Россия. Век XX. 1901–1964. Опыт беспристрастного исследования - Вадим Валерианович Кожинов

class="a">[978]. В 1943 году секретарь парткома МГУ В. Ф. Ноздрев направил в ЦК письмо, в котором сообщал, что в предшествующем, 1942-м, «пропорция» окончивших физический факультет Университета евреев и русских составила 98 % и 2 % (!; там же, с. 286).

Впоследствии великий математик Л. С. Понтрягин (1908–1988) вспоминал, как перед войной он в Воронеже «познакомился с очень милой студенткой Асей Гуревич. По окончании Воронежского университета я взял ее в аспирантуру в Москву… Ася в течение нашего знакомства неоднократно обращалась ко мне с просьбой помочь кому-нибудь из ее друзей в каком-то смысле. Это были всегда евреи. Мне это не казалось странным, поскольку сама она была еврейкой… Но уже после войны она меня совершенно поразила одним своим заявлением. Она жаловалась мне, что в текущем году в аспирантуру принято совсем мало евреев, не более четверти всех принятых. А ведь раньше, сказала она, принимали всегда не меньше половины…»![979]

Конечно, многие объявят упомянутые «записки» в ЦК «антисемитскими». Но если подойти к ним с истинной беспристрастностью, их нельзя не признать констатацией явно «ненормального» положения вещей. Кроме того, записка в ЦК о ситуации в Большом театре не имела последствий. Правда, в 1943 году вместо С. А. Самосуда главным режиссером и дирижером Большого театра стал А. М. Пазовский, но он также был евреем, и лишь через пять лет, к концу 1948 года, его сменил русский – великий музыкант Н. С. Голованов. Что же касается сообщившего о положении в Московском университете В. Ф. Ноздрева, он продолжал «бить тревогу» и далее, в 1944–1945 годах, и в мае 1946-го был за это снят с поста секретаря парткома.

Едва ли есть основания считать упомянутые «заявления» противоеврейскими; дело шло, говоря попросту, не о том, что евреи – это «плохо», а о том, что их слишком «много»… Ведь евреев, которых было чрезмерно «много» на руководящих постах в Большом театре, высоко ценили и тогда, и впоследствии: дирижер С. А. Самосуд получил Сталинские премии в 1947 и в 1952 годах; дирижер Ю. Ф. Файер – в 1946, 1947 и 1950-м, а в 1951-м стал народным артистом СССР; балетмейстер А. М. Мессерер был удостоен Сталинской премии в 1947-м, а в 1951-м обрел звание народного артиста РСФСР и т. д. А ведь эти годы преподносятся множеством авторов как время тотальной и воинствующей политики «антисемитизма», проводимой к тому же по личной воле самого Сталина.

Да, множество нынешних авторов утверждает, что Сталин был чуть ли не врожденным «антисемитом» или по крайней мере стал таковым уже в 1920-х годах и только до поры до времени не проявлял это свое «качество» открыто и агрессивно. И, между прочим, опровержение сей, как я постараюсь доказать, безосновательной версии самые разные люди воспринимают с одинаковым недовольством, ибо «антисемитизм» Иосифа Виссарионовича в глазах одних предстает как едва ли не главный его «порок», а в глазах других, напротив, как первостепенное «достоинство».

Однако при объективном исследовании существа дела выясняется, что нет никаких сколько-нибудь достоверных сведений, дающих основания для причисления вождя к антисемитам – то есть к людям, которые негативно относятся к евреям как таковым – как к национальности, к этносу.

Попытки зачислить Сталина в антисемиты нередко приводят к настоящим курьезам. Так, например, приобретший лет десять назад широкую популярность эмигрантский публицист А. Авторханов безоговорочно объявил Сталина «антисемитом», каковым он был, по его уверению, по меньшей мере с двадцатых годов, – потому, мол, и боролся с Троцким (хотя хорошо известно, что Бухарин вел борьбу с Троцким еще более активно)[980]. Однако тот же Авторханов написал, что в конце 1940-х – начале 1950-х годов, «когда Сталин… стал разбирать членов Политбюро по косточкам, копаясь в их исторических, политических и генеалогических грехах, то выяснилось: из 10 членов Политбюро 5 оказались еврейскими родственниками (Молотов, Маленков, Ворошилов, Хрущев, Андреев), один евреем (Каганович), один “полуевреем” (Берия[981])»[982]. Но ведь эти 7 из 10 ближайших сподвижников без воли Сталина ни в коем случае не могли бы обрести свое верховное положение! И разве не является в свете этого полностью абсурдной версия об «антисемитизме» Иосифа Виссарионовича? Неужто он, будучи антисемитом, мог не заметить, какие люди «пробираются» в его Политбюро?

И другая сторона дела. Сложилась прочная «традиция», в соответствии с которой любая отставка с высокого поста и тем более какие-нибудь репрессии в отношении любого еврея истолковываются во множестве сочинений о сталинских временах как следствия «антисемитизма». Так, например, Зиновий Шейнис в изданной в 1992 году книжке «Провокация века» (редкостной, надо сказать, по своей лживости в целом) утверждал, что замена в 1939 году М. М. Литвинова (Валлаха) В. М. Молотовым на посту наркома иностранных дел являла собой «расовую чистку». Шейниса, в частности, совершенно не смущает тот факт (он, впрочем, умалчивает о нем), что тогда же, в 1939-м и 1940-м, на более высокие посты заместителей председателя Совнаркома были назначены евреи Р. С. Землячка (Залкинд) и Л. З. Мехлис. Шейнис заявил тут же, что причиной снятия Литвинова был «курс на сближение с нацистской Германией»[983], – имея в виду «сближение» и в «еврейском вопросе». На деле Сталин, всячески старавшийся оттянуть войну и готовившийся к переговорам с Берлином, не мог – это было бы своего рода вызовом, обрекающим все дело на неуспех, – послать туда наркоминдела-еврея.

Заявление о «расовой чистке» – поистине наглая ложь, ибо во время переговоров с Германией заместителем наркома иностранных дел стал еврей С. А. Лозовский (Дридзо), послом в США был еврей К. А. Уманский, послом в Великобритании – еврей И. М. Майский (Ляховецкий), во Франции – еврей Я. З. Суриц (который, кстати, ранее был послом в Германии), – то есть евреи и после якобы имевшей место «расовой чистки» занимали важнейшие посты во внешнеполитическом ведомстве! А вскоре же после начала войны Литвинов стал одновременно и заместителем наркома иностранных дел (до 1946 года), и послом в США (вместо Уманского). Из этого ясно, что Литвинов был в 1939-м снят с поста наркоминдела вовсе не по «расовым», а по конкретным политическим соображениям.

Правда, в иных сочинениях напоминают, что в 1943 году Литвинов перестал быть послом в США. Однако в этом повинен вовсе не Сталин, а Рузвельт (да и сам Литвинов). Хорошо осведомленный дипломатический работник В. М. Бережков в своей изданной в 1993 году книге «Как я стал переводчиком Сталина» (кстати, отнюдь не «просталинской», а совсем даже наоборот) сообщил, что в 1943 году Литвинов, выступая на митингах в США, участники которых требовали