Бегство на Венеру - Эдгар Берроуз

Я сделал лучшее, что было возможно в такой ситуации. Чисто механически — для раздумий не было времени. Я бросился на неприятеля. Если бы я отпрянул, крючок бы поразил меня, но прыгнув ему навстречу, я сбил его с толку. В тот же миг левой рукой я отвернул его меч и послал пучок лучей в его сердце. Все было кончено.

Кандар и Доран были в гуще сражения немного впереди меня. Кандар был немного ближе ко мне. Он был в горячей схватке с одним из неприятелей. У него также не было ничего, кроме копья и я поспешил ему на помощь. Ему пока что удавалось с успехом отбрасывать крючок нападающего с сторону. Затем ему приходилось отражать удар его меча. Он не имел возможности применить копье для атаки. Он только защищался, но как известно, так никогда не выигрывали ни поединков, ни войн.

Я подоспел как раз когда второй неприятель атаковал его. Лучи прошипели из дула моего пистолета и оба его врага упали. Тогда я отправился прямо наперерез рядам атакующих захватчиков, посылая лучи направо, налево и прямо перед собой и пробивая себе дорогу, достаточно широкую, чтобы проехал комбайн. Я был в зените славы. Мне казалось, что я один выигрываю войну.

Неожиданно я заметил, что захватчики бегут от меня в стороны. Я оглянулся и не увидел ничего, кроме их отвратительных рож. Они сомкнулись за мной и меня уносило вслед за ними. Потом мне подставили ножку и когда я упал, меня схватили со всех сторон и вырвали из рук пистолет. Меня увлекали всед за отступающей армией.

Меня тащили по главной улице и через сухопутные ворота дальше. Так как джапальцы гнали отступающих через равнину, нанося изматывающие удары по арьергарду. Уже почти стемнело, когда они прекратили преследование и повернули к городу. Лишь тогда я убедился, что Кандару неизвестно о моем пленении. Он ни за что не прекратил бы преследования, пока не освободил бы меня.

Два воина по обе стороны тащили меня во все время преследования. Но теперь, когда оно прекратилось, был объявлен привал. Пока создания отдыхали, вокруг моей шеи была натянута веревка и дальнейший путь я прошел как корова, которую вели на бойню.

Я увидел свой пистолет, заткнутый за пояс одного из воинов и запомнил его в надежде вернуть оружие при удобном случае. Я понимал, что это была безнадежная мысль, так как число моих захватчиков было так велико, что сколько бы я их не убивал, они все равно одолели бы меня.

Я был ужасно огорчен. Злая судьба казалось шла за мной по пятам. Прямо на пороге свободы, которая бы соединила меня с Дуаре, моя опрометчивость бросила меня в положение, возможно еще более опасное, чем то что я пережил. Зачем мне надо было вести бой практически в одиночку? Я не знал. Наверное, я слишком уверовал в свою удаль, хотя у меня и были на то причины. Я прошел через сотни испытаний и преодолел столько опасностей!

Куда вели меня эти странные молчаливые существа? Какая судьба была мне уготовлена? Я не слышал от них ни слова, с тех пор как их увидел. Может они были немыми, так как у них отсутствовали органы речи.

Один из них подошел ко мне, когда мы закончили переход. На его руках было три золотых браслета, а древко его крючка было украшено тремя золотыми кольцами.

— Как тебя зовут?, — спросил он меня на универсальном языке Амтора.

Значит они не были немыми. — Карсон Венеры, — ответил я.

— Откуда ты?

— Из Соединенных Штатов Америки.

— Никогда не слышал о ней, — сказал он. — Как это далеко от Брокола?

— Никогда не слышал о Броколе, — ответил я. — Где это?

Он посмотрел с отвращением.

— Все знают о Броколе, — сказал он. — Это самая большая империя на Амторе. Она находится в сорока кобах отсюда по ту сторону гор. Это составит сто миль.

Я не только попал в плен, но и протопаю еще эти сто миль!

— Тогда моя страна находится в десяти миллионах четырехсот тысячах кобов от Брокола, — сказал я, сделав некоторые умственные усилия.

— Нет ничего на таком расстоянии друг от друга, — сказал он укоризненно. — Ты лжешь мне и тем хуже будет для тебя.

— Я не лгу, — ответил я. — Это самое близкое расстояние от нее до Брокола, иногда оно становится и большим.

— Ты самый большой лжец, каких я встречал. Сколько людей живет в твоей стране?

— Если я скажу, ты все равно не поверишь мне.

— Все равно говори. Это наверное маленькая страна. Знаешь ли ты сколько людей живет в Броколе?

— Не имею ни малейшего представления.

— Действительно, ты не имеешь представления: пятьдесят тысяч человек!. Он кажется думал, что я упаду в обморок.

— Правда?

— Да, пятьдесят тысяч и я говорю правду. А теперь скажи сколько людей в твоей маленькой стране? Говори только правду.

— Около ста тридцати миллионов.

— Я же просил говорить правду. На Амторе нет таких большихнародов.

— Моя страна не находится на Амтор.

Он так разолился, что я испугался как бы он не лопнул.

— Зачем ты дурачишь меня?, — возмутился он и стал темно

зеленым.

— Совсем нет, — убеждал я, — у меня нет причин лгать тебе. Моя страна находится в другом мире. Если бы Амтор не был окоружен облаками, ты бы увидел ночью, что моя планета сияет как огненный шар.

— Я же сказал, что ты — величайший из всех лжецов на свете.

Мне не нравилось, что меня называют лжецом, но что я мог поделать? Во всяком случае это было сказано с таким благоговением и уважением, что воспринималось как комплимент, а не оскорбление.

— Я не понимаю почему вы должны мне не доверять, — сказал я. — Вы вероятно не знаете о существовании таких стран как Вепайя, или Хавату, или Корва. А между тем это реально существующие страны.

— Где они?, — допытывался он.

— Здесь на Амторе.

— Если ты покажешь нам дорогу к этим странам то, возможно, тебя не принесут в жертву Лото-эль-хо-Ганья, но лучше тебе не лгать ей или Думе.

Лото-эль-хо-Ганья буквально означает более священная, чем женщина. Ни один из народов, с которыми мне пришлось столкнуться на Амторе не имел религии, но это имя и упоминание о жертве в ее честь говорили о том, что она наверное была богиней.

— А Лото-эль-хо-Ганья — ваша королева?, — поинтересовался я.

— Нет, — ответил он, — она не женщина. Она больше, чем женщина. Она не была рождена женщиной и не висела на дереве.

— Она выглядит как женщина?, — спросил я.

— Да, — отвечал он. — Но ее красота настолько велика, что смертные женщины кажутся животными по сравнении с ней.

— А Дума?, — усердствовал я. — Кто такой Дума?

— Наш король — богатейший и самый могущественный король на Амторе. Ты наверное увидишь его, когда мы достигнем Брокола. А может быть и Лото-эль-хо-Ганья. Я думаю они захотят посмотреть на такого великого лжеца, у которого врут даже волосы и глаза.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});