Холодный почерк души - Александра Верёвкина

Дамон потерял к ней всякий интерес, как только получил исчерпывающие ответы. У него итак осталось слишком мало времени, и эти драгоценные крупицы он решил потратить на более значимые цели, нежели копание в набитой глупостями голове.

— Сядь обратно, заблокируй двери и даже носа на улицу не показывай, — через плечо бросил он, стремительно направляясь к уже известному заброшенному ангару. Лиса никогда не отличалась особым воображением по части выбора мест для обстряпывания своих мерзких делишек.

Он весь обратился в чувства, когда подобрался ближе к полуразрушенному зданию, и дотошно стал пересчитывать всех находящихся внутри. Людей было двое: его принцесса и парень, спокойно вышагивающих в какой-то паре метров от девушки. Нетрудно было догадаться, кто он, поэтому Сальваторе поспешно обратил свое внимание на что-нибудь другое. Мисао, пятеро вампиров, один из которых мучается невыносимой жаждой и, пожалуй, все. Хотя нет…

Парень прикрыл глаза на мгновение, вспоминая в мельчайших подробностях тот день, когда побывал внутри ангара. Типичное здание с малоприметными плоскими окнами под самым потолком. Вдоль одной из стен тянется неприметная на первый взгляд лестница, ведущая…Верно! В прошлый раз его удивило наличие обшарпанной двери в пяти метрах от пола, а сейчас становилось ясно, что это комната. Возможно, для персонала или какой-то склад для хранения необходимых инструментов — неважно. Главное, что и она в данный момент не пустует. Там находились двое. Силу одного из них практически невозможно было уловить, уж слишком слабой она казалась, как бы банально это не звучало. А вот второй бессмертный его очень даже заинтересовал. Прислушавшись на секунду, Сальваторе узнал язвительный голос отморозка, посмевшего прикоснуться к его девочке, и, не отдавая себе отчета в том, что делает, взлетел на крышу.

Тем временем ангар покинули сразу четверо вампиров, а сам воздух пропитался неконтролируемой жаждой, на которую некогда было обращать внимание. Бесшумно ступая по прогнившей местами черепице, он добрался до противоположного края здания и присел.

— Да-а, не повезло тебе, Корвинус, — якобы сочувственно протянул Неро. — Такая Сила, почтенный возраст, уважение, а поддался чувствам и потерял все в один миг.

В ответ раздался неразборчивый хрип, смутно напоминающий "Иди к дьяволу!".

— Ругаетесь, батенька, — неодобрительно зацокал языком красноглазый парень. — Нехорошо. Дурной пример молодому поколению подаете. Вот я, например, совсем недавно появился в клане, а уже добился всего, чего только можно пожелать. Когда Альтаир займет ваш пост, у меня будут исключительные возможности. Бездна денег, море крови, настоящая работа, а не то, чем предлагали довольствоваться нам вы. Он понимает нашу сущность, ценит жажду власти, осознает, в чем истинное предназначение ассасинов. Мы давно могли бы стать знатью среди вампиров, потеснить Древних и упиваться свободой действия, однако вы не желали лишней крови, сотрудничали с людишками, и нас заставляли преклоняться перед ними. Теперь же все изменится…

— Очень сильно сомневаюсь, — решительно перебил его вкрадчивый мужской голос, донесшийся откуда-то из темноты.

Парень дернулся в сторону, молниеносным жестом доставая из-за пазухи странной формы кинжал, на поверку оказавшийся деревянным, но не успел воспользоваться им по назначению, так как очутился лежащим на полу.

— Хорошая работа, Алекс, — полушепотом похвалил Дамон, успевший заметить нечестную подножку. Он присел рядом с распластавшимся на грязном полу вампиром и незамедлительно проткнул колом часто вздымающуюся от возмущенных вдохов грудь, с помощью Силы лишая парнишку возможности вопить по-девчачьи. — Было бы у меня больше времени, умирать тебе в мучениях, тварь, — поделился он наболевшим, глядя прямо в расширившиеся от непонимания глаза.

Дождавшись мирного отъезда некогда кровососущей твари в преисподнюю, он посмотрел на ослабленного Корвинуса, втянул носом душный воздух небольшого десятиметрового пространства и укоризненно покачал головой.

— Как же тебя так угораздило? — с некоей долей сочувствия спросил Сальваторе.

— Сын… — еле прохрипел ассасин. — Помогает тебе. Не убивай.

— Знаю, — хмуро пробормотал он в ответ. — Совсем без шансов подняться на ноги?

Алекс нехотя согласился, признавая исключительную беспомощность. Он понятия не имел, сколько в его крови вербены, но догадывался, что счет идет на литры.

Мужчина похлопал его по плечу в знак поддержки и тут же отвернулся, сосредоточившись на происходящем внизу. А там тем временем происходило нечто странное. Во-первых, пропала Елена, а вместе с ней и Кайлеб. Во-вторых, режущие острый слух голоса на повышенных тонах выясняли отнюдь не дружеские отношения, что само по себе являлось настораживающим фактором. Вампир осторожно приоткрыл плотно закрытую дверцу, выходящую на окутанную мраком лестницу, и чертыхнулся сквозь зубы, когда предательские петли протяжно скрипнули.

Остальные события заняли долю секунды, но четко отпечатались у него в голове. Негромко охнул "любимый ребенок", грациозно оседая на пол и зачем-то подзывая к себе Елену, победно вскинула руку вверх Мисао, резко обернувшаяся на настораживающий звук, а затем ее губы растянулись в плотоядной улыбке, когда она заметила стремительно приближающийся к себе темный силуэт.

— Рада видеть тебя, Дамон, — ласково проворковала она, несколько раз щелкая пальцами.

Один — и обуреваемый гневом вампир лишился ненужной сейчас Силы. Два — ассасины бодро возвращаются на свои "посты". Три — без труда справляются с чертовой блондинкой и ее геройским защитником. Четыре? Хотя вряд ли ей сейчас нужна Кэролайн.

— Ну что ж, мои милые, игра только началась! — самодовольно протянула лиса, принимаясь за приготовления к настоящему представлению.

Елена со стоном разлепила веки, уставившись в непроглядную темноту, и попыталась понять, жива ли она вообще. То, что произошло за два дня, казалось бесконечной чередой сюрреалистичных кошмаров, и мозг отказывался признавать за всем этим реальность. Сначала странная правда о любимом мужчине, у которого есть сын (проще смириться, нежели попытаться осмыслить), затем о ней самой и жизни в целом, а следом холод, страх и нескончаемая боль. Она ничего не понимала и отчаянно закрывала голову руками, точно надеялась поскорее спрятаться внутри себя, забиться в укромный уголок, завеситься плотными портьерами и никогда больше не видеть солнечного света. Это только раньше темнота пугала, потому что несла за собой неизвестность. Сейчас настораживало любое понятие будущего.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});