Дары инопланетных Богов - Лариса Кольцова

раздавили целый воз лимонов. Сразу сделалось кисло во рту, настолько густой насыщенностью цветение наполняло воздух в помещении. Возникло желание отплеваться и уйти прочь, поскольку здешние сказки не казались заманчивыми.

Видя его реально кислую гримасу, Гелия сострадательно сказала, — Запей вот этим, сразу подобреешь, — и протянула бокал с ярко-зелёным соком. Сок отвращал чрезмерной яркостью окраса, но оказался приятен и в меру холоден. Запах вокруг сразу же перестал раздражать.

— Чувствуешь, как прочистилось дыхание? — спросила Гелия. — Когда наступает апогей цветения белых лиан, их аромат очищает всё вокруг. И голова сразу перестаёт болеть.

— У меня никогда не болит голова, — ответил он. Из-за приглушённого с умыслом освещения, которое то разгоралось на время, то создавало полумрак, дабы дать гостям возможность полного раскрепощения, он не сразу увидел длинноволосую девушку, погружённую в тень. Искусственные светлячки на лианах освещали лишь стол и Гелию, и он как-то неприятно поразился, когда ещё одна фигура внезапно зашевелилась, узкая как змея, гибкая и бесшумная.

Встав с сидения кресла, девушка пыталась сорвать цветок с лианы, чтобы поставить его в бокал на столе. Её спина извивалась как резиновая, когда тонкая и столь же гибкая рука тянулась к ветвям. Нижние ветви уже ободрали от цветов и плодов те посетители, которые отметились здесь раньше. Девушка на его взгляд не обладала впечатляющими формами. Гибкая, но ровная от талии к бедрам, со слабо развитыми вторичными половыми признаками, то есть, попросту плоскогрудая. Именно что змеиная фигура, и волосы чёрные, длинные струились и переливались от её движений. Она ойкнула и прижала палец к губам, уколов его о колючку, но цветок сорвала.

Он зашёл за спину Гелии, чьё серебристое платье оголяло её сзади до уровня лопаток. Высокая причёска полностью открывала шею, и он стал её гладить.

— Я сильно соскучился по тебе… — сказал он тихо, не придавая никакого значения незнакомке напротив. Да её и видно толком не было.

— Ты врёшь, у тебя часто болит голова, — сказала Гелия, нисколько не тая от его ласки. — А о скуке ты сегодня уж точно забудешь, — тут она резко повернулась к нему и царапнула его руку своей торчащей блестящей заколкой. Сам этот жест нежнейшей по виду женщины показался грубым. Сразу стало понятно, сегодня она не расположена к супружеским нежностям. А если он проявит настойчивость, то она и в скулу завезёт, окажись они наедине. Он шумно выдохнул и сел напротив Гелии на свободное место. Свет периодический загорался ярче, чтобы была возможность для посетителей рассмотреть всё же друг друга, а также еду на столах, а не ограничиваться лишь осязанием.

Гелия выглядела бледной в последнее время и принципиально не пользовалась косметикой, а девушка, севшая рядом сбоку, прямо-таки сияла радостью. Косметический румянец на её высоких скулах казался её собственным. Рот длинный, но сочный, не змеиный, улыбался. Он взял цветок из руки девушки, воткнул в её черные густые волосы, и тот там зацепился. Гелия тоже улыбалась своей характерной, отстранённой, скорее полуулыбкой, никому конкретно не предназначенной, и он, желая вызвать её ревность, не увидел и намека на ревнивое чувство, только безразличие.

Девушка понравилась, но не настолько, чтобы захватить сразу. Ей чего-то не хватало. Яркая и даже экзотическая, она не впечатлила. Сработала застарелая привычка пренебрежения к местным девушкам. Чтобы возбудить хоть какое живое чувство в Гелии, даже негативное, он взял руку девицы и поцеловал её уколотый палец, глядя в удлинённые тёмные глаза. В них отражались жёлтые и зеленые светильники, окрашивая их в цвет глаз кошки.

«Неумная, тёмная и непредсказуемая», — так он определил её для себя. Её глаза вдруг вспыхнули глубинным огнём, объяснить который можно было и отражением от светильников, а можно и как спонтанно возникший призыв познакомиться поближе… губы сомкнулись, будто она хотела подставить их для поцелуя.

— Ой! — произнесла она, — у вас тоже царапина на руке! — и аккуратно, очень приятно стала гладить его кожу. — Вам не больно?

— Очень больно, — ответил он, обращаясь к Гелии. Гелия, шурша своим тончайшим платьем и бывшая всё так же рядом, своими глазами куда-то уплывала, забывала, где она и кто рядом. Её отстранение, давно привычное, но никогда не безразличное, вдруг вызвало желание откровенного флирта с незнакомкой. Та не отрывала руки, продолжая его поглаживать будто бы впав в задумчивость, но с нескрываемой целью зацепить. Он сжал руку девушки, Гелия даже не заметила. Он пытался уплыть следом туда же, куда сбегала Гелия. Что она там видела? Или кого? Ноготки у девушки были чуть заострённые, и она легонько царапнула его, возвращая к реальности. Показалось, что царапнула где-то внутри. Он сразу очнулся, ничуть не радуясь её присутствию рядом. Уж точно она была тут лишней.

— Я узнала вас! — всё так же возбуждённо сверкая глазами, произнесла девушка, вовсе не собираясь быть лишней.

— Узнала? — удивился он, — я впервые тебя вижу.

— Разве вы не актёр?

— Конечно, нет! — резко ответила за него Гелия.

— В некотором роде все мы притворщики, — смягчил он реплику Гелии. — И я в некотором смысле тоже актёр, хотя и бесталанный, как мне думается.

— Без таланта? Вы? — девушка вглядывалась в него глазами любопытного очаровательного зверька, но всегда юркого и осторожного. Ему уже на самом деле захотелось с нею полюбезничать. Точно также, когда хочется выманить из чащи этого самого зверька и всего лишь погладить. Без всякой мысли пристроить его у себя в домашнем интерьере.

— Гелия так считает, — ответил он.

— Она просто не знала вас в те времена, когда вы выступали в бродячем театре акробатом.

— Чего ты несёшь? — возмутилась Гелия. — Никогда он не выступал никаким акробатом!

— Да, — подтвердил он, — ты меня с кем-то перепутала.

— Наверное, — она принялась за рыбу, поглощая еду с жадностью и поспешно, как будто кто-то мог отнять у неё порцию.

— Не жри рыбу! — грубо сказала ей Гелия. — Ты будешь вонять рыбным духом, и тебя будет противно целовать.

— Кто ж собирается это делать? — спросила девушка, томно модулируя голос и щуря глаза, блаженствуя уже от того, что ей нравилась сама обстановка вокруг. — А я заем рыбу ягодами, — она принялась столь же жадно хватать ягоды, умышленно давя их пухлыми губами и брызгая соком во все стороны.

— Фу! — с лёгким отвращением Гелия протянула девушке салфетку. — Никогда бы не поверила, что ты обучалась в элитной школе танцев, если бы лично не видела тебя на сцене.

Нисколько не смутившись замечанием Гелии, та, чьего имени он пока что не знал, элегантно промокнула губы салфеткой, — Гелия, как тут хорошо! И я прощаю тебе несносные назидания во