Правила Святой Православной Церкви с толкованиями - Епископ Никодим Милош

Каждый клирик, говорит блаженный Августин, должен иметь всегда перед глазами две вещи: совесть и доброе имя (conscientia et fama); для нас самих достаточно совести, а ради других нам необходимо доброе имя: «совесть для тебя, а доброе имя ради ближнего твоего» (conscientia tibi, fama proximo tuo). [342] Так как каждый клирик должен пользоваться добрым именем, то правило, изданное по этому поводу, предписывает следующее: если на клириков, вследствие каких-либо преступлений, публично подана жалоба (δια τινά εγκλήματα έλεγχθέντας) или в обществе пронесся слух, что они совершили какие-либо преступления, то, ради своего доброго имени и авторитета церкви, они должны употребить все усилия, чтобы в течение года оправдать себя перед церковным судом и вместе с тем показать перед общественным мнением свою невинность. Если же они не успеют сделать этого в течение означенного времени, то теряют право на оправдание и предаются суду. А то обстоятельство, что, как постановляет правило, такие клирики в течение года должны находиться вне общения, бывает, как говорит в толковании данного правила Зонара, не потому, что на основании поданной жалобы доказана их виновность (так как в таком случае они были бы низвергнуты), но единственно потому, что они довели людей до сомнения относительно того, что ими совершено преступление. [343]

Правило 80 (91).

Постановлено и сие: аще кто приимет кого либо из чужого монастыря, и восхощет произвести его в клир, или поставит игуменом своего монастыря: то епископ, так поступающий, да будет удален от общения с прочими, и да ограничится общением токмо с своею паствою: а тот да не останется ни клириком, ни игуменом[169]. [344]

(Ап. 14, 15, 16; I Всел. 15, 16; IV Всел. 4, 5, 10, 20, 23; трул. 17, 18, 20; VII Всел. 19, 21; антиох. 3, 21; сердик. 1, 2, 13, 15, 16; карф. 54, 90; двукр. 2, 3, 4).

Совершенно тому же наказанию, которое определяется 76 правилом данного собора, это правило подвергает каждого епископа, принявшего без увольнительной (отпускной) граматы от подлежащего епископа (επισκοπικής άπολυτικής γραφής) какого-либо монаха с тем, чтобы зачислить его в свой клир или поставить его игуменом одного из своих монастырей; а если последний принесет с собою увольнительную грамату, то может свободно сделаться и клириком и игуменом. [345] По поводу этого см. толкование 16 правила I Вселенского собора. В этом правиле, так же как и в 76 правиле этого собора, упоминается одно особое наказание, которому за известную вину может подвергнуться епископ, а именно: ограничение общения «токмо со своею паствою». Это наказание для епископов упоминается и в 123 и 133 правилах этого собора. Оно состояло в том, что епископ отлучался на некоторое время от общения с остальными епископами, и называлось, сообразно терминам, употреблявшимся на западных церковных соборах, excommunicatio fraterna. [346] Ни в каком другом правиле восточной церкви не упоминается о подобном наказании для епископов, а также неизвестно (по крайней мере мне), чтобы оно когда-либо практиковалось в православной церкви, за исключением древнекарфагенской, вследствие чего и наказание это можно считать только особенностью карфагенской церкви.

Правило 81 (92).

Определено и сие: аще который епископ еретиков, или язычников, сродников, или не принадлежащих к сродству, оставит наследниками своими, и предпочтет их церкви: таковому и по смерти да будет изречена анафема, и его имя никогда от иереев Божиих да не возносится. Да не может быти ему в оправдание и то, аще без завещания отидет. Понеже быв поставлен епископом, по приличию, должен был учинити назначение своего имущества, сообразное своему званию. [347]

(Ап. 38, 40; IV Всел. 22; трул. 35; антиох. 24; карф. 22, 32).

