Рыцарское слово - Кэндис Коул

– Конечно, – кивнула Адриенна и начала плести очередную маленькую ложь. – Так мы сэру Люсьену и заявили, когда встретили его по дороге. Но сэр Люсьен оказался мудрее нас. Он сказал, что в дороге всякое может быть, и вызвался нас сопровождать.

Старый лорд вздохнул.

– Спасибо тебе, рыцарь, что доставил моих внучек домой в целости и сохранности. Признаться, я просто не ожидал от этих совсем еще юных особ столь безрассудной выходки.

– Это больше не повторится, дедушка, – пообещала Шарлотта.

– Вот уж точно, – сказал Уилфред.

Девушки и Люсьен, немало озадаченные этим замечанием, с удивлением посмотрели на гостя. Уилфред между тем продолжал говорить:

– Похоже, милые леди, ваш друг и защитник вовремя прибыл в наши края. Возможно, ему выпадет честь проводить вас под венец. После свадьбы же… хм… заботу о вашей безопасности возьмут на себя мужья. Они будут держать вас в строгости и не дадут возможности снова испытывать судьбу.

Адриенна и Шарлотта обменялись недоуменными взглядами, после чего в полном молчании уставились на Уилфреда Хоутона. Люсьен же, мельком взглянув на гостя Озрика, задумался. Заявление Уилфреда показалось ему странным и безапелляционным. Интересно, с какой целью он приехал в Эйншем? Что у них за дела с Озриком?

– Скажи, сэр рыцарь, требует ли твоя служба у короля постоянного присутствия при дворе? Не найдешь ли ты немного времени, чтобы погостить у меня в замке? Это самое малое, чем я смог бы отблагодарить тебя за заботу о моих девочках.

Предложение Озрика было полнейшей неожиданностью для Люсьена и настолько его поразило, что он мигом забыл и об Уилфреде, и о возможных причинах его пребывания в замке. Даже в самых смелых мечтах Люсьен не мог себе представить, что его смертельный враг предложит ему поселиться в Эйншеме. Быть может, богини судеб парки не столь уж ветрены и капризны, как ему казалось, и знают, что такое справедливость.

Изобразив любезную улыбку, Люсьен сказал:

– Охотно проведу несколько дней у тебя в замке, милорд. Ни одно приглашение не принял бы с таким удовольствием, как твое!

Глава 9

Когда Люсьена проводили в отведенную ему спальню, умиротворенное настроение сменилось приступом дикой ярости. Он нервно ходил по комнате взад-вперед и чертыхался. По странному стечению обстоятельств его поселили в той самой комнате, которую он занимал, когда жил в замке с родителями.

– «Я зовусь Озрик, лорд Эйншем», – скорчив гримасу, пробормотал Люсьен, передразнивая старика. – Именно «зовешься» – пока! Никаких прав на этот титул у тебя нет и не будет. Никогда!

Люсьен уселся на узкую кровать с продавленным матрасом и огляделся. Судя по всему, до этой спальни руки у Озрика так и не дошли, и она оставалась точь-в-точь такой, как но времена юности Люсьена.

«Тебе хватило средств, чтобы надстроить стены и возвести во внутреннем дворике казармы для солдат– но на меблировку и переустройство жилых покоев денег у тебя, судя но всему, нет, – злорадно рассуждал про себя Люсьен, продолжая вести мысленный диалог со своим врагом. – А это означает, что твое финансовое положение в настоящее время оставляет желать лучшего. Какой же все-таки ты болван, Озрик. Пригласил меня в гости и оставил ночевать, не ведая о том, что я могу ночью пробраться в твою спальню и перерезать тебе горло!»

Люсьен прилег на постель, закинул руки за голову и попытался представить себе, как осуществит месть, о которой так долго мечтал. Но в следующую минуту злорадство с его лица бесследно исчезло. Подобное убийство никак не вязалось с рыцарской честью. Кроме того, рассудил Люсьен, смерть в собственной постели – не самое страшное наказание для его врага. Слишком много Люсьену пришлось пережить, когда на замок напали люди Озрика, да и после этого. Душевная боль не отпускала его до сих пор, и рыцарь знал, что излечиться от нее он сможет лишь в том случае, если вернет себе замок своего отца и прикончит Озрика в поединке. Или, что еще лучше, прогонит его со двора, чтобы тот скитался по свету, перенося все тяготы и страдания, которые по его милости выпали на долю Люсьена.

Прикрыв глаза, Люсьен вспомнил, как Озрик штурмом взял Эйншем. Вспомнил все, до мельчайших подробностей.

Стоял прекрасный весенний день – солнечный и погожий. Неожиданно поступило донесение, что какой-то крестьянин видел конных солдат Озрика, направлявшихся к замку.

Вообще-то имя Озрика редко упоминалось домочадцами Люсьена. Он знал только, что этот человек, кузен его отца, претендует на их земли и замок. Это была давнишняя семейная вражда, связанная с именем Ранульфа – дедушки Гандольфа. Согласно дедушкиному завещанию, имение и замок Эйншем отходили Гандольфу, но Озрик оспаривал это завещание, считая его поддельным, и во всеуслышание заявлял, что замок Эйншем по закону принадлежит ему. В семье впервые заговорили об Озрике лишь через пять лет после того, как Гандольф был объявлен лордом Эйншемом. До той поры Люсьен даже не подозревал о его существовании…

Гандольф, прочитав донесение своего шпиона, взбежал на стены и увидел на вершине дальнего холма силуэты вражеских воинов. Отец Люсьена едва успел переправить в безопасное место жену. В бедной деревушке Эвендейл мужчин, способных носить оружие, было мало, сам же лорд Гандольф Эйншем сумел выставить на стены не более двух дюжин солдат.

Люсьен, как ни старался, не мог прогнать мрачные картины прошлого. Пребывание в замке Эйншем расцветило его воспоминания, придало им остроту, в ушах снова зазвучали крики атакующих, стоны раненых, звон мечей, свист стрел. Он вспомнил, как стоял на парапете, наблюдая за надвигавшимся на замок неприятелем.

Атака была молниеносной. Держа наперевес приставные лестницы, враги ринулись на штурм. Лучники Гандольфа тщетно пытались дать им отпор. Казалось, на месте павшего неприятельского воина появляются два новых. Высадив тараном ворота, враги ворвались во двор, разя мечами всех, кто попадался на пути. Но этого им было мало: солдаты Озрика, как муравьи, разбежались с факелами в руках по коридорам и переходам, поджигая замок.

Люсьен поморщился. Он так живо представил себе ужасный запах дыма, что у него даже пересохло в глотке. Большой зал был объят пламенем. Горело все, что могло гореть; деревянная облицовка стен, хоры для музыкантов, длинные дубовые столы, лавки и стулья.

Люсьен, совсем еще юный в то время, стоял на лестнице и отчаянно рубился с неприятелями, пытавшимися проникнуть в жилые покои на втором и третьем этажах. Уложив на месте третьего вражеского воина, он прислонился к стене, чтобы перевести дух, К нему приблизился сэр Кристиан. начальник замковой стражи.