Генеральный штаб в годы войны - С Штеменко

Но танковую армию Ф. И. Толбухину удалось ввести в сражение лишь 19 марта: двое суток потребовалось на то, чтобы подвести ее к фронту и создать минимально необходимые условия для развертывания и действий. Бои продолжались с большим напряжением, и слепо рисковать танками было нельзя. К сожалению, каждая минута нашего - теперь уже обусловленного обстановкой - промедления была использована противником для усиления оборонительных рубежей и отвода своих войск.

Нам не удалось в этом сражении зажать танковую армию СС в клещи и уничтожить, как было задумано. Враг сумел создать сильные танковые щиты с севера и востока, использовал имеющиеся в этом районе каналы и леса для того, чтобы отвести свои войска. Вечером 22 марта им все-таки удалось выскользнуть через полыхавший огнем двухкилометровый коридор у северного берега Балатона.

22 марта Военный совет 3-го Украинского фронта доложил в Ставку свое решение разбить противника севернее озера Балатон, выйти на австро-венгерскую границу и подготовить дальнейшее наступление на Вену. Главный удар намечался на Сомбатхей (Сомбатель) по кратчайшему, но упиравшемуся в горы пути до австрийской границы. По мнению Генштаба, направление главного удара фронта на Сомбатель было не лучшим вариантом. Гористая местность сковала бы маневр (особенно танков); кроме того, оставался в стороне Венский промышленный район и сам город Вена, очень важный во всех отношениях. Генштаб предложил Верховному Главнокомандующему главный удар 3-го Украинского фронта наносить в направлении Шопрон, Папа, скорее всего выводящем к Вене. К тому же и местность здесь позволяла использовать всю мощь 6-й гвардейской танковой армии. И. В. Сталин согласился, и фронт двинулся на Вену. 29 марта советские войска овладели в Венгрии городами Сомбатель и Кёсег, вышли на австрийскую границу.

В полосе 2-го Украинского фронта мощной и плотной танковой группировки противника не имелось, хотя оборона немецко-фашистских войск тоже была прочной. Войска Р. Я. Малиновского могли поэтому наступать широким фронтом, нанося главный удар южнее Дуная силами 46-й армии генерала А. В. Петрушевского и 2-го гвардейского механизированного корпуса генерала К. В. Свиридова. Начиналось наступление 17 марта.

Успех сопутствовал войскам 2-го Украинского фронта. К полудню 20 марта 46-я армия, прорвав вражескую оборону, вышла к Дунаю у Комарома, окружила 20-тысячную группировку противника в районе Эстергома (так называемая товарошско-эстергомская группировка) и во взаимодействии с частями Дунайской военной флотилии приступила к уничтожению окруженного врага. Частью сил успех развивался на Дьер.

Победы, одержанные фронтами на главных направлениях, оказали благоприятное влияние на положение на флангах. Правофланговые армии 2-го Украинского фронта двинулись на Братиславу и 4 апреля штурмом освободили ее, а также 60 других населенных пунктов от немецких захватчиков. На левом фланге 3-го Украинского фронта 57-я армия и 1-я болгарская армия генерала Стойчева 2 апреля овладели центром венгерского нефтеносного района городом Надьканижа, где рабочим удалось сохранить от разрушения ценное нефтедобывающее оборудование.

А с запада навстречу советским войскам шли армии наших союзников. В эти дни они преодолели Рейн и, продвигаясь к востоку от него, заняли Франкфурт-на-Майне и ряд пунктов Рурского промышленного района Германии.

В один из этих дней Верховный Главнокомандующий при докладе обстановки сказал, как это он часто делал, ни к кому непосредственно не обращаясь:

- А где сейчас находится тот самый социал-демократ Карл Реннер, который был учеником Каутского? Он много лет подвизался в руководстве австрийской социал-демократии и, кажется, был главой последнего парламента Австрии?..

Никто не ответил: такого вопроса никак не ожидали.

- Нельзя пренебрегать влиятельными силами, стоящими на антифашистских позициях, - продолжал Сталин. - Наверное, гитлеровская диктатура научила кое-чему и социал-демократов...

И тут же мы получили задание поинтересоваться судьбой Реннера и, если он жив, узнать его местожительство. Мы передали соответствующее распоряжение по телефону на 3-й Украинский фронт.

О внутренней обстановке в Австрии мы знали немного. Было известно, впрочем, о воззвании руководящих работников компартии к народу Австрии в июне 1944 г., призывавшем на борьбу с фашизмом. В октябре поступили данные о локальных, но серьезных боях австрийских партизан против гитлеровских войск. Месяц спустя в Югославии сформировался из австрийских партизан и пленных 1-й батальон свободы, который принял участие в тяжелых сражениях с фашистами. Начало 1945 г. ознаменовалось новыми боями партизан в Альпах и созданием 2-го, а затем еще трех батальонов свободы. Об антифашистской же борьбе буржуазных деятелей Австрии каких-либо данных не имелось. Не было информации и о К. Реннере.

Но вот 4 апреля пришел доклад Военного совета 3-го Украинского фронта, где сообщалось, что Карл Реннер сам явился в штаб 103-й гвардейской стрелковой дивизии. Позже мне рассказали, что дело было так. Высокий седой человек в черном костюме был проведен в помещение, где работали офицеры штаба, и назвал себя по-немецки. Сначала никто на него не обратил особого внимания. Затем, однако, один из политработников сообразил, с кем имеет дело, и быстро доложил начальству.

Реннер оказался общительным человеком. Он охотно рассказал офицерам о своем долгом жизненном пути. С 1894 г. Реннер являлся членом социал-демократической партии, в 1918-1920 гг. был канцлером Австрийской республики, а в 1931-1933 гг. - председателем австрийского парламента. После аншлюса Реннер удалился в Нижнюю Австрию, устранившись от официальной политической деятельности.

Наши офицеры спросили К. Реннера, как он думает жить дальше. Тот заявил, что уже стар, но готов "совестью и делом" содействовать установлению демократического режима в Австрии. "Теперь и у коммунистов и у социал-демократов задача одна - уничтожение фашизма",- сказал Реннер. Отлично понимая обстановку в Австрии, проницательный политик, которому шел восьмой десяток лет, правильно оценивал свое значение как последнего догитлеровского руководителя парламента страны. Он предложил свое содействие в образовании временного правительства Австрии на военное время и заранее предупредил: "Нацистов я исключаю из парламента".

Беседа продолжалась довольно долго. Нам было важно знать настроения венцев, поскольку разведка доносила о широких приготовлениях к боям в австрийской столице. Очевидно, нацистские руководители готовили городу участь Будапешта. Доходили до нас также очень неопределенные сведения о якобы имеющем место где-то в недрах венского гарнизона сопротивлении.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});