22-м правилом этого собора было воспрещено епископам и вообще духовным лицам оставлять свое имущество неправославным христианам (μη όρθοδόξοις χριστιανοΐς), хотя бы последние и были их родственниками, а 32 правило того же собора рекомендует им завещать церкви все, что по наследству, или иным каким-либо образом, перешло в их частную собственность. В данном правиле речь также идет о частной собственности, причем оно подробнее излагает постановление 22 правила об епископах, назначивших своими наследниками не православных христиан, а именно — еретиков или язычников (αιρετικούς ή έλληνας), хотя бы последние и находились с ними в родстве. Относительно того, что епископы имели право завещать свое частное имущество по личному усмотрению, мы видели постановление 40 Ап. правила (ср. 24 антиох.), предписывающего с этою целью точно привести в известность и описать это имущество, которое должно быть совершенно отделено от имущества церковного, о чем упоминается и в заключении данного карфагенского правила. Таким образом епископ, позволивший себе завещать свое имущество после смерти какому-либо еретику или язычнику, хотя и родственнику своему, подвергается, по постановлению правила, страшному наказанию, т. е. подвергается анафеме, и даже имя его не упоминается в церковных диптихах. Что означает анафема, нам уже известно (L 245–247). В данном правиле она произносится против умершего уже епископа (μετά θάνατον ανάθεμα τ φ τοιούτφ λεχθείη). В церковной истории мы имеем достаточно подобных примеров, когда анафема произносилась на некоторых лиц и после их смерти. [348] Впрочем анафема, произносимая против мертвых, не есть то отлучение или исключение из церкви, которое является тягчайшим церковным наказанием, налагаемым обычно на известных преступников. Наложение анафемы, так же как и всякого другого церковного наказания, может быть совершено церковною властью только по отношению к тем лицам, которые находятся под ее юрисдикцией, т. е. только на живых членов церкви, а не на мертвых, которые, перестав быть членами воинствующей церкви, не подлежать больше ее юрисдикции, а высшему суду. [349]

Церковные наказания налагаются вообще главным образом с той целью, чтобы исправить и обратить к добру тех членов церкви, которые сбились с истинного пути, а эта цель никоим образом не может быть достигнута в отношении мертвых. Произнесение анафемы против мертвых, встречаемое нами в данном карфагенский правиле и некоторых других канонических решениях церковной власти, делается ради живых членов церкви, которым через то показывается, что известный покойник, вследствие своих преступлений, которые стали известны только после его смерти, был недостоин церковного общения, а следовательно с ним должно прервать всякую духовную связь, не молиться за него и не приносить за него жертвы, причем самое имя его должно быть вычеркнуто из церковных диптихов, а если возможно, то должно лишить его также и церковного места погребения. Таким образом цель церкви при произнесении анафемы против некоторых умерших состоит в том, чтобы показать живым ее членам всю тяжесть преступлений, совершенных этими лицами при их жизни, для того, чтобы они остерегались и сами впасть в подобные преступления, а главным образом, чтобы живые члены церкви, видя, что последняя не осудила дурного примера, показанного умершими, не последовали ему и сами. [350]

Слова правила « и его имя (известного грешника) никогда от иереев Божиих да не возносится » (το όνομα αυτού μηδαμως παρά τοις του θεού ίερεϋσιν άνενεχθη) напоминают о церковных диптихах, употребляемых еще и ныне в православной церкви. Слово «диптих» (δίπτυχος) происходит от δις — два раза и πτύσσειν — свернуть, сложить, означая таким образом дважды свернутый, сложенный. Это прилагательное употреблялось для обозначения всего, дважды сложенного или свернутого, главным же образом для обозначения двойных табличек (лат. tabella, tabellae) или двух соединенных вместе листов, на которых записывались имена лиц, поминаемых в определенное для сего время в церкви. В церкви находились δίπτυχα επισκόπων (tabellae episcoporum), δίπτυχα ζώντων (viventilim) и δίπτυχα νεκρών или κεκοιμημένων (mortuorum). В первые записывались имена всех усопших епископов, бывших в данной церкви и православно верующих; во вторые — имена всех живых членов данной церкви, особенно же имена благотворителей церкви; в третьи — заносились имена всех во Христе усопших (των εν Χριστφ κεκοιμημένων), а главным образом, имена тех, которые своею верою и добрыми делами приобрели заслуги в той или другой церкви. Относительно употребления церковных диптихов упоминается еще в Апостольских постановлениях (VIII, 12), а также находим свидетельство у отцов и учителей церкви древнейшего периода. [351] Они употреблялись во время божественной литургии для поминовения вписанных туда имен в те моменты службы, когда делается это и теперь в нашей православной церкви. [352]