Рейтинговые книги
Читем онлайн Герой советского времени: история рабочего - Георгий Калиняк

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 21 22 23 24 25 26 27 28 29 ... 52

Володя мог продать дрова, привезенные кем-либо и сложенные во дворе, выдавая их за свои. При этом он не стеснялся продать эти дрова соседу хозяина этих дров.

Это был классический тунеядец-воришка, но с одной особенностью: весь вечер Володя бродил по заставе, но в двенадцать часов являлся домой и садился за чтение детективов, продолжавшееся до 3–4 часов ночи. В одиннадцать утра его сиятельство Володя Козак выглядывал в окно, обозревал двор и намечал очередную пакость.

Все это уживалось с новым поколением рабочего класса, как тогда говорили, уже не помнившим городового, проживавшим в этих домах. Эта молодая поросль советских людей отдавала все силы и мастерство становлению новой жизни.

Люди «Электросилы», «Скорохода», завода им. Егорова и других предприятий, такие как Врублевский, Васильев, Антонов, Першин, Сметанин, Пантелеев, – да разве всех перечтешь, если их легион, трудились с огоньком везде и всюду.

Вспоминаю Николая Фокина. Вся его семья работала на заводах и фабриках Московской заставы. В четырнадцать лет Коля Фокин поступил на завод Сименса-Шуккерта учеником токаря. К двадцати годам это был уже токарь высокой квалификации. А еще через пару лет он стал бригадиром на крупных токарных станках. Его имя было известно не только на нашем заводе. В пятьдесят два года Николая настиг инфаркт. Подлечившись, он считал, что сможет опять [встать] к станку. Но врачи категорически запретили работать. Сознание своей бесполезности привело ко второму инфаркту. Так оборвалась жизнь Николая Фокина – замечательного человека, мастера, коммуниста.

С такими чудесными людьми мне посчастливилось работать рядом.

16

В душное июньское утро я шел на работу. Хотя день был воскресный, но приближался конец месяца, и нужно было нажимать на выполнение плана.

Медленно выплывало из-за крыш не успевшее остыть и отдохнуть багровое солнце. На улицах еще было мало народа. У самой проходной надо мной низко пролетели три истребителя, и я подумал, что идут маневры, поэтому летчиков так рано подняли с постели.

В полдень, в обеденный перерыв мы все хлынули на двор к репродукторам. Нас предупреждали, что будет передаваться важное правительственное сообщение. И когда мы услышали от Молотова, что немецкие войска вторглись на нашу территорию, и по всей западной границе идут бои, меня охватило холодное оцепенение. Я был внутренне оглушен. Да и не только я. Люди молча стояли под репродукторами и никто не смотрел друг на друга, словно мы сразу стали в чем-то виноваты.

И подумалось мне: я еще спал, а там на границе сражались и умирали наши чудесные молодые ребята.

Страшное сообщение, что фашисты бомбят Киев, Минск, Львов, Севастополь и еще ряд городов, не укладывалось в сознании и леденило душу.

Ведь дали мы отпор китайцам на КВЖД, японцам на озере Хасан, а Жуков в Монголии разгромил пятидесятитысячную армию японских самураев. Сумели год назад отодвинуть границу с финнами за Выборг. Граница проходила в 36 километрах от города на Неве, у маленькой железнодорожной станции Курорт и Белоострова.

Только новая авиационная техника позволила Чкалову, Громову и их товарищам дважды перелететь через Северный полюс в США. А Водопьянову, Мошкову, Мазуруку высадить на Северном полюсе героическую четверку зимовщиков во главе с Папаниным (Кренкель, Федоров, Ширшов).

Показателем нашего роста и культуры было рождение звукового и цветного кино. Картина «Чапаев» победоносно шествовала по всему свету.

А в Москве на парадах пролетали над Красной площадью сотни самолетов, и по всей стране пролетало до 5000 смелых соколов. И грохотали гусеницами танки мимо мавзолея Ленина по брусчатке мостовой.

И, наконец, был у нас Сталин, мудрый и прозорливый, которого любили не только мы, но знали и уважали люди труда во всем мире.

Нас все время предупреждали о капиталистическом окружении. Но мы так привыкли к миру, что война казалась нереальной. Мы воспитывались в духе уважения к другим народам. Я даже не испытывал особого беспокойства, когда Германия захватила Польшу и стала пограничным с нами государством. Нам не нужна была чужая земля, не нужна была война.

А тут фашисты бомбили наши города. Мы верили, что на нас никто не посмеет поднять руку. Хотя мы и пели: «Если завтра война, если завтра поход, будь сегодня к походу готов», но успокаивали себя словами другой песни: «Любимый город может спать спокойно», а сон был нарушен громом войны.

Так для меня и миллионов советских людей начался день 22 июня 1941 года. В городе всюду стали рыть траншеи и оборудовать убежища от бомбежек.

Закрашивались синей краской фонари и окна фабрик и заводов. Устанавливались на площадях и заводских дворах зенитные орудия. На стеклах окон жилых домов наклеивались бумажные белые кресты, которые должны были предохранять окна от ударной волны при бомбежке. От этих крестов город пришел в опереточный вид. Какие мы были наивные! У военкоматов толпились призывники. Иногда по улицам грохотали танки, устремляясь на юг. Вечерами к сиреневому небу бесшумно поднимались серебряные тучи аэростатов воздушного заграждения.

Весь день и вечер по радио гремели марши, которые не могли заглушить нашей тревоги. И на второй, и на третий день ничего нельзя было понять из газетных сообщений. В сводках о военных действиях сообщалось направление немецких ударов, но в сущности это ничего не объясняло. Было ощущение, что не все идет ладно там, на фронте. Это мы теперь знаем, что в Москве плохо представляли военную обстановку. Связь в действующей армии была неустойчивой. Немецкие танковые клинья, авиация и диверсанты нарушали связь.

Мы еще не знали, что наши пограничники приняли на себя удар почти всей немецкой армии и почти все остались лежать на этом смертном рубеже.

Мы еще не знали, что Брестская крепость стоит насмерть, и ее защитники еще долго будут задерживать продвижение фашистов на этом участке фронта.

Мы еще не знали, что в первые часы войны немецкая авиация атаковала 66 наших аэродромов и уничтожила на земле 1200 самолетов, из них 300 новейших истребителей.

Мы еще не знали, что на юге механизированный корпус генерала Рябышева и комиссара Попеля в первые дни войны громил и гнал немцев несколько десятков километров на их территории[41].

Мы еще не знали, что командующий Особым Белорусским военным округом[42] генерал армии Павлов не принял нужных мер против немецкого вторжения. Боясь за свою карьеру и [опасаясь] немилости Сталина, он все ждал указаний из Москвы. Павлов фактически оставил границу без полевых войск, что дало фашистам возможность уже 26 июня захватить столицу Белоруссии Минск. Через несколько недель Павлов и его штаб (12 генералов) были расстреляны по приговору военного трибунала[43].

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 21 22 23 24 25 26 27 28 29 ... 52
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Герой советского времени: история рабочего - Георгий Калиняк бесплатно.
Похожие на Герой советского времени: история рабочего - Георгий Калиняк книги

Оставить комментарий