Стража! Стража! - Терри Пратчетт

Однажды исключив невозможное, то чтобы ни осталось, даже самое невероятное, должно оказаться правдой. Задача состоит разумеется в том, чтобы определить, что же невозможное. Если это был фокус, то все в порядке.

Да кстати был курьезный случай с орангутангом в ночное время…

Днем Библиотека гудела от посетителей. Бодряк застенчиво проталкивался сквозь толпу. Строго говоря, он мог войти куда угодно в городе, но Университет всегда держался таким образом, что создавалось чувство, что тот находится под охраной закона театральных чудес, и он понимал, что будет глупо заводить себе врагов там, где вы рады были остаться при той же самой температуре, позволить сохраниться вашему облику.

Он нашел Библиотекаря, сгорбившегося за своим столом.

Обезьяна испытующе посмотрела на него.

— Еще не нашли. Простите. — сказал Бодряк. — Расследование продолжается. Но я нуждаюсь в небольшой помощи с вашей стороны.

— У-ук?

— Ведь это волшебная библиотека, верно? Как я понимаю, эти книги обладают неким разумом, не так ли? А потому я подумал: бьюсь об заклад, если бы я попал сюда ночью, то они неминуемо устроили скандал. Потому что они меня не знают. Но если бы они меня знали, то вероятно так не поступили. Кто бы ни взял эту книгу, он должен быть волшебником, разве не так? Или работать в Университете, на любой должности.

Библиотекарь бросил во все стороны взгляды, схватил Бодряка за руку и потащил его за собой в укрытие из пары книжных полок. Только здесь он кивнул головой.

— Кто-то, кого они знают?

Пожимание плечами, а затем кивок.

— Так вот почему ты рассказал нам, не так ли?

— У-ук.

— И это не член Совета Университета?

— У-ук.

— И никаких мыслей, кто это мог быть?

Библиотекарь пожал плечами, весьма выразительный жест для тела, представляющего собой мешок, подвешенный между двумя лопатками.

— Это уже кое-что. Дайте мне знать, если еще что-нибудь странное случится, ладно? Бодряк посмотрел на ряды полок.

— Более странное чем обычно.

— У-ук.

— Благодарю вас. Так приятно встретить гражданина, считающего своей обязанностью помогать Дозору.

Библиотекарь дал ему банан.

Бодряк обрадовался, очутившись вновь на городских улицах, пульсирующих в нетерпеливом ритме. Определенно он обнаружил кое-какие вещи. Это были крохи искомого, опилки.

Ни одна из них в отдельности не имела смысла, но все вместе они складывались в одну большую картину. Оставалось только найти угол, или хотя бы краешек…

Он был уверен, что это не был волшебник, что бы там ни думал Библиотекарь. Несостоявшийся, малооплачиваемый волшебник. Подобные вещи для хороших волшебников не характерны.

И разумеется была загадка с этой берлогой. Наиболее разумным решением было бы подождать и увидеть, вернется ли дракон ночью, а затем проследить и узнать откуда. Это могло привести высоко. А существует ли способ обнаружения драконов? Он бросил взгляд на детекторы драконов Вырви-Мне-Глотку Ковырялки, состоявшие исключительно из куска дерева на металлическом стержне. Когда стержень загорался, то вы находили своего дракона. Как и большинство приборов Вырви-Мне-Глотку Ковырялки, он был полностью эффективен весьма особым способом, будучи в то же самое время совершенно бесполезным.

Должен был существовать более удачный способ отыскать вещь, чем ожидать, пока ваши пальцы не обуглятся.

Заходящее солнце раскинулось над горизонтом, как яйцопашот.

Крыши Анк-Морпорка, раскинувшись на многие мили, представляли прекрасное местечко для горгон даже в обычные времена, но сейчас они были запружены сотнями лиц, которые вряд ли где увидишь кроме гравюр, иллюстрирующих вред от употребления джина не покупающими гравюры классами. Эти лица принадлежали людям, держащим внушающее ужас оружие, явно нефабричное, веками передаваемое из поколения в поколение, часто с применением силы.

С своего насеста на крыше Дома Дозора Бодряк мог видеть, как на крыше Невиданного Университета выстроились волшебники, а на улицах выжидали банды соперничающих искателей груд золота, с лопатками наготове. Если дракон действительно спал где-то в городе, то завтра ему только и оставалось что спать на полу.

Откуда-то снизу донесся крик Вырви-Мне-Глотку Ковырялки, или одного из его коллег, продающего горячие сосиски.

Бодряк испытал неожиданный прилив гражданской гордости. В происходившем было что-то правильное, граждане города, столкнувшись лицом к лицу с надвигающейся катастрофой, думали о продаже сосисок участникам событий.

