Избранные циклы фантастических романов. Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Эльтеррус Иар

– Да, но, если я правильно понял, вы запросили за «формулу дьявола» кластер пространства, в котором находилось около тысячи обитаемых миров, – медленно сказал Бард. – Или это не так?

– Так, – бесстрастно подтвердил Агор. – Практика показала, что цена была не слишком высока, правда?

– Вы хотите сейчас продолжить торг? – в упор спросил Таенн. – Или разобраться, чья этическая модель позволяет использовать в качестве платы за информацию обитаемые планеты и миллиарды тех, кто на них живет? Боюсь, что это отнимет слишком много времени.

– Да, сейчас это бессмысленно, – согласился Агор. Его брат промолчал. – В общем, мы отдаем вам следующее: тот фрагмент формулы, который объясняет физические построения внутри образовавшейся новой системы. Но только его, ничего больше.

– Если кто-то из вас сумеет разобраться в этой части, вы сможете попытаться найти дорогу наружу из пораженной зоны.

– Ну что ж, спасибо, – бесцветным голосом сказал Таенн. – Полагаю, разговор окончен?

– Окончен, – кивнул Аран. Математики встали и ушли вглубь каюты.

– Учтите, мы вернемся, – предупредил Стовер. – Да, сейчас мы… ничего не сумели сделать. Но это ненадолго. Так что наша беседа, Бард, еще не окончена. Что же до тебя, гермо, – Стовер посмотрел на Ита, – то у меня к тебе отдельный счет. И он не закрыт. Когда будет возможность, мы продолжим наше общение. И с тобой, и с твоим двойником, – Скрипач, все это время молча стоявший рядом с Итом, скорчил презрительную гримасу. – Еще и рожи строит… У вас есть сутки форы, господа.

– Спасибо, – сухо поблагодарил Таенн. – Мы это учтем.

* * *

Морис и Леон встретили их гробовым молчанием. Таенн тут же кинулся к ближайшему столику, упал в кресло, выудил из воздуха стакан с едко-оранжевой жидкостью и залпом, шумно выпил. В воздухе ощутимо запахло алкоголем.

Ри присел рядом, взял со столика еще один стакан, с недоверием понюхал. Пахло кислым и соленым. На вкус жидкость тоже оказалась не очень. Но хотя бы не пятьдесят градусов, как та, из граненой бутылки.

Ит продолжал стоять, рассеяно гладя по спине Скрипача, который всхлипывал, уткнувшись носом ему в плечо.

«Зря мы беднягу с собой взяли, – думал он. – Может, он и псих, конечно, но чужие эмоции, особенно злобу, видит, как на ладони. Вон как расстроился».

– Эй, милый, хочешь картошки? – шепотом спросил он. Скрипач поднял лицо и посмотрел на Ита. Слезы мгновенно высохли. – Давай потренируемся просить у искина, ладно? Пойдем к окну, чтобы остальным не мешать, и попробуем сказать то, что нужно. Идем, идем. Да не переживай ты так, ничего он тебе не сделает. Я его первым укокошу. Никто тебя не обидит…

– Такой рассадник мрази… причем в катере Сэфес, – пробормотал Леон. – Боже, куда мир катится… и, главное, ничего нельзя сделать!..

– Не хочешь попробовать оторвать ему голову? Ты же вроде мертвый, на тебя общие правила не распространяются, – невесело усмехнулся Ри.

– Ну, спасибо, – обиделся альбинос. – Ты хоть думай иногда прежде, чем такое говорить… Значит, вместе со Стовером работают братья Тирхио? – спросил он. Таенн кивнул. – Ну и дела.

– А ты что-то про них знаешь? – пристально посмотрел на него Ри.

– Еще бы. Князья Тирхио, братья-близнецы, Агор и Аран. Известные личности. Печально известные, замечу, – Сэфес скривился. – У нас еще думали, куда они исчезли после того скандала с кластером. А оно вон, оказывается, как. Рассказать про них?

– Расскажи на всякий случай. Коротко, только по делу.

