Империя тысячи солнц. Том 2 - Шервуд Смит

Это старое воспоминание вызвало у Брендона улыбку.

— Что ж, буду ждать, чтобы уже лично побеседовать с тобой на досуге о превратностях власти, — как можно мягче и спокойнее произнес он.

И по застывшей улыбке Анариса понял, что тот уловил угрозу как нельзя лучше. Анарис снова поднял глаза и впервые обратился к Вийе.

— У тебя есть кое-что мое — это нужно вернуть.

Вийя не ответила. Поведение Анариса не изменилось, но Брендон нутром почувствовал, что ради этого тот и вышел на связь, а вовсе не ради разговора с ним.

— Не вынуждай меня самому приходить за этим, — сказал Анарис, и экран погас.

* * *

— Звучит достаточно мрачно, — сказала Нг, глядя на застывшее изображение Анариса.

— Должен признаться, мне очень хотелось бы получить приказ истребить его вместе со всеми прочими недобитками, — хмуро сказал капитан Крайно. — Уберите это, коммандер. — Экран погас, и он обратился к Нг: — Адмирал?

Нг поняла его вопрос без слов. Панарх ничего не сказал им после окончания связи. Каково его желание?

Я знаю, чего он хочет. Нг вспомнила о собственной пустой постели и поборола отчаяние, угрожающее в союзе с усталостью одолеть ее. Единственное, что я могу подарить ему, — это время.

Она выпрямилась, стряхнув пылинку с обшлага, и сказала:

— Все другие вызовы, предназначенные его величеству, следует передавать мне. Займемся спасательной операцией.

Вскоре стало ясно, что им повезет, если они спасут хотя бы часть поврежденных в бою кораблей до того, как сверхновая сделает все пространство вокруг Пожирателя Солнц непроходимым, — и, по иронии судьбы, в спасении нуждалось больше рифтерских судов, чем кораблей Флота. Гиперснаряды рифтерских эсминцев под конец набрали такую мощь, что почти все жертвы их попаданий обращались в пар. Сохранились только корабли, подбитые на ранних стадиях боя.

По крайней мере не надо беспокоиться о том, что кто-то опять захочет завладеть Телосом проклятым Пожирателем Солнц, даже если тот уцелеет. Даже самые прочные щиты не выдержат радиации, излучаемой этой звездой.

Нг вздохнула, предвидя, что ждет ее в будущем. Пройдут десятилетия, прежде чем они восстановят хотя бы часть тех сил, что имели перед войной. Читая список погибших и пострадавших кораблей, она подумала о тех, кто в это самое время отправляется с Ареса на Артелион. Что найдут они там?

Время шло быстро, и ожидаемая ими информация не заставила себя ждать.

— Десять минут, — сообщил офицер, назначенный для связи с Омиловым.

Крайно поставил «Грозный» над системой Пожирателя Солнц, обеспечив кораблю наилучшую эффективность сенсоров. По выходе из скачка на главном экране появилось яркое изображение черной дыры и гибнущего солнца. Прочие экраны показывали другие объекты, в том числе и Пожиратель Солнц, безмятежно висящий на фоне адского пламени сращенного диска. У них на глазах расширяющаяся газовая оболочка сверхновой достигла одновременно черной дыры и Пожирателя Солнц.

На мостике кто-то ахнул. Что-то ограждало Пожиратель Солнц, не допуская к нему стену бушующей плазмы, но общее внимание привлекало не это, а пустота, открывшаяся в центре сращенного диска, словно черная дыра вдруг стала видимой. На миг Нг показалось, что в это отверстие видны звезды — затем оно сузилось и пропало.

Все молчали. Омилов склонился над своим пультом.

— Сколько еще времени у нас осталось? — спросила наконец Нг.

— По расчетам астрономов, щиты продержатся около восьми часов, — ответил Крайно. — И мы в этом имеем преимущество перед всеми прочими кораблями.

— Значит, мы должны обеспечить спасение в возможно большем масштабе.

Заурчали скачковые, и Нг в последний раз взглянула на экран, где застыла великолепная и грозная картина. Что означали звезды, мельком увиденные ею? Нг отложила это на будущее — сейчас ей и без того хватало дел.

* * *

Они долго молчали, но наконец всепожирающее пламя желания распалось на два усталых человеческих существа, лежащих бок о бок.

Брендон смотрел на длинные ресницы Вийи, на иссиня-черные волосы, покрывающие плащом их обоих. Привыкнет ли он когда-нибудь к такому зрелищу? Ее глаза были открыты и ясны.

— О чем ты думаешь? — улыбнулась она.

— Спрашиваю себя, какого дьявола имел в виду Анарис.

Она смутилась — в этом не было сомнения.

