Крот 2. Сага о криминале - Виктор Мережко

– Вы не ошиблись, обратив внимание именно на этот прибор. Это ноу-хау одного из наших номерных заводов, и аналогов ему в мире нет.

– Мы можем узнать его особенности? – спросил Вахтанг.

– К сожалению, только в общих чертах. Более основательные данные мы даем только фирмам с безупречной репутацией и заинтересованным в покупке данной продукции серьезными партиями.

– Ну, так и что это за диковинка такая? – Виктор Сергеевич был крайне заинтригован. – Не интригуйте, расскажите хотя бы в общих чертах.

– Данный прибор излучает ультразвук особой частоты, который не может быть зафиксирован ни одним защищающим прибором. Например, стоит настроить его на любую радиоволну, и эффект от его подключения оказывается поразительным.

– Ты, подполковник, говори яснее, – вмешался Маргеладзе. – «Эффект… радиоволну» – это туман. Ну, подключился я к какому-то козлу и что?

Тот снисходительно усмехнулся:

– Элементарный телефонный звонок может оказаться смертельным для, как вы выразились, «козла» на другом конце провода. Сила выпущенного ультразвука такова, что инсульт человеку у телефонной трубки обеспечен. Причем инсульт мгновенный и безупречный.

Виктор Сергеевич молча поизучал прибор на стенде, взял подполковника под руку, отвел в сторонку.

– Как к вам обращаться?

– Подполковник Лисицкий.

– Очень приятно, товарищ Лисицкий… Вот моя визитка… Крайне хотелось бы получить от вас звонок.

Тот улыбнулся:

– Звонок с эффектом прибора?

Виктор Сергеевич оценил шутку, рассмеялся:

– Избави бог. Просто я имею прямое отношение к спецслужбам, и нам было бы интересно кое-какое разъяснение именно по данному прибору.

– Хорошо, – согласно кивнул военный. – Когда?

– Чем быстрее, тем лучше.

– Есть, – козырнул подполковник и отошел от них.

Виктор Сергеевич вернулся к Маргеладзе.

– Заинтересовал приборчик, Виктор Сергеевич? – двусмысленно усмехнулся тот.

– В перспективе, – уклончиво ответил тот. – Он слишком засекречен, чтобы доступ к нему был простым.

– Любой секрет элементарно открывается толстой пачкой зеленых, – засмеялся Вахтанг.

– Не уверен. К счастью, есть вещи, которые не продаются, – Виктор Сергеевич взял под руку Вахтанга.

– К счастью?

– Именно. Можете себе представить, сколько бед мог бы принести такой прибор, пусти его в свободную продажу. Половина страны точно была бы пущена «под инсульт».

Маргеладзе едва заметно усмехнулся:

– Но есть же твари, с которыми по-другому бороться нельзя! – возразил он.

– Наверное, есть. Но понятие «твари» весьма условно. Ведь для кого-то мы с вами тоже кажемся «тварями»?

– Все равно, есть твари очевидные. А мы с вами если и твари, то хоть с каким-то кодексом чести!

– Может быть, может быть, – уклончиво ответил Виктор Сергеевич.

Они двинулись дальше.

– Кстати, как у вас с «Мандарином»? – посмотрел на кавказца Виктор Сергеевич. – Кузьма больше на него не претендует?

– Часть акций у Пантелеевой. А у нее с ним, как вы догадываетесь, предельно теплые отношения.

– Не любите Кузьму? – Виктор Сергеевич насмешливо смотрел на Маргеладзе.

– Обожаю! – расхохотался тот. – Так бы и задушил в объятиях!

Они засмеялись.

– Понимаю. Две державы. Непримиримые державы… – сказал Виктор Сергеевич. – Но что-то между вами в последнее время затишье?

– Затишье? – Вахтанг скосил глаза на собеседника. – Войну, Виктор Сергеевич, можно вести и без оружия.

– Золотые слова… Золотые.

– А чем вам насолил Кузьма?

– Чем? – Виктор Сергеевич подумал, пожевал губами. – Действительно, чем? Не люблю выскочек. Судьба слишком благосклонна к нему. С чего это вдруг ему, парню из затхлой провинции, привалило такое богатство?

– Не желает делиться?

– Вы проницательны, мой друг. Не желает… А делиться есть чем. Открою вам секрет. Кузьма огреб сумасшедшие деньги – кассу Часовщика. Около тридцати миллионов долларов.

– Слышал.

– Естественно, он постарается куда-то их вложить. Представьте, он вкладывает в газ, в нефть, в алюминий – и позиции его укрепляются до такой степени, что ни вам, ни тем более мне он становится не по зубам.

– Чем же я могу ему помешать? Выкрасть эти миллионы?

– Помешать могу я. Естественно, не бескорыстно.

– Есть крючок?

– И не один. Взять хотя бы таинственное исчезновение председателя его банка Выгорцева.

– Интересно… – В глазах кавказца вспыхнул азарт.

– Очень интересно, дорогой.

Некоторое время они смотрели в глаза друг другу. Затем Маргеладзе произнес:

– А вы не зря пригласили меня сюда. Прелюбопытная выставка.

