Cемейные узы не в счет - Кира Витковская

Пока вода в чайнике грелась, Ксю достала из шкафчика печенье, а из холодильника блюдце с джемом и два апельсина. Это была еще одна прихоть ее организма – в последнее время Ксю съела апельсинов больше, чем за всю жизнь.

Почувствовав терпкий цитрусовый запах, Катя оторвалась от созерцания фотографий и удивленно посмотрела на сестру.

– Ксю, ты же раньше не любила ни апельсины, ни лимоны!

– Не знаю, Кать, сама удивляюсь. В день по четыре штуки съедаю и чай с лимоном пью…

– Странная перемена вкуса. Раньше ты бананы предпочитала…

– А теперь меня от них воротит.

Ксю встала, чтобы отключить закипевший чайник. Кухня снова пошла у нее перед глазами, и Ксю остановилась.

– Ксюш, тебе плохо? – встревожилась Кэт. – Ты так побледнела… Голова кружится?

– Да, немного.

– Ты сядь, я сама чай сделаю… Часто у тебя такое?

– Да нет. Резкая смена климата, наверное, – ответила Ксю.– В Крыму солнце все время пекло, а тут дождь…

– А может, ты просто беременна?

– Я? – Ксюше эта мысль в голову как-то не приходила. Но, подумав немного, Ксю решительно сказала: – Нет.

– Почему ты так уверена?

– Потому что я таблетки принимаю. Хоть я и замуж вышла, ребенка в двадцать лет заводить пока не хочу. Подожду хоть год.

– Здравое решение, но разве ты никогда не забываешь выпить таблетку?

– Нет, никогда. Я в таких вещах аккуратна. Ни разу не было случая, чтобы я забыла…

– Везет тебе! А я противозачаточные принимаю от случая к случаю. Как только меня проносит! А ты таблетки давно пьешь?

– Да больше года уже, а что?

– Просто если бы недавно, то твое состояние можно было бы списать на побочный эффект. Но ты принимаешь их давно и уже привыкла…

– Да, привыкла. Так что думать тут нечего. Просто влияние погоды. У меня такое бывает. Пройдет.

– Ну, тебе виднее, – сказала Катя. – Но я бы на твоем месте все же сходила к врачу, потому что выглядишь ты какой-то измученной. Я подобное видела, да и сама…

– Что сама? – спросила Ксю, заметив, что Кэт резко замолчала.

– Да нет, ничего, – ответила та и, натянуто улыбаясь, перевела разговор на другое: – Вы с Андреем здорово время проводили на курорте, судя по фоткам…

– Не заговаривай мне зубы, Катерина, – не дала себя отвлечь Ксю. – Я неважно себя чувствую, это правда, но не надо считать, будто я стала от этого глупее. Я ясно слышала, что ты что-то говорила о себе… Ты сама была беременна, Кэт?

– Ну, была, – вызывающе сказала Кэт. – Давно уже, мне еще лет семнадцать было… Ты тогда в Березино жила, а у меня в ту зиму все шиворот-навыворот шло. С парнем одним я спуталась и залетела.

– И что? – ошарашенно спросила Ксю. – Ты этого никогда не говорила…

– А какой смысл мне было говорить? У всех были свои проблемы, всем было не до меня… Знаешь, Ксю, вы ведь всегда считали меня этакой сорвиголовой, которой все в этой жизни параллельно. Никому и в голову не приходило, что мне может быть больно и обидно, что у меня есть чувства. Вы всегда воспринимали меня, как клоуна, который всю свою жизнь превратил в спектакль, и который ко всем проблемам относится легко и смеясь. И все мои капризы, все скандалы воспринимались, как дурость. Никто не понимал, что я просто пытаюсь привлечь ваше внимание!

– Но зачем?

– Тебе, понятно, не нужно. Тебе и так всегда слушают – и когда ты говоришь, и когда ты молчишь – тебя слушают. Потому что уважают тебя и прислушиваются к твоему мнению. А меня кто станет слушать, если все убеждены, что я ничего, кроме глупостей не скажу?

