Разочарованные (СИ) - "WeiBe_Lilie"

Он снова пришел к ней вечером, когда она уже посмела надеяться, что пронесло.

– Скучала?

– Катись к черту.

– Только если ты будешь меня там ждать, – улыбнулся он. – Повторим вчерашнее, или ты усвоила урок?

Она вздрогнула. Ей повезло, она помнила не все, но что помнила – внушало ужас.

– Нет, – качает она головой.

– Тогда раздевайся, – советует он и тоже начинает снимать с себя одежду.

– Но я не хочу, Малфой. Мне больно.

– Я предупреждал. Ты сама говорила – все, что угодно. Я не тянул тебя за язык.

– Давай не сегодня? – молит она, теребя пуговицу на штанах.

– Грейнджер, ты не понимаешь, – он замер, вглядываясь в осунувшееся лицо. – Ты моя. И я буду делать с тобой, что захочу, – дернул полы блузки вниз, заставив пуговицы рассыпаться, – и когда захочу, – чашечки лифчика тоже были стянуты.

– А я?

– Получай удовольствие, – рекомендует Драко, нажимая большим пальцем на сосок.

– Меня будут искать.

– Ты мертва для Ордена.

– Что?

– Ты не смогла сбежать вместе с Гарри Поттером. Ты мертва, Грейнджер. Тебя никто не будет искать.

Она замирает, не веря. Неужели – это все? Это и есть ее удел? Ее вклад в общее дело?

Он пользуется моментом, когда она окаменела, и несмело целует в шею.

– Что же будет со мной? – решилась она спросить спустя время.

– У тебя будет все, что попросишь, – обещает он.

– А как же свобода?

– Нет, ты только моя, – он заваливает ее на матрас, стягивая джинсы.

Какой-то непонятный секс. Она лежит и не шевелится, лишь смотрит в потолок и молча плачет, а он ничего не чувствует. Он ожидал бури, эмоций. А истерики все нет.

– Ты хочешь ребенка? – вдруг спросил он.

– Что? – перевела она на него удивленный взгляд. – Что? – растерялась Гермиона.

Он чувствовал, как она напряглась. Как мышцы обхватили его чуть ли не намертво. Она догадывалась, чувствовала, угадывала. Даже двигаться в ней было мучительно туго.

– Ну, ты вчера спросила, как я был зачат. Это намек?

– Ты болен?

– Тобой, – хмыкнул блондин.

– Нет, не хочу.

– Сейчас или вообще? – он не понимал, почему именно это вырвалось. Его очень волновала эта тема. Если быть честным, то это было единственным стимулом, почему он вообще очнулся. Почему не наложил на себя руки.

Ради ребенка. Его ребенка. Ее ребенка. Их ребенка. Которого больше нет, а она и не помнит.

– Когда-нибудь может быть, – честно ответила девушка. – Но не сейчас, – имеет ввиду она военное время.

– Сейчас, – его слова заставили обоих вздрогнуть.

– Нет! – закричала она. – Ты не посмеешь!

Но он лишь хрипло рассмеялся и сжал ее бедра сильнее, вкалачиваясь отчаяннее.

– Малфой, не дел… – прижался губами, заглушая возражения.

Он кончил и лежал на ней, наслаждаясь, как отчаянно она боролась с ним.

– Что же ты наделал? – плакала девушка, когда он встал с матраса. – Зачем ты так со мной?

– С нами, – мысленно поправил он.

– А я тебе не верю, – вдруг выпалила она. Рыдания моментально прекратились.

– Правда? – бегло улыбнулся Малфой.

– Ну я ведь не дура, – покачала она головой. – Ребенок от грязнокровки? – морщится Гермиона.

– Дура ты, Грейнджер, – он присел на корточки, глядя в ее синие глаза. – Я думал, даже магглы научились избавляться от нежелательной беременности. У волшебников это занимает буквально два глотка времени.

– Ты не посмеешь, – качает она потерянно головой.

– Посмею, Грейнджер, – обещает Драко. – Один пузырек, если тест будет положителен. И второй, чтобы ты к вечеру восстановилась.

– Ты монстр, – она с ужасом смотрит на него.

– Все для тебя, – рассмеялся он. Он потянулся, чтобы убрать влажную прядку с ее лица, но она ударила его по руке. – Не смей так больше делать, – он запустил руку в ее волосы, соприкасаясь с ней лбом. – Я единственное, что у тебя еще осталось.

