совсем забыла, что у Хло выступление послезавтра! Я набрала слишком много предметов в этом семестре, а теперь не знаю, когда все успеть.

Кажется, что папа совсем не слышит, что я ему говорю.

– Фрэнк звонил. – устало говорит он. – Хочет встретиться с тобой сегодня вечером. Насколько я понял, у них все готово.

Мое сердце начинает биться чаще. А улыбка рвётся наружу. Наконец-то! Я ждала этого больше двух лет! И теперь мистер Роджерс готов доверить эту миссию мне.

Папа замечает мою радость, но от этого становится ещё более печальным.

– Ты уверена, что хочешь этого? Подумай о маме, Хлое… Обо мне. Если ты сделаешь это, все изменится. Вся наша жизнь.

– Папа. – строго говорю ему я. – Мы это обсуждали уже миллион раз! Я не передумаю! От меня зависит будущее. Наше и других людей. Если мистер Роджерс говорит, что я готова, значит так и есть!

Папа тяжело вздыхает.

– Хорошо, встретимся с ним вечером. В больнице.

– Почему в больнице? – спрашиваю удивленно.

– Он захотел встретиться на нейтральной территории, где нас никто не подслушает.

И вот, тем же вечером я иду по длинному коридору вместе с папой. Мы шагаем по безлюдной части больницы. Вокруг очень тихо. Подходим к широким металлическим дверям, папа открывает их и мы заходим в большое помещение. Это морг. Папа заранее предупредил меня, поэтому я нисколько не удивляюсь. На встречу мне идет высокий мужчина. Это – Фрэнк Роджерс – руководитель "Равенства", в которое я уже готова вступить. Он улыбается и говорит:

– Здравствуй, Ханна! Давно не виделись! Эндрю, выглядишь устало.

– Мистер Роджерс. – с улыбкой приветствую его я. – Рада вас видеть. Папа сказал, что все готово?

– Да, мы подходим к финальной стадии. Мы уже обсуждали, что нам неизвестны все технологии, имеющиеся у Братства, поэтому изменения в твоей памяти будут серьёзнее, чем предполагалось ранее.

– И как это понимать, черт возьми? – папа выглядит разъяренным.

– Пап, все хорошо, я справлюсь. Что вы говорили о моей памяти? – спрашиваю у руководителя "Равенства".

– Нам придется не только убрать некоторые воспоминания, но и заменить одни на другие. Чтобы, когда ты проснешься, у тебя не возникло лишних вопросов, и ты не выдала себя слишком рано.

– Например? Какие воспоминания вы замените? – спрашивает у него папа.

– Мы сделаем так, что Ханна будет думать, что вы не особо ладите. Ну и некоторые другие аспекты.