– Но ты же сама заставляешь всех так о себе думать! Сама так себя ведешь!

– Нет, ничего подобного. Просто в детстве между мной и тобой сделали выбор, в ходе которого ты стала главной, а я отошла в тень. Я всегда была только твоим двойником, люди вокруг замечали только тебя, а меня никто не воспринимал всерьез. Мне оставалось только играть роль клоуна. Ксю, ты просто не знаешь, что значит быть тенью, чувствовать себя ущербной, дефективной, лишней, понимать, что даже родители тебя не любят.

– Не выдумывай, Кэт, мама и папа любят тебя! Разумеется, любят!

– Вот именно «разумеется»! Любят, потому что не любить неудобно – как-никак, я их дочь. Но я никогда не была для них смыслом жизни. Конечно, я не такая замечательная, как ты – не такая добрая, не такая приветливая, не такая нежная, не такая уживчивая. Впрочем, проехали. Я привыкла.

– А что стало с твоим ребенком? – напомнила Ксю.

– С ребенком? Я сделала аборт во время одного из моих уходов из дома. Я не столько боялась родоков, сколько боялась, что ребенок родится неполноценным. Я тогда курила травку, пила. Мне нельзя было рожать.

– Господи, Катя! Не может быть! Неужели ты это сделала?

– Сделала.

2.

После ухода Кати Ксюша глубоко задумалась. Кэт права, тут и возразить нечего. Все окружающие, оказывая внимание Ксю, начисто забывали о Кате. Катю всегда считали легкомысленной и глупой, да и сама Ксю столько раз называла сестру никчемной жалобщицей. А никто никогда не думал, чем живет Кэт, о чем она думает, чего хочет… Ни разу никто не поинтересовался ее делами и проблемами, не предположил, что ей может быть трудно. Все были убеждены, что Катя создает себе проблемы из ничего, что ее дела не стоят того, чтобы ими интересоваться… Считали Кэт эгоисткой… А кем она могла быть, если о ней никто никогда не заботился? И теперь, из-за невнимания и холодности, Катя совершила ужасный поступок, за который, тем не менее, ее нельзя осуждать. Она нашла такой выход, какой смогла, ведь рядом с ней не было человека, который бы ей помог и что-то посоветовал, никто не обратил внимания на ее жалобы, нервозность, отлучки из дома… А ведь Кэт звонила Ксюше много раз, что-то говорила… А что делала Ксю? Отмахивалась! Грош ей цена как сестре и как человеку. Катя звала на помощь, а Ксюша этого не услышала – знай себе строила из себя умную и поучала! А еще считалась отзывчивой и доброй!

Постепенно мысли Ксю перешли на собственное неважное самочувствие. Если бы не принимаемые ею противозачаточные таблетки, Ксюша сама бы предположила, что беременна. Но таблетки она принимала исправно, поэтому здесь какая-то другая причина…

Но вдруг Ксю вспомнила. В день своей свадьбы, за всей этой кутерьмой она забыла о таблетках. Поскольку брачной ночи у Ксюши с Андреем не было, то это можно было не брать в расчет. Но ведь брачная ночь, по сути, была, только провела ее Ксю не с Андреем, а с Марком, причем не используя средств контрацепции… В таком случае эти Ксюшины головокружения можно объяснить беременностью…

Но ведь это же ужасно! Она… ждет ребенка от Марка! Этот малыш будет свидетельством Ксюшиной измены Андрею, а Ксю, хоть и не любила Андрея, вовсе не хотела его обманывать и изменять ему! И тем не менее она ведь не сможет сказать правду… Не говоря уже о том, что ребенок может родиться больным, поскольку получил похожие генные коды – ведь Ксю и Марк родственники, и у них могут быть схожие заболевания… Господи, только не это! Может, это наказание за кровосмесительную связь?