Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Преемники Никодима, стародубские иноки, долго еще хлопотали перед архипастырством господствующей церкви о даровании им епископа, но тщетны были все их просьбы, на них просто не отвечали. В отчаянии они писали митрополиту Гавриилу: "Что же нам делать? Прошения наши тщетны, жалости (т.е. жалобы) пусты, слезы не полезны, скорби наши вам не в жалость, того ради и не доумеем, что еще вашему высокопреосвященству представить." [158] Так и не осуществилась тогда попытка стародубцев приобрести себе епископа от новообрядческой церкви открытым и дозволенным путем.
Уже в 1799 г. небольшая часть московских старообрядцев обратилась к Московскому митрополиту Платону с новым ходатайством, изложенным в 16 пунктах, очень сходных с прежними, никодимовскими. Москвичи, так же как и Никодим, прежде всего просили "разрушить преждеположенные клятвы на двоеперстное сложение и другие подобные ему обряды". Также просили, чтобы служащие в старообрядчестве священники были признаны имеющими право продолжать свое служение и чтобы "учиненныя ими священнодействия" были "оставлены в существенной их силе". Просили московские старообрядцы, чтобы вновь поставляемые для них священники рукополагались "по прежде печатным книгам" и чтобы они были избираемы "по согласию прихожан". Конечно, эти священники должны все службы совершать также по старопечатным книгам. Церкви и антиминсы для старообрядцев должны быть освящаемы по старопечатному требнику. От самого митрополита Платона просители требуют, чтобы и он благословлял священников и старообрядцев, "слагая два перста по обыкновению древле бывшему в России". Как священников, так и их паству просители ограждают от общего моления с триперстниками и брадобрийцами, но допускают, что старообрядец по личному желанию может приобщиться Святых Тайн в греко-российской церкви, но также разрешить, просили они, и сынам этой церкви "приобщаться Святых Тайн от старообрядческого священника". Последний пункт гласит: "Распри, раздоры и хулы ни с единыя стороны да не слышатся за содержание разных обрядов и разных книг, употребляемых для богослужения". Вот и все просьбы. О даровании старообрядцам епископа московские просители не посмели намекнуть даже: так безнадежны были желания старообрядцев получить себе епископа, совершающего богослужение по старопечатным книгам.
Но и то, что московские просители представили м. Платону, было, выражаясь по-теперешнему, революционным требованием. Это означало отказ от никоновской реформы, признание ее ненужности и бесполезности, признание старых книг и обрядов правильными и во всяком случае допустимыми для богослужения, признание положенных на них клятв и всяких анафем и осуждений неправильными и незаконными. Словом, провозглашалось торжество староверия и почти отмена никонианства, по крайней мере для просителей. А между тем никоновская церковь уже после завершительного акта собора 1667 г., окончательно расколовшего Русскую Церковь на две половины, издала в течение 130 лет целый ряд новых актов и сочинений, непримиримо жестоко осуждающих древние церковные обряды и книги и в особенности - двоеперстное сложение. Таковы книги: "Увет" патриарха Иоакима; "Розыск" Димитрия, митрополита Ростовского, канонизованного во святые; "Пращица" Питирима, архиепископа Нижегородского; "Обличение" Феофилакта Лопатинского, архиепископа Тверского; "Ответы" Никифора, архиепископа Астраханского и другие. Все эти книги издавались Синодом, по его разрешению и благословению и от имени всей церкви. Они были авторизованным и непогрешимым голосом всей правящей иерархии. Кроме этих книг, последовал и не менее длинный ряд актов, имеющих еще более авторитетное значение: присяга священникам патриарха Иоакима с чудовищными анафемами и заклятьями. [159] Деяния небывалого собора на небывалого еретика Мартина Армянина, [160] Феогностов требник, "Чин присоединения раскольников" 1720 г., Указ Синода 1722 г. - писать в раскол всякого двоеперстника, "невзирая ни на что" (ни на его принадлежность к никонианской церкви, ни на его частое принятие в ней таинств, ни на его действительную искренность), полемические Предисловия к таким богослужебным и наиболее ходовым в народе книгам, как Часовник, Часослов и Псалтырь и много других актов. Во всех этих актах и сочинениях господствующая церковь проклинает и анафематствует людей древнего благочестия и своих "православных" за то лишь, что они Бога прославляют по старым книгам (самые книги эти объявляются весьма погрешительными и еретическими) и за то главным образом, что они учат знаменоваться двоеперстным сложением. Самое сложение это с ужасающей ненавистью осуждается, как страшная ересь, даже совокупность ересей: арианской, несторианской, македонианской и других. Как только оно ни порицается во всех этих книгах и актах: злобожным разделением, демоносидением, бесовским написанием, адовыми вратами, чертовым преданием и т.п. хулами и бранью. И вот московские просители-старообрядцы, а раньше них инок Никодим со стародубскими просителями, требует, чтобы этим именно "чертовым преданием" сам Московский митрополит Платон благословлял старообрядцев и их священников и вообще все совершал для них по старым книгам, тем самым, которые полтораста лет беспрерывно и неустанно осуждаются как еретические и проклятые.