Дружески улыбаясь, они ударили по рукам.

Кузьмичев и Старков не спеша прогуливались вдоль пруда на территории ипподрома, где когда-то было совершено на них нападение, и вели негромкий разговор.

– Нам крайне необходимо иметь своего агента у Маргеладзе, – сказал Старков.

Кузьмичев хмыкнул:

– Очень хочется, но совершенно не можется. Да?

– Не совсем. Есть идея… Помнишь Павла, родственника убитой девушки Санька?

– Даши?

– Именно Даши. Ярко выраженный грузин, с ярко выраженной русской фамилией.

– Ты должен был пустить его в расход.

Старков виновато улыбнулся:

– Извини, не пустил.

– Был приказ.

– Приказ не выполнен.

– Почему я узнаю об этом только сейчас? – жестко спросил Сергей.

– Мы друзья… – начал было Владимир, но Кузьмичев прервал его:

– Прежде всего ты – мой подчиненный.

– Накажи меня… – развел руками Старков.

– Я еще не наказал тебя за «двойника».

– Помню и жду.

Некоторое время шли молча. Кузьмичев первым нарушил молчание.

– Хорошо, что с этим Павлом?

– На самом деле он – Важа.

– Хорошо, что с Важей? – раздраженно спросил Сергей. – Где он?

– В заточении.

– То есть?

– В самом натуральном… В подвалах. Вот его и можно сделать нашим агентом.

– Почему ты решил, что он согласится?

– Во-первых, он психологически уже сломлен. А во-вторых, Вахтанг крепко подставил его, послав работать к нам. По-сути, послал на смерть. И парень вряд ли простит ему это.

– Не думаю, что все будет так просто.

– Будем работать. Намного сложнее сделать ему алиби. Где он мог скрываться все это время?

– Сбежал.

– Куда?

– Куда? – Кузьмичев задумался и вдруг вспомнил что-то. Достал из кармана пейджер, показал другу. – Вот сюда уже не первый год приходят сообщения от какой-то женщины. Она все надеется, что сын ее жив и что скоро вернется. Прочитай… – Он нажал на кнопку и на экране возникли одно за другим сообщения:

СЫНОК! Я СИЛЬНО БОЛЕЮ! ЛЕКАРСТВ НЕКОМУ КУПИТЬ! ОБЪЯВИСЬ, СЫНОК!.. МАМА.

СЫНОЧЕК! ГДЕ ТЫ? УЖЕ И НЕ ЗНАЮ ЧТО ДУМАТЬ. ПРИЕЗЖАЙ, СЫНОК, ЖДУ. МАМА.

СЫНОК! ТЫ ЖИВОЙ ИЛИ НЕТ? Я ВЫПЛАКАЛА ВСЕ ГЛАЗА И ПОЧТИ НИЧЕГО НЕ ВИЖУ. ПРИЕЗЖАЙ, СЫНОК.

– Сынок из бандюков? – спросил Старков.

– Думаю, да. И давно, думаю, обретается в иных мирах. Что если твоего Павла-Важу свозить к этой женщине? Пусть поживет у нее.

– Зачем?

– И ей легче будет, и ему алиби обеспечено.

– Нормально, – согласился Старков.

* * *

Виктор Сергеевич ехал с женой в машине, когда заиграл мобильник. Жена Лариса Петровна, пышногрудая дама бальзаковского возраста, дотянулась до трубки, передала ее мужу.

– Глеб? – удивился Виктор Сергеевич. – Здравствуй, дорогой. Да все путем. Новости? По сути, все тихо и, слава богу, без новостей… А что стряслось, почему звонишь? Тебя Кузьма заинтересовал? Безусловно, он личность, но лучше от такой личности держаться подальше. Да, но ты видел его реакцию на тебя, на какие-то мои самые безобидные слова? В том-то и дело, что здравые аргументы на него не действуют. И что я ему скажу? Мой племянник желает у вас работать? Чушь, глупость…Ладно, встретимся, поговорим. У меня для тебя тоже есть кое-какие предложения. Привет!

Виктор Сергеевич положил трубку, посмотрел на жену.

– Никогда не мог предположить, что мой родной племянник окажется таким идиотом.

– А что случилось, Витек? – вскинула Лариса тонкие выщипанные бровки.

– Я познакомил его с Кузьмой, и теперь этот болван вдруг проявил к нему страстный интерес… Может, он голубой?

– Кто?

– Мой племянник! Глеб!

– Не говори чепуху. – Жена брезгливо поморщилась. – А зачем ты его познакомил с этим бандитом?

– Слишком сложно, чтоб ты что-то поняла.

– Спасибо, дорогой, – Лариса обиженно отвернулась к окну автомобиля.

– Ладно, не обижайся, – Виктор взял ее ладонь, поцеловал. – Просто я намерен предложить Глебу одно деликатное дельце, а он лезет поперек батьки.

– Я тебя умоляю, не впутывай парня в свои темные дела!

– А что это вдруг ты за него вспучилась?