Потерянные и забытые воспоминания - Эстрелла Роуз

ты дала мне в тот день, когда мы поцеловались в больнице…

— Пощечине? Значит, ты боишься, что я снова дам тебе пощечину?

— Ну понимаешь… Э-э-э… Я бы… Больше не хотел испытывать чего-то подобного и… После того дня я запретил себе распускать руки и… Проявлять инициативу. Даже при огромнейшем желании хотя бы просто погладить твое плечо или руку. А про поцелуи я вообще молчу.

— Ты серьезно? — по-доброму усмехается Анна. — Ты боишься меня только из-за этого?

— Не боюсь. Но я поклялся, что больше не прикоснусь к тебе.

— Господи… Неужели ты и правда думаешь, что я ударю тебя, если сама до смерти хочу поцеловать или обнять?

— Согласись, неприятно получать пощечины от того, кого безумно любишь.

— Да, я понимаю, но…

— Мне хотелось сквозь землю провалиться от стыда, когда ты это сделала. И хорошо, что вокруг никого не было. Ведь получить пощечину от любимой девушки на глазах посторонних людей — это еще «лучше», чем получить ее тогда, когда никого рядом нет.

— О, боже мой, Даниэль… — со смешком качает головой Анна. — Да чего же ты глупенький!

— Тебе смешно? — удивляется Даниэль. — Ты смеешься над моей проблемой?

— Нет-нет, я не смеюсь. Просто… Какой смысл бояться, если я говорю тебе, что хочу вернуться к тебе, обнять, целовать и прижаться к тебе как можно ближе?

— Поверь, сейчас я умираю от желания обнять и поцеловать тебя. Знаешь, как мне не хватало этого все время! Я уже так привык к твоим ласкам, что не могу жить без них. Пока я не имел возможности обнимать и целовать тебя, все эти дни были прожиты зря.

— Ну и в чем проблема?

— Просто я не хочу показаться навязчивым и бессовестным маньяком, который лишь хочет осуществить свои желания, но не задумывается о том, хочет ли того девушка.

— А разве я сказала, что не хочу этого?

— Нет, но…

— Слушай, Перкинс, а если я начну откровенно предлагать тебе себя, то ты тоже будешь уверен в том, что не хочу этого? Если начну раздеваться и оставлю тебя без одежды!

— Я хочу, чтобы все происходило постепенно. Чтобы ты не пугалась и снова привыкла ко мне. И пока этого не случится, я мысленно свяжу себе руки и…

Даниэль не договаривает, потому что Анна с добрым смешком наклоняется к нему, пока он еще лежит на земле и пялится в небо. Она одаривает его нежным, продолжительным поцелуем в губы, через мгновение начав мягко гладить его по щеке. Проходит несколько секунд, прежде чем девушка отстраняется и со скромной улыбкой смотрит на немного потрясенного мужчину, продолжая нежно гладить его лицо своей мягкой теплой рукой.

— Ну и как? — загадочно улыбается Анна. — Тебя ударили?

— Ну… — запинается Даниэль. — Нет…

— Тогда зачем бояться? Зачем сдерживать себя, если хочешь быть ближе к любимому человеку?

— Главное — чтобы любимый человек был не против.

— Расслабься, милый, больше я такого не сделаю, — с легкой улыбкой обещает Анна и мило целует Даниэля в кончик носа. — Да и я вообще не должна была это делать. Я никогда раньше не поднимала на мужчин руку, но в тот раз не сдержалась. Сделала это из ревности и обиды.

— Я понимаю. И сожалею, что в тот раз был слишком настойчивым и поцеловал тебя практически насильно.

— Не надо сожалеть. Хоть я этого не показывала, мне ужасно хотелось продолжить тот поцелуй. Он был потрясающий. Ты по-прежнему великолепно целуешься и умеешь сводить с ума. Было очень трудно устоять и не ответить тебе с таким же жаром. Однако обида все-таки взяла верх, и я оттолкнула тебя от себя.

— Если я когда-нибудь буду столь же наглым, то можешь ударить меня еще раз. Не беспокойся, я как-нибудь переживу. И не отвечу. Я никогда не поднимал и не подниму руку на девушку.

— Нет-нет, обещаю, я больше не сделаю того, чему меня никогда не учили. Я не имела права поднимать на мужчину руку.

— Все в порядке, не думай об этом, — скромно улыбается Даниэль, пока Анна запускает руку в его волосы и копается в них. — Я прекрасно все понимаю.

Анна ничего не говорит и продолжает нежно гладить лицо Даниэля, пока он сам все еще не решается дотронуться до нее и просто смотрит на ней с нежной улыбкой.

— Эй, ну ты сегодня прикоснешься ко мне? — интересуется Анна. — Или так и будешь скромничать и бояться как зайчик?

— Э-э-э… — запинается Даниэль и слегка прикусывает губу. — Я…

— Да не бойся ты, дурачок, — скромно хихикает Анна. — Не бойся…

Анна сама берет руку Даниэля, уверенно прикладывает ее к своей щеке и нежно гладит теплой и мягкой ладонью мужчины, мгновенно почувствовав, как ей становится хорошо благодаря приятному теплу, что нежно ласкает ее и внушает то чувство любви, по которому она ужасно соскучилась.

— Вот видишь, в этом нет ничего страшного, — слегка улыбается Анна и убирает руку Даниэля со своего лица.

— Я и правда могу? — с особым блеском в глазах оживляется Даниэль, приподнявшись на локтях. — Могу целовать и обнимать тебя?

— Конечно, можешь, милый. Я только и мечтаю о том, чтобы ты делал это. И разрешу тебе делать со мной все что угодно.

— И я больше не получу за это пощечину?

— Нет, не получишь. — Анна на пару секунд замолкает и опускает взгляд вниз. — В любом случае извини меня за ту пощечину. Я не хотела причинять тебе боль…

— Я не могу на тебя обижаться.

— Торжественно клянусь, что такого больше никогда не повторится. Никогда.

— Я верю, Анна. Верю.

Анна ничего не говорит и просто скромно улыбается. Да и улыбка Даниэля становится более широкой, хотя он еще до конца верит в происходящее и находится в каком-то легком шоке с ощущением, что все это его прекрасный сон. В какой-то момент мужчина, не отрывая взгляда от девушки, медленно принимает сидячее положение и немного неуверенно прикладывает ладонь к ее щеке на пару секунд, видя, как та начинает улыбаться намного шире, а в ее глазах наконец-то появляется яркий блеск.

— Милая… — с легкой улыбкой нежно произносит Даниэль. — Анна… Моя Анна…

— Как же долго я об этом мечтала… — тихо мурлыкает Анна, щекой нежно потирая ладонь Даниэля, что немного неуверенно ласкает ее лицо. — Целую вечность…

— Знаешь… — Даниэль убирает руку от лица Анны и на секунду опускает взгляд вниз, медленно вдыхая с дрожью. — Может быть… Я извинялся перед тобой, когда пытался все объяснить. Однако я обязан извиниться еще раз и… Попросить о том, о чем мечтал еще с того дня, как