— Не знаю. Может, он злится, что я забрала у него Татриман и ее братьев? Но они перешли ко мне по доброй воле.

— А ты о чем думаешь? — спросил он ради одного удовольствия послушать ее голос.

Внезапная улыбка так преобразила ее, что у него захватило дыхание.

— Хрим мертв, и Маркхем отомщен.

— Это надо отпраздновать. — Брендон протянул к ней руки.

В безмолвии, забыв о времени, они испробовали все, чему научились у их общего возлюбленного, — так виртуоз-музыкант использует все элементы гармонии, которыми располагает, — и укротили пламя гнева, а после, выйдя за пределы своих «я», зажгли пламя нежности, горя, смеха и радости.

39

АРТЕЛИОН

Ваннис Сефи-Картано вышла из своих покоев в маленькую приемную, где в былые времена беседовала со своим придворным штатом и прислугой.

Там ее ожидала куча народу, совсем как прежде, — но это были уже не учтивые, почтительные слуги в скромных, но элегантных ливреях. Среди собравшихся она увидела трех членов правительства, двух дворцовых чиновников и молодого офицера.

Неужели власть Брендона так сильна даже на расстоянии?

Она знала, что они оказывают почтение не ей, а Панарху, которого она, по их мнению, представляла, — между тем он, после отказа гиперсвязи, возвестившего о конце войны, не мог отдать дальнейших распоряжений до своего личного прибытия на Артелион.

Одно это служило гарантией ожидающего ее будущего: она понимала, что Брендон не преминет использовать сложившееся о ней мнение и что место ей обеспечено. Место по отношению к новому правительству и старому светскому обществу — но место в его жизни?

С этим придется подождать, благо ей есть чем заняться.

Предлагая угощение ожидавшим ее людям, она не переставала радоваться тому, что заняла свои старые комнаты — точно такие же, как у Эренарха.

Она спорила с собой все долгое путешествие с Ареса, перебирая в уме различные варианты, и наконец решила бросить вызов призракам прошлого. В покоях супруги Эренарха ничего не тронули; весь ее гардероб сохранился, и она, поразмыслив, снова начала носить старые платья.

Это был правильный шаг. Все, кто обитал во Дворце до войны, с радостью возвращались к своим комнатам и старому образу жизни, насколько это было возможно. За каких-нибудь два дня здесь в поразительном количестве собрался штат прежней дворцовой прислуги, и все начали свою работу с того же места, где ее прервали. Ваннис выслушала множество историй, в большинстве трагических, но порой триумфальных, о тех, кто погиб в первый страшный день вторжения и кто скрывался во время последующего кошмара. О тех, кто будто бы сотрудничал с врагом, поговаривали сердитым шепотом.

К счастью, Халкин, стюард прежнего Панарха, оказался в числе живых, и Ваннис с благодарностью возложила на него задачу по восстановлению Большого и Малого дворцов. Со всей энергией долго копившейся ненависти Халкин и армия его работников, растущая день ото дня, стремились изгнать все следы должарианцев.

Лишь некоторые помещения оставались нетронутыми по прямому приказу Брендона: крыло Геласаара, покои всех его троих сыновей и Аванзал Слоновой Кости, где все еще было небезопасно задерживаться дольше нескольких минут.

Убедившись, что всем подали напитки и закуски, Ваннис села на стул лицом к ожидающим, которые, следуя законам иерархии, сами определили, кто должен быть первым.

Большинство вопросов Ваннис была в состоянии решить: размещение многочисленных беженцев, донесение чиновников на их начальника, который, по их словам, сотрудничал с врагом, строительство нового стартового поля (должарианцы при отступлении взорвали старое — возможно, в отместку бойцам Сопротивления, которые попытались украсть у них гиперрацию, не зная, по жестокой иронии судьбы, что она больше не работает).

Дело коллаборациониста она приберегла напоследок и, когда комната опустела, сказала чиновникам:

— С этими вопросами придется подождать до возвращения Панарха. Сообщение, посланное на Рифтхавен, заставляет меня предположить, что будет объявлена амнистия, — для всех, кто не нарушал присяги, дела же клятвопреступников будет рассматривать суд.

Двое молча поклонились и вышли.

Получив неожиданную передышку — в предыдущие дни она принимала просителей по пять-шесть часов подряд, — Ваннис удалилась во внутренние комнаты. Проходя мимо резной двери, ведущей в покои Эренарха, она приостановилась. Заперта эта дверь или открыта? Ваннис дотронулась до нее и убрала руку. Это больше не имело значения. Семион никогда не пользовался сам этой дверью: когда ему нужно было дать Ваннис указания, он вызывал ее к себе — в таких случаях дверь отпирали. Ваннис помнила, как в первые месяцы их брака запертая дверь сначала вызывала у нее недоумение, а после стала казаться зловещей.