– Катись к черту, – одними губами шепчет она.

– А как же это? – он достает из кармана небольшой пузырек. Когда Гермиона протягивает руку, чтобы взять его, Драко ловко прячет его за спиной. – Это последнее зелье, что я тебе даю. Проведи день с пользой и найди выход из этой ситуации.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Какой?

– Подумай своей очаровательной головкой, – его взгляд многозначительно задержался на губах, и она все поняла.

– Монстр, – снова повторяет она.

– Так мне не давать зелье?

– Давай, – протягивает она руку.

Он ушел, чтобы вечером вернуться снова. У нее не было выхода, кроме как принять правила его игры. Она будет играть по его правилам, но сбежит при первой же возможности. Она себе это пообещала, когда в тот роковой день опустилась перед ним на колени, заглатывая член.

Он осмелел. Чувствовал, что она ломается, поэтому требовал большего. Ему было мало заглянуть к ней перед сном. Он мог и днем ее осчастливить. Она с достоинством выносила все его унижения. Она не знала, что секс может быть настолько унизительным для женщины, но Драко с невиданным упорством открывал ей что-то новое, заставляя со страхом ждать его следующего визита.

Последней каплей для нее стало то, что он снова подвесил ее, как в первый раз. Но в этот раз он еще и ноги зафиксировал. Она плакала, брыкалась, насколько ей позволял бондаж, но он не уходил до самого утра, любезно пользуясь всеми прелестями, которые были перед ним раскрыты.

После этого его не было неделю. Гермиона подумала, что ему доложили, что у нее начались эти дни, и именно поэтому он не спускался вниз. Но его просто не было в поместье, но кто же ей об этом сообщит.

Зато у нее появился новый гость. Она была удивлена, когда вечером дверь камеры распахнулась и на пороге стоял Люциус Малфой собственной персоной.

– Вы? – удивилась она.

– Я, – он тоже, как сын, наколдовал стул и уселся поудобнее.

– Зачем вы тут? – что-то сжималось в девичьей груди.

– Я хозяин дома, дорогуша, и могу делать все, что захочу.

Она содрогнулась, и он цокнул, когда это заметил.

– Просто решил посмотреть, что в вас такого. Какие мерзкие пороки мы порой скрываем от родных.

– Я не мерзкая, – обиделась Гермиона.

– Просто у вас грязная кровь, – согласился Малфой-Старший.

Гермиона благоразумно промолчала.

Он приходил к ней еще три дня, усаживался напротив ее матраса и просто смотрел, внимательно изучая. Его голубые глаза пронизывали насквозь. А в помещении было и без того холодно.

– Зачем вы это делаете? – как-то не выдержала Гермиона.

– Делаю, что?

– Смотрите на меня.

– Просто думаю.

– Тут? – уточнила Гермиона, обводя глазами камеру.

– Почему бы и нет.

– Странные вкусы, – подытожила девушка.

– Дурные вкусы – это наследственное, – прошелся он оценивающим взглядом по щуплой фигуре.

На пятый день он протянул ей яблоко во время своего вечернего визита.

– Это вас сын попросил следить за мной? – спросила она Люциуса.

– Нет.

– По-прежнему думаете?

– Да.

– О чем? – спросила она, не ожидая ответа.

Но он дал ответ.

– О том, что в Ордене кучка идиотов.

– Да как вы смеете оскорблять этих людей? – с места завелась шатенка.

– А как эти идиоты допустили, чтобы война затянулась?

Молчание.

– Ну, мы делаем все возможное, – неуверенно начала Гермиона.

– Да бросьте, мисс Грейнджер. Вам все преподнесли на блюдечке, а вы и не видите дальше собственного носа.

– Не думаю…

– А надо бы, – отрезал Люциус.

Гермиона ерзала, гадая, как воспользоваться разговорчивостью Люциуса, но он сам пошел ей навстречу.

– Вы ведь получили пророчество? Вы ведь знаете все, о чем там говорилось?

– Не понимаю, о чем вы, – тут же выпалила Гермиона.

Но он видел, что она поняла.

– Ну хотя бы начали поиски крестражей? – уточнил он.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Гермиона чуть было на автомате не кивнула, но вовремя взяла себя в руки, удивившись.

– Как я и говорил, кучка глупцов, – Люциус разозлился и встал со стула. – Именно поэтому мой сын рискует жизнью, именно поэтому сегодня вы потерпите очередное поражение, – и вышел, оставив Гермиону в крайнем замешательстве.