40k способов подохнуть. Том 1 (СИ) - Hydra Dominatus

Спокойствия ради я использовал свои силы и превратил останки демона в пылающие радужным огнём угли, после чего шатаясь подошёл к останкам и стал искать артефакт.

— Не там ищешь, — подсказал голос и прямо в мой разум вложил догадку.

Мой взгляд переместился на котёл.

— Не-е-е-ет.

— На дне. Нужно достать. Любой ценой.

— Поищу какой-нибудь черпак…

— Времени нет. Практически всё будет растворено, но твою руку я смогу покрыть защитой.

— Нет.

— Суй. Руку.

И снова чужая воля навалилась на меня неподъёмным грузом. Тзинч явно очень нуждался в том, что лежало на дне. Я также чувствовал несвойственные ему переживания. Если бы у меня хватило сил, чтобы воспротивиться ему, то вероятно я бы смог сделать невозможное и нарушить его планы. Однако очень немногие в этой вселенной могли сопротивляться прямому приказу бога Хаоса.

Сглотнув, я начал медленно погружать руку в зловонную жижу. Она уходила всё глубже, начинала гореть изнутри радужным огнём, а снаружи просто поглощалась кислотой. Сразу же мне стало дурно, ведь хоть я и не дышал, но мерзкие газы всё равно входили в ноздри и разъедали их. Волосы с моей головы начали стремительно опадать, а рука скрылась уже по предплечье.

Затем и вовсе мне пришлось наклониться ещё сильнее, моё ухо уже почти касалось жижи, но наконец-то пальцы на что-то наткнулись.

— Хватай! — воскликнул голос.

И пальцы мои сжались ещё до того, как нервные импульсы отдали приказ мышцам. Затем я резко вырвал артефакт и сам вывалился обратно, после чего завопил от невероятной боли. Кожа с руки уже давно слезла и прямо на моих глазах отваливались последние куски мышц и сухожилий, оставляя гниющие кости.

А затем радужное пламя загорелось на плече во всю мощь и огонь отделил мёртвую конечность от тела, сделав меня одноруким калекой. На полу же остался лежать артефакт, на первый взгляд обычный медальон, разве что уж больно большой. И что удивительно, он выглядел идеально чистым и не был повреждён. Та жидкость внутри котла могла плавить танки, но не этот медальон.

— Что это? — вперемешку со стонами спросил я, подбирая медальон и начиная ползти к выходу.

— Крайне важный артефакт. Он нам пригодится. Не знал, что Нургл овладел им.

— Ты чего-то не знаешь?

— Закрой пасть.

И в этот раз мой язык буквально загорелся. Тзинч явно находился не в лучшем расположении духа. Каким-то чудом я дополз до одного из туннелей. Вокруг уже бегали имперцы, минируя живые опоры из корней и невиданных растений. На меня почему-то никто не обращал внимания и вдруг я понял в чём дело. Непроницаемая пелена накрыла меня. Тзинч так запаривался над тем, чтобы я выжил.

Но стоило мне лишь подобраться к туннелю, как прямо перед моим лицом появилось дуло болт-пистолета.

Я даже вскрикнуть не успел, а после и вовсе замер. Передо мной стоял тот самый загадочный союзник, который молча смотрел на меня сквозь маску и почему-то не стрелял сразу. Медленно он изучил медальон у меня в руке, явно почувствовал ауру Тзинча. В поле моего же зрения попали крайне свежие трупы гвардейцев, лежащие в этом туннеле.

И вдруг загадочный союзник убрал болт-пистолет и несмотря на хромую ногу, быстро скрылся во тьме. Туннель был прямым, я попытался его догнать, но найти его так и не смог, будто бы где-то здесь имелся тайный проход. Так или иначе бежать я продолжил, ведь от скорости бега напрямую зависела моя жизнь.

Остановился я уже далеко-далеко за городом, в испепелённой отклонившимися снарядами глуши. Там, забившись под опалённое и изрешеченное осколками дерево, я позволил себе выдохнуть и вдруг осознал насколько мне хреново. Всё тело болело, ноги и руки покрывали жуткие ссадины и глубокие царапины, а разум находился в колоссальном напряжении, которое было не снять даже тяжёлыми наркотиками. Полностью вымотанный, я тут же отрубился, продолжая сжимать медальон в руке.