…Братья-близнецы Тирхио в своем родном мире были сказочно богатыми людьми – они, по сути дела, являлись владельцами государства, которое занимало около трети планеты. У них было все, о чем можно только мечтать, другому человеку такого богатства хватило бы на тысячу жизней. Но братьям этого было мало. Амбиции Тирхио не знали границ. Кроме того, оба брата были на редкость талантливы, и одновременно – на редкость жестоки. Они хотели не просто богатства. Они хотели признания. И власти, гораздо большей, чем имели. Вот с этих амбиций и началось и падение их империи, и создание «формулы дьявола».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Исследования, которые начали братья, истощили их денежный запас за пятьдесят лет. Заканчивали они их уже не на своей планете, а в другом мире, практически в нищете. А закончив, приступили к распространению своей теории, которую и Контроль, и Официальная служба тут же признали вредоносной. Братья вышли на контакт с самим Контролем, естественно, не напрямую, а через официалов. Предложили свои условия передачи информации, получили категорический отказ и исчезли.

А сейчас, совершенно неожиданно, нашлись. Вот таким вот образом…

– Самое страшное в другом, – печально сказал Таенн. – Я помню, где-то встречал… сейчас, как же там было… «Формула дьявола, в данный момент являющаяся чисто теоретическим построением, доказывает, прежде всего, то, что дьявол существует и способен вмешиваться в дела людей», – процитировал он. – Понимаете, почему Контроль был против распространения этой информации?

– Религия? – полуутвердительно спросил Ит. – Новая религия, основанная на математике?

– Именно так. Тогда процесс удалось купировать, – вздохнул Таенн. – Деструктурирующая, вносящая смуту, построенная на зле религия, все верно. Ей не дали развиться, удалось остановить в самом начале.

– Хреново, – констатировал Ри. – Если есть формула, то должен быть и дьявол…

Боевая станция «Путь Тьмы»

Первое знакомство

Войдя в рубку, дварх-капитан покосился на невысокий пьедестал, где стояло адмиральское кресло. Интересно, чем это занята Дарли? Шестой час она находится в прямом подключении к биоцентру станции, задействовав не только большой биокомп, но и всех двархов, а их здесь ни много, ни мало – двадцать шесть, что для любой другой станции совершенно невозможно, просто не хватит биокомпов для их проживания. К левому глазу той, кого во внешнем мире обычно называли Белой Стервой, приросло трепещущее рубчатое щупальце. Эвенн вслушался и укоризненно покачал головой – слишком плотный энергоинформационный обмен, слишком сильный поток. Она же так сожжет себя! Нельзя же так, все хвосты Проклятого!

– Все в порядке, – донесся до дварх-капитана мягкий эмообраз. – Я уже почти вышла, не беспокойся.

– Может мне целителям сообщить о том, что ты творишь? – хмуро поинтересовался он. – Они быстро тебе мозги вправят.

– Не стоит, – встала Дарли, щупальце оторвалось от ее глаза и скрылось в стене. – Сам будто не зарабатывался.

– Зарабатывался… – вздохнул Эвенн. – Для чего тебе понадобилась такая вычислительная мощь?

– Анализировала пораженную зону, – ответила дварх-адмирал. – Пыталась понять закономерности распределения миров с уничтоженной и сохранившейся разумной жизнью. Кое-что прояснилось, но уверенно судить я не могу, нужно проверить мои выводы.

– А в общих словах?

– Стагнация. Сохранились лишь очень стабильные старые миры, потерявшие импульс развития, не стремящиеся к нему. Но, повторяю, я не уверена, да и это, скорее всего, только один из значимых факторов. Считаю необходимым отправиться к какому-нибудь из уцелевших миров и посмотреть, что там и как. Как думаешь, к какому?

– Да хотя бы к столице конклава Хайвет, – после запроса к биоцентру и недолгого размышления предложил Эвенн. – Планета, да и весь конклав, полностью соответствует критериям. Судя по информации в дайлатской базе данных, уже лет двести не ищет новых миров, да и наука там почти не развивается.

– Хорошо, проложи курс. Это далеко?

– Нет, немногим больше двухсот световых лет. Минут через десять будем на месте.

Дарли кивнула и снова села. Полученные из других реальностей технологии позволяли кораблям ордена передвигаться намного быстрее, чем раньше. Да и точечными двигателями их оснастили – так, на всякий пожарный, ибо сейчас ими пользоваться было невозможно. Корабль перемещался куда угодно, только не туда, куда нужно. Однако ситуация вполне может измениться, если Контролирующие наведут порядок и восстановят Сеть. В этом случае точечные двигатели пригодятся – перемещаться по узловым точкам Сети и быстрее, и экономичнее. В одно мгновение оказываешься там, куда через гиперпространство добирался бы несколько часов, а то и дней.