Докучаев - Игорь Крупеников

С позиций своей науки подошел к борьбе с засухой К. А. Тимирязев, откликнувшийся на народное бедствие знаменитой публичной лекцией, прочитанной в 1892 году: «Борьба растения с засухой». Тимирязев в этой лекции проанализировал с физиологической точки зрения причины угнетения и гибели растений в условиях засухи. Он предложил ввести отбор засухоустойчивых сортов культурных растений и решительно высказался за упорядочение водного режима в степях путем лучшей обработки почв и искусственного орошения.

Как бы перекликаясь с Докучаевым, Тимирязев говорил: «На нашей хлебородной равнине, очевидно, главную роль должно играть сохранение осенних, еще важнее весенних вод, — задержание той массы в краткий срок прибывающей и сбегающей без пользы воды, которую дают тающие снега. Здесь, очевидно, могут принести пользу две меры: во-первых, задержание возможно большего количества воды в самой почве при помощи ее разрыхления, т. е. глубокой, особенно осенней вспашки, и сохранение неудержимого почвой избытка в оврагах, превращенных в водохранилища».

В 1893 году появилась книга известного знатока степного хозяйства агронома А. А. Измаильского, носившая знаменательное название — «Как высохла наша степь». Эта книга Измаильского конкретизировала и развила некоторые положения, высказанные Докучаевым. Измаильский, экспериментально изучавший режим влажности черноземных почв в течение многих лет, установил причины иссушения почв и наметил меры по накоплению и сохранению почвенной влаги. Продолжая свои исследования, Измаильский в 1894 году выпустил капитальный труд: «Влажность почвы и грунтовая вода в связи с рельефом местности и культурным состоянием поверхности почвы», очень высоко оцененный Докучаевым и всей русской агрономической наукой.

Лучшие представители русской науки горячо взялись за разрешение одного из самых злободневных и сложных вопросов земледелия. Павел Андреевич Костычев выступил с публичной лекцией в Петербургском сельскохозяйственном музее и вскоре написал книгу «О борьбе с засухами в черноземной области посредством обработки полей и накопления на них снега». В этой книге, выдержавшей несколько изданий, Костычев обобщил свои наблюдения над почвенной структурой и подчеркнул особое значение лесных насаждений на полях. Выдающимся трудом по этому вопросу была книга Докучаева «Наши степи прежде и теперь».

Этот научный труд был подлинно боевой программой коренной мелиорации нашей степной полосы. Докучаев понимал, что для возрождения плодородия степи сделано еще очень мало, и не только в практическом отношении (здесь не было сделано ничего), но и в научном. В самом деле, если Докучаеву теоретически были ясны целесообразность и необходимость закладки лесных полос в степях, то практически и для него было неизвестно: где и какие породы деревьев лучше всего сажать, какие свойства почвы благоприятствуют и какие, наоборот, мешают успешному произрастанию тех или иных деревьев и кустарников, как влияют лесные полосы на климат и урожай хлебов. На все эти вопросы нужно было ответить, и Докучаев, отложив текущие дела — чтение публичных лекций, газетные статьи, работу над популярными книгами, переходит к практической борьбе за возрождение степи. Он пишет докладные записки, осаждает приемные высокопоставленных чиновников, пугает власти повторением засух и неурожаев. Натиск был силен, и брешь в чиновничьем равнодушии была пробита. 22 мая 1892 года при Лесном департаменте была организована под начальством Докучаева «Особая экспедиция по испытанию и учету различных способов и приемов лесного и водного хозяйства в степях России».

Закипела организационная работа. Докучаев не любил терять времени и через несколько дней после подписания распоряжения об организации экспедиции выехал в степь для выбора опытных участков.

За несколько лет перед этим Докучаев познакомился с А. А. Измаильским, много лет работавшим агрономом в одном из крупнейших имений на Полтавщине. Они часто встречались, и между ними установились близкие и дружественные отношения. Докучаев постоянно советовался с ним по всем вопросам исследования степи. Переписка двух друзей может составить объемистый том. Она носила преимущественно научный характер и содержала ценнейшие наблюдения и мысли. Докучаев, сообщая Измаильскому о новых планах, и предположениях, неизменно советовался с ним, посылал ему и свои статьи и книги сразу же после их выхода в свет и просил подробного отзыва.

Уже в 1888 году эта переписка стала оживленней; в это время Докучаев, желая установить особенности различных степных почв в связи с изменением рельефа местности, особенно интересовался так называемыми степными блюдцами — лиманами, или, как он называл их, воронками. Он не бывал в степи зимой и не знал, как происходит естественное накопление снега в этих воронках. Буквально в каждом письме он «надоедает» своему другу вопросами о воронках. Измаильский немедленно сообщал Докучаеву все, что ему было известно о воронках. Много ценного почерпнул Докучаев из этих писем для своих «Полтавских отчетов», над которыми усиленно работал в эти годы. В письме от 30 декабря 1888 года, благодаря Измаильского за присланные сведения, он пишет: «Дела пропасть, особенно по Почвенной комиссии, по борьбе с чиновниками в В. Э. Об. (Вольном экономическом обществе. — Авторы) и полтавским отчетам»[20].

Талантливый наблюдатель и исследователь, Измаильский вынужден был служить управляющим у помещика-самодура князя Кочубея. Несмотря на то, что Измаильский образцово вел хозяйство, Кочубей мало ценил его и явно недоброжелательно относился к его научным исследованиям. Постоянно больной, недомогавший, Измаильский перенапрягал свои силы; по его собственному выражению, «отдыхать» ему приходилось лишь ночью за наукой. Докучаев старался в каждом письме поддерживать бодрый дух в своем друге и, объединяя в одно общее и своих врагов-чиновников и владетельных вельмож, вроде Кочубея, писал Измаильскому: «Не за ними, а за нами будущее!»

А. А. Измаильский.

Начиная с первого года полтавской экспедиции, Докучаев почти каждое лето встречался с Измаильским. Эти встречи обычно происходили в Дьячкове — хуторе Полтавской губернии, недалеко от прославленной Гоголем Диканьки. При скрипе длинной степной телеги, подвозившей Докучаева к небольшому домику Измаильского, на крыльце появлялся коренастый, полуседой хозяин. Он смотрел выразительными карими глазами поверх дымчатых очков, и его несколько суровое лицо расплывалось в добрую улыбку, когда в человеке, спрыгивавшем c телеги, он узнавал своего петербургского друга. На их оживленные голоса из дому выбегала Таисия Васильевна, жена Измаильского. Она сразу же вела Докучаева осматривать хозяйство, показывала паровые кормушки для скота, элеватор, молотилки — все те нововведения, которые успел завести ее муж со времени предыдущего посещения Докучаева.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});