Город ждал. Первые звезды взошли на небосводе.

Двоеточие, Валет и Морковка были также на крыше. Двоеточие был в обиде на Бодряка за то, что тот запретил использовать лук и стрелы.

Это оружие было не в чести в городе, с тех пор как выпущенная исподтишка стрела из длинного лука могла пронзить насквозь ни о чем не подозревающего очевидца на расстоянии сотни ярдов, дальше чем мог вообразить невинный очевидец.

— Верно. — сказал Морковка. — Акт об Оружии со Снарядом (Гражданская Безопасность), 1634.

— Не занимайтесь цитированием всей этой чепухи. — прикрикнул Двоеточие. — У нас нет вообще никаких законов! Все это старый хлам! От него остался только пустой звук. И в этом вся его польза.

— Закон или не закон. — сказал Бодряк. — Я сказал, оставьте его.

— Но капитан, я буду чувствовать без него неловко. запротестовал Двоеточие. — Так или иначе. — сварливо добавил он. — большинство людей здесь пришли с оружием.

В этом была доля истины. Соседние крыши ощетинились как ежи. Если несчастное создание вернется, то оно будет думать, что он летит сквозь сплошной деревянный забор с щелями в нем. Его можно было только пожалеть.

— Я сказал, оставьте его. — сказал Бодряк. — Я не хочу, чтобы мои стражники перестреляли мирных граждан. Так что оставьте его.

— Истинная правда. — сказал Морковка. — Мы здесь, чтобы служить и защищать, не так ли, капитан?

Бодряк искоса поглядел на него. — Э-э. — сказал он. Да-а. Верно.

На крыше своего дома на холме, леди Рэмкин примостила совсем неподходящий для этого раскладной стульчик, разложила перед собой телескоп, флягу с кофе и сандвичи, и уселась ждать. На колене у нее лежал блокнот.

Пролетело полчаса. Град стрел приветствовал проплывавшую тучу, многочисленных несчастных летучих мышей и восходящую луну.

— Черт побери эту игру в солдатики. — в конце-концов сказал Валет. — Его так спугнут.

Сержант Двоеточие опустил копье. — Похоже на то. — признал он.

— Здесь становится жарковато. — сказал Морковка. Он вежливо толкнул Бодряка, который привалился к дымоходу, угрюмо уставившись в небо.

— Может имеет смысл спуститься вниз, сэр? — сказал он.

— Здесь слишком много людей.

— Гм-м? — сказал Бодряк, не повернув головы.

— Собирается идти дождь. — сказал Морковка.

Бодряк ничего не сказал. Несколько минут он рассматривал Башню Искусств, находившейся в центре Невиданного Университета и бывшей предположительно самым старым зданием в городе. Время, погода и посредственный ремонт придали ей сучковатый вид, как у дерева, повидавшего множество штормов. Он попытался вспомнить ее облик. Как в случае со многими вещами, которые слишком знакомы, на самом деле он давно уже не смотрел на нее. Но сейчас он пытался убедить себя в том, что лес из маленьких башенок и зубчатых стен на вершине выглядит точно так же, как его видели вчера.

Эта задача представила ему определенную трудность.

Не отрывая от нее глаз, он схватил сержанта Двоеточие за плечо и мягко направил его в нужном направлении.

Он сказал. — Вы ничего не замечаете странного на вершине башни?

Двоеточие вгляделся, а затем нервно засмеялся. — Да, похоже, что на крыше сидит дракон, верно?

— Да. Я тоже так подумал.

— Только, только если вы всмотритесь хорошенько, то увидите, что он состоит из теней, плетей плюща и тому подобного. Думаю, что если прикрыть наполовину один глаз, то можно разглядеть двух старых женщин и тачку.

Бодряк проделал это. — Не-ет. — сказал он. — Он по-прежнему выглядит как дракон. Огромный. Немного сгорбился и смотрит вниз. Погляди, ты можешь разглядеть его сложенные крылья.

— Простите, сэр. Это просто разбитая башенка дает такой эффект.

Они наблюдали еще миг. Затем Бодряк сказал. — Скажите мне, сержант — я спрашиваю из духа чистого любопытства — как вы думаете, что вызывает эффект пары огромных распущенных крыльев?

Двоеточие глотнул воздуху.

— Думаю, что его вызывает пара огромных крыльев, сэр.

— сказал он.

— Присмотритесь, сержант.

Дракон пал. Это не был стремительный полет. Он просто оторвался от вершины башни и наполовину упал, наполовину полетел прямо вниз, исчезнув из поля зрения за зданиями Университета.

Бодряк поймал себя на мысли, что он прислушивается, ожидая удара.