Фантастические циклы романов. Компиляция. Книги 1-25 (СИ) - Шаргородский Григорий Константинович

В последний момент я вспомнил про вычитанный в учебнике «эффект удильщика». Представил себе, будто забрасываю на спину исчезающего в проломе убийцы блесну, как делал это тысячи раз на рыбалке. Именно так советовали преподаватели на описанных в конспектах уроках. Тело автоматически перешло в позу рыбака, увлеченно удерживающего добычу. Транс тут же слетел. Странно, теперь я уже здесь, но ощущение, как будто кто-то тянет уходящую от меня нить, по-прежнему осталось.

От волнения я по своей старой привычке закусил губу и так же разочарованно ругнулся, когда почувствовал, как нить оборвалась. Если верить учебнику, это произошло из-за слишком большого расстояния до объекта в текущий момент.

Наверняка со стороны мои акробатические этюды выглядели комично, но профессор был серьезен и собран.

– Вы что-то узнали? – нетерпеливо спросил он, поняв по моим ругательствам, что процесс закончен.

– Да, – кивнул я и быстро пересказал все, что увидел.

Говорил без утайки, понимая, что передо мной не суеверный обыватель, а изучающий магическую аномалию ученый, у которого в подчинении жуткие стриги. Хотя отнести милых с виду людей к жутким тварям у меня никак не получалось. Особенно эту рыжую егозу.

– Ракшас? – задумчиво произнес профессор, использовав незнакомый мне термин. – Интересно.

– Ракшас? – осторожно переспросил я.

– Да, это тигр-оборотень. Живут в Индии и реже в Китае.

Чуть подумав, профессор сделал приглашающий жест в сторону лаборатории, там на меня тут же набросился жандармский ротмистр. Пришлось повторять ему рассказанное минуту назад, причем слово в слово.

– Ракшас? Интересно… – Теперь уже ротмистр в точности скопировал слова профессора.

– Совершенно неинтересно, – сам себе возразил Федор Андреевич. – Важнее то, что мои подчиненные здесь точно ни при чем. Так что я требую закрыть доступ всем ведьмакам.

– Я бы так не спешил. Мало ли что могло почудиться этому юнцу. – Похоже, мои действия что-то расстроили в планах жандарма. – Говорят, он лишь недавно вышел из запоя.

Дался же им запой моего предшественника! Как клеймо, право слово.

Мой непосредственный начальник начал наливаться краской, явно готовясь нахамить жандарму. Мне же на их раздутое дворянское самомнение было плевать с высокой колокольни.

– Проверяйте, – равнодушно пожал я плечами. – Могу подсказать одного грамотного пристава судебной службы генерал-губернатора, который недавно проверял мою искренность.

К моей игре тут же подключился Дмитрий Иванович:

– Уверен, если вызвать служебного ведуна второй раз за неделю, его светлость будет очень рад.

Жандарм скрипнул зубами, но больше огрызаться не стал. При этом всем своим видом показывал, что, если мы не уберемся с подотчетной ему территории, он точно сорвется с резьбы и наделает глупостей.

– Позвольте поблагодарить вас от всей души, – прижав руку к сердцу, вполне искренне сказал профессор, обращаясь к нам с Дмитрием Ивановичем, и добавил лично для меня: – Я сейчас очень занят, но мне хотелось бы побеседовать с вами на днях. Как насчет ужина в моем доме?

– Почту за честь. – Я действительно был бы рад побеседовать с таким знающим человеком. Главное – перед ним не проколоться, что будет непросто.

Прихватив меня под локоток, профессор проводил нас к выходу:

– У меня еще не было возможности беседовать с видоком такого высокого уровня. Не спорьте, дорогой Игнат Дормидонтович, – отреагировал он на мою скептическую мину, – я много лет варюсь в этой каше и знаю о чем говорю. Вы расскажете мне о себе, а я поведаю все, что заинтересует ваш, без сомнения, пытливый ум.

За спиной прозвучало уже откровенное рычание.

– Конечно, если это не скрыто тайным рескриптом жандармской канцелярии, – повысив голос, добавил профессор уже для ротмистра.