В очень затруднительном положении был м. Платон. Но предыдущее, весьма продолжительное царствование гуманной императрицы Екатерины довольно основательно подготовило Платона к новым отношениям к старообрядчеству. Сама императрица уже разрешила старообрядцам иметь священников, служащих по старым книгам и обрядам, и архиереям приказала давать старообрядцам таковых священников. Платону оставалось лишь идти по этому пути. Он и пошел, но нерешительно и с большими остановками. К большинству пунктов московских просителей-старообрядцев он приписал: "Сие приемлется". Но уже к первому пункту он дал ответ лукавый и не отвечающий просьбе. Авторы пунктов просят, "дабы святейший Синод разрешил прежде положенные клятвы на двоеперстное сложение и другие подобные сему обряды". Платон отвечает: "От клятв, прежде на них возложенных, разрешить, хотя церковь на них оныя возложила праведно, что они и сами признают, почитая ими себя связанными". Ничего подобного просители не заявляли, не признавали и не просили. Но Платону жаль было расстаться с прежними анафемами и проклятиями, он поэтому и уклонился от прямого и честного ответа на просьбу старообрядцев. Пятым пунктом они просили разрешить присоединяться к "старообрядческой церкви" тем старообрядцам, которые издавна "удалились от сообщества греко-российской церкви". Платон на это ответил решительным отказом: никто из бывших в церкви православной не может быть допущен "до такового присоединения". Очевидно, митрополит Платон признавал устраиваемую им единоверческую церковь не спасительной - пагубной, поэтому он так строго и охранял своих православных чад от нее. Этот взгляд он выразил и в ответе на одиннадцатый пункт, которым просители требовали не возбранять как старообрядцам приобщиться Святых Тайн в греко-российской церкви по их желанию, так и сынам этой церкви приобщаться от "старообрядческого" (единоверческого) священника. Платон отвечает: старообрядцам "дозволять то без всякаго затруднения"; но сын православной церкви может иметь дозволение только "в крайней нужде, в смертном случае, где бы ни случилось найти православного священника и церкви". Мало ли что разрешается в такой крайней нужде: крестить, например, простой бабушке, исповедь принимать дьячку, чтобы потом он передал ее священнику, питаться недозволенной пищей и многое другое.[161]
Очень плохого мнения был Платон о единоверческом причастии. Полнее и решительнее он высказал свой взгляд, - он же синодский, или никонианский, - на единоверие и старообрядчество в своем заключительном "мнении", прибавленном к 16 пунктам единоверия. Во-первых, он заявляет, что на изложенных пунктах и его резолюциях к каждому из них действительно основывается особая церковь, которая "имеет называться единоверческой", и членов ее рекомендует именовать единоверцами, или соединенцами, но не старообрядцами. Во-вторых, он провозглашает, что заблуждения и погрешности "отторгшихся" "явственно и доказательно показаны" во многих "изданных церковью книгах" (выше нами перечисленных); "и ныне не может быть о всем том иная церкви мысль, разве каковая ею доселе за истину признана и признается". То есть, что книги старые действительно погрешительны и еретичны, что обряды, чины и обычаи, старообрядцами употребляемые, также погрешительны и еретичны, в особенности же "противное двоеперстие", в котором такое множество ересей и столько богохульного нечестия. И если все-таки такая мерзость дозволена единоверцам теперь, то лишь с твердой надеждой, что "таковые со временемъ Богомъ просветятся, и ни въ чемъ въ неразньствующее съ церковию приидутъ согласие".
- Евангельская история. Книга третья. Конечные события Евангельской истории - Протоиерей Павел Матвеевский - Религия
- Прабхупада: Человек. Святой. Его жизнь. Его наследие - Сатсварупа Госвами - Религия
- Люди Церкви, которых я знал - Григорий Архимандрит - Религия
- Приход № 7 (июнь 2014). Троица - Коллектив авторов - Религия
- Приход № 12 (ноябрь 2014). Казанская икона Божьей Матери - Коллектив авторов - Религия
- Свет Валаама. От Андрея Первозванного до наших дней - Николай Коняев - Религия
- Спутники дамасской дороги - Иоанн Шаховской - Религия
- Жития святых. Том 2 Февраль - Дмитрий Ростовский - Религия
- Иисус и апостолы исполняли Тору - Дэвид Фридман - Религия
- Таинство Елеосвящения (Соборование) - Литагент «Благовест» - Религия