VIP значит вампир. (Трилогия) - Юлия Набокова

— Надеюсь, ты ничего не сказала им о призраках, которых видела? — Он остро взглянул на меня.

— Ни словечка, — успокоила его я. — Хотя это было непросто. Якуб все время крутился рядом со мной и отпускал свои комментарии по ходу моей беседы с Адамом и Франтишеком.

— Якуб?! — потрясенно уставился на меня Вацлав. — И как он выглядел?

Я описала призрака, и по мере моего объяснения глаза Вацлава становились все круглей. Из чего я сделала вывод, что Якуб при жизни был ему знаком.

— Ты знаешь, как он погиб? — спросила я.

Вацлав покачал головой.

— Я даже не знал, что он умер. Просто однажды он пропал, и мы не смогли найти никаких его следов. И он тебе ничего не сказал о своей смерти?

— Нет. Только просил передать привет от старого друга, — сымпровизировала я.

Вацлав вздрогнул, и из его глаз на меня взглянула черная бездна.

— Вацлав, — тихо спросила я, — кем он был?

— Якуб был одним из тех, кто меня обратил, — глухо произнес Вацлав.

— Что значит «одним из»?.. — закашлялась я. — Ведь у вампира бывает только один кровный наставник.

— У всех нормальных вампиров — да, — криво усмехнулся Вацлав. — А я, как ты уже имела возможность убедиться, не из их числа. Меня обратили пятеро, и в моих венах течет их кровь.

— Но зачем это нужно? — опешила я.

— Кровные узы для вампира — самые крепкие. А им нужно было крепко привязать меня к их братству .

— И кто были другими?

Вацлав помолчал, прежде чем ответить на вопрос.

— Двоих из них ты знаешь — это Адам и Франтишек. Они, — он запнулся, — про меня что–нибудь спрашивали?

— Можно подумать, что я о тебе знаю что–то такое, чего не знают они, — хмыкнула я. — Это мне было впору их расспросить, почему тебе был оказан столь почтительный прием. Жаль, что я сбежала раньше и не догадалась этого сделать. Впрочем, Эвелина мне все равно все рассказала. Почему ты никогда…

Я хотела спросить, почему он скрывал от меня свое прошлое и не рассказывал о заговоре, но запнулась, поняв, что не имею никакого права на откровенность Вацлава. С какой стати он должен был изливать мне душу? Если даже мой дед, являющийся старейшиной Московского Клуба, ничего об этом не знал?

К счастью для меня, к нам подскочил официант и поставил на стол тарелку с пивным сыром, при этом неодобрительно покосившись на полные кружки пива. С еще большим изумлением он принял заказ на две кружки воды и удалился.

Я быстро отправила в рот кружок сыра и, поторопившись заполнить неловкую паузу, восхитилась:

— Вкусно!

Вацлав, не сводя с меня взгляда, серьезно сказал:

— Я ничего не рассказывал тебе о своем прошлом, потому что хотел о нем забыть. По этой же причине я не возвращался в Прагу уже сто девяносто шесть лет. И по этой же причине не хотел без крайней надобности обращаться к местным вампирам.

— Прости, что втянула тебя в это, — удрученно пробормотала я.

— Ты не должна извиняться, — резко перебил меня он. — Это ты меня прости, что оставил тебя вчера с Адамом и Франтишеком.

— Я сама этого хотела, — возразила я. — И, как видишь, ничего страшного не произошло. Эти любезные господа даже простили меня за мое невоспитанное бегство и сдержали свое обещание помочь с Фабиолой. Кстати, — я взглянула на часы, — до часа Икс осталось немногим более часа.

— Как раз успеем перекусить. Здесь недалеко.

— Скажи, — вдруг осенило меня. — Вацлав — это твое имя от рождения? Тебя так называла Эвелина, а Адам с Франтишеком почему–то звали Венцеславом.

Гончий чуть заметно поморщился при упоминании вампиров и ответил:

— Вацлав — мое настоящее имя. Венцеславом меня звали вампиры на латинский манер.

— И ты не менял свое имя за все эти годы? А как же конспирация?

— Я ведь не очень–то общителен. — Он взглянул на меня исподлобья. — До того как изобрели паспорта, я представлялся людям разными именами. Сейчас у меня российский паспорт на имя Вячеслава Волкова. С людьми я практически не общаюсь. Да и среди вампиров у меня знакомых мало, так что немногие знают меня как Вацлава. Это в основном ребята из моей команды, коллеги из других стран и старейшины. Среди Гончих тоже не принято называть себя чужими именами. Настоящее имя напоминает о том, что привело нас в вампиры, а воспоминания придают силы в борьбе с преступниками. Для конспирации у всех ребят из моей команды есть паспорта на другие имена. Но между собой мы называем себя своими именами или кличками.

Действительно, припомнила я, при знакомстве с Гончими меня удивили их иностранные имена — Вацлав, Ирвинг, Шон, Джаспер, Лаки. А Ирвинга еще и Викингом кличут за скандинавскую внешность и могучую силу.

Один из наших русских соседей откинулся на спинку стула и громко захрапел. Вацлав метнул на него такой испепеляющий взгляд, словно хотел убить. Но спящий проснулся не от этого. Один из зеленых чертей вскочил на стол и принялся отплясывать гопака между кружек. Спящий вдруг подскочил на месте, открыл глаза и в ошеломлении уставился прямо на черта. Невероятно, он его видит!

— Тут это… — забормотал мужчина, тыча пальцем прямиком в черта.

— Глядите, Степан проснулся! — оживились его приятели и подвинули к нему полную кружку. — Держи, Степан!

Тот затряс головой и испуганно выдавил, продолжая тыкать пальцем в черта, который, ничуть не боясь разоблачения, показывал ему козу.

— Черт! С рогами!

— Ну ты, брат, напился! — загоготали его приятели.

В этот момент компания за соседним столом затянула песню. Черти с улюлюканьем закувыркались рядом. Вацлав заскрежетал зубами, и я поторопилась его отвлечь:

— Выходит, пьяные могут видеть потусторонний мир?

— А я тебе что говорил? Помнишь нашу первую встречу, когда я привозил тебя на место убийства Софии? Непонятно, что тогда послужило основной причиной твоих видений: то ли действие вируса и перестройка организма, то ли коньяк, который ты тогда выпила в кабинете своего начальника.

И в самом деле, Однорог в тот день угостил меня бокалом «Реми Мартен», пытаясь задобрить после того, как я застала его с секретаршей.

— А как ты думаешь, почему я снова могу видеть призраков? — задала я мучивший меня вопрос.

— Я думаю, это могут быть последствия ментального допроса, — тяжело сказал Гончий. — Как ни крути, это серьезное воздействие на память и подсознание. А видения снова возникли вскоре после него.

В моей памяти всплыло предупреждение, которое мне зачитывал Ипполит перед началом процедуры: «В результате ментального допроса возможно развитие психических расстройств, неврозов, психозов, неврастении, панических атак, фобий…» Вот только о способности к ясновидению там ничего не говорилось. И мое теперешнее состояние без всяких сомнений диагностировали бы как шизофрению.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});