На прощанье Федор Андреевич пообещал прислать мне посыльного, как только вся эта кутерьма на энергетическом заводе уляжется и прилетевшие, как мухи на дурной запах, ведьмаки отправятся восвояси.

Обратная дорога уже не казалась мне такой захватывающей, но это не отбило желания внимательно смотреть по сторонам.

Глава 8

Следующие два дня прошли без происшествий и были скрашены только испытанием отбойного молотка. Агрегат получился немного нелепым, но, самое главное, рабочим. Нам пришлось арендовать на сутки одну из местных мастерских, в которой имелся свой паровик. Компрессор инженеру и мастеру пришлось делать самим, но они справились. В общем, из-за множества деталей непрофильного назначения, но подходящих по функционалу, все это выглядело как декорация к фильмам в стиле стимпанк или постапокалипсиса.

Сначала запустили паровик. Благодаря реагенту вода в небольшом котле вскипела очень быстро. Затем застучал компрессор, и только после этого мастер взял в руки отбойник, похожий на большую дрель с толстенным кабелем. Для работы приготовили две железных плиты с отверстиями и соединителем. Их состыковали вертикально на деревянных козлах. В передвижной жаровне своего часа дожидались три десятка раскаленных заклепок.

Все заклепки использовать не удалось – воздух все же прорвал шланг, и рабочее давление упало. Но то, с какой скоростью мастер на пару с очень возбудившимся Борисом поставили двадцать четыре заклепки, привело в восторг всех присутствующих. Ну кроме меня. Дава с Лехой мало что поняли, но сияющие глаза технарей подогрели их эмоции.

Борис пообещал быстро восстановить шланг и подправить конструкцию.

Проведя еще одни испытания и обмыв наш успех, мы запихнули похмельного юриста в поезд. С обновленными чертежами проекта он отправился защищать наше детище от загребущих лап акул мирового капитализма.

С отбытием нашего неправильного еврея жизнь замедлилась еще больше. Леха завяз на работе, а я начал изнывать от скуки, которую наконец-то развеяло приглашение от профессора.

Быт в гостиничном номере меня практически убивал, поэтому я с удовольствием приготовился вкусить немного домашнего уюта. Почему-то мне казалось, что профессор иначе жить не сможет. Так оно и вышло.

Федору Андреевичу принадлежала квартира в большом доме практически рядом с городской управой. Так что от работы до гостиницы, а затем до дома профессора я добрался пешком меньше чем за пятнадцать минут. Но это примерно, потому что обзавестись карманными часами так и не удалось. Сей факт бесил меня все больше и больше.

Найдя нужный дом, я уточнил у подметающего постоянно падающие листья дворника, по адресу ли я попал.

– Туточки оне обретаются, – подтвердил высокий и тощий как жердь дворник.

Затем был подъем на второй этаж и попытка освоить дверной звонок, на который нужно было не нажимать, а вертеть небольшую пимпочку посредине. Получилось не очень, но меня услышали. Дверь открыла дородная дама в облачении горничной.

После знакомства с рыжей стригой я ожидал увидеть здесь если не ее саму, то другое юное создание, но у профессора, видно, была иная точка зрения по этому поводу.

Как оказалось, Степанида Захаровна была, так сказать, универсальным солдатом – и уборщица, и горничная, и повариха. Вот к третьей ипостаси ее образ подходил идеально – именно такой должна быть повариха, не только умелая, но и любящая свое дело.

– Федор Андреевич, господин полицейский прибыли, – приняв от меня папаху и шинель, крикнула женщина куда-то в глубь большой квартиры.

В ответ сначала донеслось какое-то звяканье и шипенье, затем прилетел голос профессора:

– Я уже иду!

Через минуту явился он сам, снимая на ходу уже чем-то измазанный халат.

– Простите меня ради бога, дорогой Игнат Дормидонтович. Вот, дожидаясь вашего визита, решил проверить кое-что и увлекся.

– Ничего страшного, – с улыбкой ответил я и присмотрелся к пятнам на халате.

Если профессор увлекается химией, можно попытаться подбросить ему идейку насчет немагического способа получения резины. Авось удастся поиметь что-то с этой идеи.