Однако и во сне мне не было уготовано отдыха. Мои мысли и до этого мне не принадлежали, а теперь же с повышением внимания Тзинча он полностью захватил мой разум и диктовал в нём собственные условия. Вместо известных мне образов, которые должны были мелькать в калейдоскопе сновидений, передо мной застыла выжженная земля.

Я стоял по колено в пепле, окружённый бессчётным количеством трупов. Множество солдат погибло здесь, простых смертных, возможно гвардейцев, но я в этом не был уверен, ведь обмундирование довольно сильно отличалось. Однако помимо их трупов здесь находились сотни и тысячи тел астартес. Космодесант сражался здесь в немыслимого масштаба битве и мне трудно было представить какая угроза смогла перекосить так много идеальных машин войны.

Мне было не по себе от нахождения в этом месте. Смерть и тлен буквально застыли в воздухе, а приторная горечь почему-то рождалась сама по себе и превращалась в комок в горле, сглотнуть который было невозможно.

— Где я? — спросил я, надеясь что Тзинч снова мне всё объяснит.

Но он молчал, хоть и сам навеял этот сон. Он не хотел ничего говорить, ведь ему было выгодно, чтобы мой разум сам родил цепочку мыслей. Это было очевидно.

Я же начал оглядываться, переступая изуродованные тела. Помимо воинов астартес и простых смертных здесь были гигантские машины, титаны. Своей огневой мощью они могли сокрушать целые миры, а те что были чуть поменьше назывались рыцарями и сражались за человечество ещё в эпоху тёмной эры. Шедевры гения мысли механикуса тоже рвали гусеницами эту землю, мешая грязь с плотью. Ну и здесь же я увидел тела демонов, мерзких отродий варпа, внушающих тошноту и страх противоестественности даже после смерти.

— Никогда ещё в моей жизни победа не доставалась столь кровавой ценой, — раздался голос, но не Тзинча.

И хоть говорил не бог, как и криком его слова не являлись, но из-за них менялись потоки варпа, столь огромная воля пронизывала каждое слово. Сразу же я обернулся и среди пустоши, на горе из трупов увидел стоящего… полубога, именно это слово подходило лучше всего.

Ростом он был выше любого из астартес, огромный и сильный, закованный в броню, генераторы которой выкачивали всю теплоту вокруг и создавали тем самым ауру смертельного холода. В руках же его находился меч, лезвие которого после вкушения стольких жертв стало непроницаемо чёрным. Серый цвет брони, волчья пасть на знамени и стоящие вокруг космодесантник, все как один уставшие от битвы.

— Примарх и его легион. Император создал полубогов и вверил им легионы лучших воинов во вселенной, чтобы завоевать и объединить галактику, — произнёс голос Тзинча. — Император ненавидел нас. Он думал, что сможет одолеть Хаос, однако его планы с самого начала начали идти совсем не по его сценарию. Идеальный и самоуверенный, он поплатился за свою гордыню. А все те, кто не могут поверить в его способность ошибаться, платят кровавую цену по сей день, продолжая бессмысленной идолопоклонничество. Как иронично…

Леман Русс же продолжал стоять. Его неукротимый нрав был столь же известен как и сила. Однако в то же время он оставался одним из самых искренних и верных примархов. Да, с горяча он мог натворить делов, однако быстро остывал и обиду долго не таил. Это ставило его на ступень выше других закрытых и порой крайне эгоистичных полубогов, однако в то же время эта черта стала брешью в его душе.

Брешь же открылась именно здесь, когда была достигнута не столь уж и желанная победа, которую требовалось выковать любой ценой, поправ все прошлые идеалы. В этот день Леман Русс понял, что даже полубоги смертны и полны слабости, а Великий Крестовый Поход столкнётся ещё с множеством вызовов, которые поставят под угрозу существования самого Империума.

Однако все эти мысли быстро были загнаны в угол, ведь как верный сын Императора он не имел права сомневаться в действиях Отца. И поднеся левую руку к лицу, Леман Русс последний раз взглянул в медальон, после чего с гневом и горечью отшвырнул его в сторону.

— Только нам под силу справиться с этой задачей, — произнёс он, чтобы его слышал каждый.