Закон девяток - Терри Гудкайнд

Судорогой свело спину, когда он понял, что горит дом деда.

Алекс дал по тормозам, резко сворачивая на обочину. Впрочем, не он один был такой: автомобили зевак уже запрудили мостовую.

Пожарные машины выстроились елочкой и янтарными вспышками освещали темную улицу. Полицейская машина с мигающим синим огнем стояла поперек проезжей части, блокируя движение.

Алекс затянул ручник и выскочил наружу. Со всех ног кинулся к дому деда. Он ничего не видел вокруг — лишь знакомый домик, окутанный пугающим сиянием желто-оранжевого пламени. Он даже не заметил пожарных в шлемах и плотных желтых робах со светоотражающими полосками. Его захлестнула паника, в ногах будто прибавилось силы.

Кто-то вдруг перехватил Алекса за поясницу, разворачивая в сторону, останавливая. Он принялся отбиваться от вездесущих рук, которые взяли его в плотное кольцо.

— Пустите! Пустите! Горит дом моего деда!

— Нет! — ответил здоровенный полицейский. — Туда нельзя.

— Так ведь там мой дед! Его надо вытаскивать!

С боков его обступили двое пожарных.

— Не спеши, сынок, — сказал тот, что постарше. — Уже вытащили…

Молодой человек уставился ему в лицо.

— Где он? — Полицейский наконец отпустил его, и Алекс принялся озираться. — Где мой дед?!

Старший пожарный положил Алексу руку на плечо и подвел к одной из карет «скорой помощи». Мигалки машин, заполнявших улицу, придавали всей сцене сюрреалистический, потусторонний вид. Один из санитарных фургонов стоял закрытый наглухо, у второго задние дверцы были распахнуты. Сгрудившиеся рядом медики-спасатели почему-то не особенно суетились.

Даже на расстоянии жар от пламени был настолько силен, что у Алекса заныла обращенная в ту сторону половина лица. В горле першило от дыма. Через улицу были переброшены пожарные шланги-удавы, изливавшие струи воды в пылающее горнило. Не надо быть специалистом, чтобы понять, что от дедушкиного дома вот-вот ничего не останется.

Подойдя ближе, Алекс увидел каталку, на которой лежало что-то небольшое, продолговатое, завернутое в серое одеяло. Рядом же стояли два санитара.

— Мне очень жаль, — сказал пожарный, до сих пор державший руку на плече Алекса. — Не поспели.

Алекс не сводил глаз с каталки. Только что услышанные слова вновь и вновь крутились в голове, но казались нереальными.

— Он… погиб? Мой дед погиб?!

— Боюсь, что да. Судя по внешним признакам, очаг возгорания находился в подвале — там, кажется, домашняя мастерская. В ней мы его и нашли. Один из моих людей заглянул в подпол и увидел отражение в зеркале. Он лежал на земле, неподалеку от входа. К тому времени от него мало что осталось, но мы по крайней мере сумели протащить шланги и притушить дверной проем, чтобы, значит, вытащить… Мне очень жаль, сынок, но…

— У него из всей семьи только я и оставался, — выдавил Алекс; его не отпускало чувство нереальности происходящего. — Никого больше, только я один. Я же ему сто раз говорил быть повнимательнее с горелками и паяльником…

— Очень возможно, что на самом деле он умер от сердечного приступа или, скажем, апоплексического удара, а уже потом что-то раскаленное стало причиной пожара. Мне уже доводилось видеть такие случаи, особенно со стариками.

— Но он… вы же сказали… сгорел?

— Боюсь, что да, но опять-таки очень и очень возможно, что к тому моменту он был уже мертв. Мы пока что не уверены.

— Дед, — произнес Алекс надорванным голосом, вставая на колени возле серого свертка, — зачем же ты меня оставил… Сейчас ты мне нужен, как никогда…

Мир рушился на глазах.

Затрещали, поддались несущие балки, и крыша ухнула в море пламени. В воздух взметнулись гигантские огненные языки. Столбы искр и плотного дыма выстрелили в ночное небо.

Алекс положил руку на останки деда и заплакал.

13

Следователи так и не смогли установить фактическую причину смерти. По их словам, останки обгорели слишком сильно, но поскольку Бена нашли на полу мастерской, а не в постели, крайне маловероятно, что дед Алекса задохнулся от дыма во время сна. Что касается огнетушителя, который висел на стене в подвале, он был заправлен и находился в рабочем состоянии, но им никто не воспользовался. Кроме того, выход из мастерской был совсем рядом.

На основании этих фактов, а также принимая во внимание, что не было признаков, опровергающих этот вывод, коронер сделал заключение, что Бенджамин Рал скорее всего потерял сознание или скончался по естественным причинам еще до начала пожара, а собственно возгорание произошло из-за какого-то инструмента, который остался на верстаке без присмотра, когда старик был без памяти или уже мертв.

По распоряжению Алекса деда кремировали. Бен не раз повторял, что не хочет, чтобы его тело гнило в земле; он предпочел бы очищение своей земной оболочки огнем. Учитывая обстоятельства трагедии, кремация могла показаться бесчувственным поступком, но Алекс знал, что именно этого желал бы дед.

Более того, речь уже не шла о Бене как о человеке. Он исчез, потому что его останки, во всяком случае в глазах Алекса, уже не принадлежали деду. Через огонь они вернулись во Вселенную, вновь став ее составными элементами.

От дома тоже не осталось и следа. Даже фундамент пострадал и в своем нынешнем неустойчивом состоянии был опасен. После того как пожарные и страховая компания закончили расследование, собственность вернули Алексу. По настоянию муниципалитета Алекс нанял строительную фирму, чтобы вывезти обгорелые обломки и засыпать яму.

С тех пор, проходя мимо того места, где некогда стоял дедовский дом, Алекс всякий раз словно впадал в оцепенение. Даже беглый взгляд на зияющую брешь в шеренге жилых домов и на расчищенный пустырь отзывался болью. Перед глазами вставал призрак старого дома. Неужели все это исчезло бесследно? Как-никак это было не просто жилище деда, это было место, где Алекс провел вторую половину своего детства.

Время шло, и то, что случилось с Алексом, казалось все менее реальным. Уж не привиделась ли ему Джекс?

Поначалу, раздавленный удушливой тяжестью скорби, он почти не думал о девушке, стараясь занять свой ум повседневными делами. Размышлять он мог лишь о деде. Сейчас перед Алексом стояли серьезные задачи, а помощи ждать было неоткуда.

Через несколько недель, однако, навязчивые мысли о Джекс вернулись. Его мать уже сколько лет в психиатрической лечебнице — может, и Алекс тоже потихоньку впадает в ту же паранойю? Порой ему чудилось, что безумие поджидает за ближайшим углом, чтобы наброситься при первом удобном случае.

Он гнал от себя эти страхи, всеми силами старался не дать им овладеть его разумом, чтобы не угодить в силки собственного воображения. Да, мать больна, однако это вовсе не значит, что то же самое приключится и с ним.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});