Выигрывает тот, кто все продумал, или Наказание красотой - Юлия Шилова

– Усваивать мне ничего не придется. Ты проиграл, Карась…

– Можешь выбросить эту игрушку. В нем нет патронов, – безразлично сказал Карась. – В ресторане я зашел в гримерку и нашел в твоей сумке пушку. Мне захотелось подстраховаться, и я ее разрядил. Вот и все.

Я не поверила и нажала на курок. Выстрела не последовало. Карась ухмыльнулся и протянул мне свой пистолет:

– Лучше этот возьми. Только не советую из него палить. Он свое отработал. До этой шлюхи из него был убит саксофонист Вадим.

– Вадима тоже убил ты?

– Он торговал наркотиками и перестал платить мзду. Хотел нас кинуть – за что и поплатился.

Карась подошел к телефону, набрал какой-то номер и, с усмешкой поглядывая на меня, заговорил на чешском языке. Я сидела на полу совершенно голая и молча глотала слезы. Тело мое превратилось в один большой синяк. Голова нестерпимо болела. Хотелось пить. Отбросив ставший ненужным пистолет Карася, я попыталась встать, чтобы добраться до кухни, но у меня ничего не получилось.

За окном, постепенно приближаясь, послышался назойливый рев полицейских сирен.

– Что это, Карась? – вздрогнула я.

– Полиция.

– Откуда она взялась?

– Я ее вызвал.

– Для чего?

– Для того, чтобы посадить тебя в тюрьму.

Положив голову на колени, я зарыдала в голос:

– Гад, какой же ты гад! Расплатиться со мной решил? Специально пушку подсунул, чтобы отпечатки остались? Ненавижу тебя, ненавижу!

Карась подошел к окну и радостно произнес:

– А соседей-то сколько вышло! Во цирк сейчас будет! Большую часть наркоты я убрал, можешь не переживать. Если ее полиция заберет, денег жалко. Оставил пару пакетиков с герычом на видном месте. Это для того, чтобы тебе дали по полной форме. Хранение наркотиков – раз, убийство саксофониста – два, убийство этой шлюхи – три. Что вы с ней не поделили – я не знаю. Наверное, меня, – противно заржал он. – Подрались, а затем ты ее шлепнула. Я живой свидетель. У меня репутация хорошая, мне поверят. В этом городе у меня связи. А ты здесь чужая…

Через несколько секунд в квартиру ворвались полицейские. Я кое-как поднялась и оделась. Затем протянула руки, чтобы на них защелкнулись наручники.

Глава 11

Как меня довезли до полицейского участка, я помню плохо. Ужасно хотелось спать, а еще больше хотелось проснуться в собственной постели и, стряхнув с себя остатки ночного кошмара, позавтракать на кухне вместе со Светкой… Светка… бедная Светка… Так и не придется ей вернуться домой… Сердце болезненно сжалось. Я не могла поверить в то, что Светка мертва…

После формальностей в участке, на которых присутствовал Карась, меня отвезли в мрачное здание бледно-серого цвета со стальными решетками на окнах. Я не знала чешского языка и попросила пригласить русского переводчика. Сидела я в небольшой душной камере вместе с тремя пожилыми женщинами, чешками. Мы общались знаками и понимали друг друга без слов.

Со временем я потеряла счет дням. Мне казалось, что я сижу здесь целую вечность.

Однажды после завтрака меня привели в крохотную комнатку без окон и взмахом руки показали, чтобы я села на свободный стул. В комнату вошел переводчик и, кивнув, сел напротив меня. Вслед за ним появился толстый чех с кожаной папкой в руках. Вопросы его были поставлены так, что даже сомнений в том, что именно я убила Светку и Вадима, не возникало.

Закончив допрос, следователь протянул мне протокол.

– Засунь эту бумагу себе в зад, – буркнула я, отворачиваясь в сторону.

Переводчик, покраснев, что-то сказал чеху, и тот ушел.

– Я могу идти? – глядя в пол, произнесла я.

– Нет, вам разрешено свидание, – вежливо улыбнулся переводчик.

«Карась», – подумала я, уныло уставившись на дверь.

Замки снова защелкали, поворачиваясь в тугих пазах, и в комнату вошел… Михаил.

– Ты… – выдохнула я, хватаясь за горло. – Как ты сюда попал?!

– Мне разрешили свидание на десять минут, вернее, я его купил… Тут кругом видеокамеры. Прикасаться друг к другу нельзя, иначе свидание моментально прекратят, но я все равно хочу тебя поцеловать. – Михаил взял меня за руку и тут же отпрянул: над его головой замигала желтая лампочка. – Вот видишь, не положено. Это первое и последнее предупреждение, – грустно вздохнул он.

– Как ты узнал, что я здесь?

– Я был у Карася.

– Он сказал тебе о том, что это он меня сюда засадил?

– Он сказал, что ты совершила преступление.

– Сволочь! Сколько дней я тут нахожусь?

– Три.

– Три? Мне казалось, что больше…

Михаил, нахмурившись, стал разглядывать синяки.

– Болят? – спросил он. Голос его дрогнул.

– Болят.

– Вера, я попытаюсь найти тебе хорошего адвоката. Я не могу уехать, пока не вытащу тебя отсюда!

– Ты меня не вытащишь, Карась не позволит сделать это, – вздохнула я. – Мне дадут вышку. На меня вешают двойное убийство, ограбление квартиры Вадима, хранение наркотиков. Переводчик сказал, что у меня нет шансов на благоприятный исход. – Не выдержав, я бросилась Михаилу на шею: – Я люблю тебя! Я тебя люблю! Нам нельзя было встречаться, потому что тут одна мафия!

Желтая лампочка под потолком предательски замигала. На глазах Михаила выступили слезы.

– Миша, – закричала я. – Миша, пожалуйста, не уходи, не оставляй меня здесь, Миша! Сделай что-нибудь!

– Успокойся, милая, я с тобой, – шептал Михаил, целуя меня в запрокинутое лицо, – я с тобой… Я с тобой…

Ворвавшиеся в комнату полицейские с трудом оторвали меня от любимого.

– Миша, Миша, – заходилась я в крике, – не оставляй меня здесь! Не оставл-я-я-я-я-й меня-я-я-я-я зде-е-е-е-е-сь! – гулким эхом разнеслось по коридору. – Я хочу-у-у-у домо-о-о-о-о-й!

Очнулась я в камере. Одна из женщин протянула мне стакан воды. Покачав головой, я заплакала. Михаил, конечно же, уедет. Рассчитывать на его помощь в чужой стране по меньшей мере глупо. Сколько мне дадут? Хранение наркотиков, двойное убийство… Тянет на вышку, но здесь, кажется, отменена смертная казнь. Значит, пожизненное… Пожизненное – это навсегда… Боже мой, навсегда…

На следующий день меня снова привели в ту же комнату. Опустившись на стул, я приготовилась к допросу. К моему удивлению, вслед за следователем вошел Макар.

– Привет, Верка, как живешь? – спросил он.

– Лучше всех, – глухо произнесла я.

Макар что-то сказал следователю на чешском языке, и тот вышел.

– Нам стало известно, что вчера к тебе приезжал твой фраер.

– Вас хорошо информируют.

– Карась очень зол. Он приказал твоего фраера убрать, а тебя засадить пожизненно. – Макар протянул мне сигареты. – Будешь курить?

– Когда его убьют? – помотав головой, спросила я.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});